Александр Кононов - На Двине-Даугаве (Повесть о верном сердце - 2)

Не жить больше у Белковой, не видеть ненавистного, намазанного пахучим кремом Миловского, сонного Жмиля, мычащего, как бык, Зыбина!

Один стоящий человек только и был там - Лехович, да уехал неизвестно куда...

Гриша еле дождался конца уроков и поспешил снова к Нениле Петровне.

Мать встретила его спокойно:

- Ну вот, была я у Редаля. Сговорились. Он берет тебя на постой.

- У Редаля была? Какой это Редаль? - удивленно вскричал Гриша. Август? Откуда ж он...

- Погоди. Я говорю про брата Августа Францевича. Он тут слесарем работает.

- Отчего ж мне про него никто не сказал?

- Отцу твоему Август Францевич говорил не один раз. И как разыскать брата своего, на бумажке написал. Ну, куда там! "Я сам работу найду!" Наш батя гордыню с собой бесперечь носит, расстаться с ней никак не может.

- Наш батя правильный человек! Шею-то тоже нечего гнуть! - запальчиво сказал Гриша.

- Скорый ты какой на слова! Ну хорошо - гордыня. Против барина, купца, богатея - это понять можно. А против своего ж рабочего человека к чему? Да погоди ты, скорый! Дай сказать. Редаль-слесарь соглашается взять тебя на зиму к себе. Хороший, видно, человек. Вот только холостой он, живет один, обедов не варит. Не знаю, как быть с этим. Он говорит: "Обойдется".

- Обойдется! Верно он сказал, обойдется! - закричал обрадованный Гриша.

- Ну вот: батя, чистый батя!

С неожиданной лаской она привлекла Гришу к себе, и у него сердце будто захлебнулось горькой радостью: редко мать бывает такой...

- Чистый батя: открыл рот - в другую сторону поворот. Только что сердился, сейчас радуешься.

- Верно, радуюсь! Все Редали - хорошие люди! Помнишь Яна? Я-то его не забыл. Вот это человек!

Он вдруг увидел в глазах матери такую печаль, что сразу замолк. Потом тихо спросил:

- Скажи мне лучше все... беда какая-нибудь у нас дома? Я ж чую.

- Беды особой нет. И радости мало.

- А чего печалишься так?

- С тобой расстаюсь... глупый мой! - Она глянула на часы-ходики, что громко тикали на стене горницы: - Ну, пора нам. Скоро слесарь вернется с работы.

И правда, когда они пришли на квартиру к Редалю - на самый край города, - слесарь был уже дома.

Он оказался совсем еще молодым, с гладко выбритым, не то чтобы очень красивым, но, каким-то ладным лицом, с крутым подбородком, с голубыми упрямыми глазами. Звали его Оттомаром.

Даже имя это понравилось Грише - необыкновенное.

Он огляделся украдкой. Комната была хорошая, большая, чисто выбеленная. Только вот кровать в ней стояла одна.

Оттомар Редаль поймал Гришин взгляд и усмехнулся одними глазами:

- Не бойся. Завтра поставим еще одну кровать.

Слова он выговаривал твердо и не торопясь, будто вглядывался в каждое из них.

- Расходы... - нерешительно проговорила мать.

- Небольшие. Я жду кой-кого... Кровать все равно понадобилась бы.

Он помолчал, поглядел на Шумовых. И будто прочел что-то в лице Гришиной матери.

- О нет. Не беспокойтесь. Я жду товарища - вот ему. Ничего, это будет хороший товарищ. Пока что они вдвоем поспят на одной кровати... Не подеретесь? - спросил он Гришу, снова улыбнувшись одними глазами.

- Вот еще! - сказал Гриша. - С чего нам драться? А кого вы ждете?

- Э, пока это секрет. Или... как правильнее сказать?.. сюрприз. Это будет тебе небольшой сюрприз.

Потом - без перехода - сказал матери:

- Я не курю (у него вышло: "не куру").

Она махнула рукой: дескать, теперь уж все равно.

- Нет, почему же, - возразил на ее жест Оттомар Редаль: - это вам приятно. А ему - полезно. Накуренная комната - это нездорово для маленького.

- Маленького! - возмутился Гриша. - Это я-то маленький?

- Нет, ты большой. Для большого тоже нездорово. Одним словом, я не курю. - Он задумчиво почесал бровь, посмотрел внимательно на потолок и наконец закончил: - Правда, иногда друзья ко мне приходят... Ну, те курят, прямо-таки дымят, как фабричные трубы. Мы что-нибудь придумаем. Пусть курят в печку. Вон какая печка стоит, открой дверцу и пожалуйста, кури сколько... как правильно сказать?.. сколько влезет!

31

Оставшись наедине с Оттомаром Редалем, Гриша не знал, о чем бы с ним поговорить.

А дядя Оттомар не торопился с разговором. Он прохаживался по комнате, внимательно поглядывал на Гришу, молчал.

- У меня мать красивая? - спросил его Гриша.

- Красивая, - не задумываясь, ответил Оттомар.

- Да она ж не молодая.

- Ну, и что ж? Все равно красивая. Есть старики красивые.

- Мне учитель сказал... Есть у нас такой учитель - Голотский. Я думаю, ему можно верить. Он говорит: "У тебя мать красивая".

- Ну, ты ж сам говоришь: ему можно верить.

- А вот мне самому до сих пор невдомек было.

- Как? Что это - "невдомек"?

- Невдомек, что у меня мать - такая пригожая.

- А, да. Ну, это бывает: мы кой о чем не сразу догадываемся... "Невдомек..."

Это слово, видно, для него было новое. Выговаривал он его смешно: "не в домок".

Чтобы сделать ему приятное, Гриша сказал:

- Дядя Оттомар, вы хорошо говорите по-русски.

- Да, - согласился Оттомар Редаль. - У меня много русских друзей. Ты их скоро увидишь. Они прозвали меня - От. Ты тоже зови меня "дядя От". Так короче.

Мать сама принесла Гришины вещи от мадам Белковой, прижала на прощанье голову сына к себе и ушла на вокзал.

Гриша не мог ее провожать. Было восемь часов вечера, реалистам уже нельзя было выходить на улицу, а ему, с четверкой по поведению за год, приходилось быть осторожным.

У матери при расставании глаза были сухие, как всегда.

А Грише дядя От сказал, когда мать ушла:

- Не плачь.

- Разве я плачу?

Гриша провел пальцем по глазам:

- Ну, это они сами. Погодите. Сейчас пройдет.

Нет, не прошло.

Оттомар Редаль опять походил по комнате, поглядывая на Гришу, потом проговорил:

- Ну ладно. Я тебя сейчас утешу. Не буду откладывать. Хотел сюрприз сделать... нежданно, но уж все равно. Знаешь ты такого молодого человека, по имени Ян Редаль?

- Знаю, - безучастно откликнулся Гриша. Его всё еще томила дума о матери...

- Он приедет сюда. Будет у меня жить.

- А отец его где? Август Редаль?

- Отец... Ну об отце другой разговор. Ян приедет один.

- А зачем он уедет от отца?

- Я хотел поставить тут одну кровать, - сказал дядя От, не отвечая на Гришин вопрос, - а теперь вижу - нет. Вон у тебя плечи какие, на одной кровати вас обоих не уложишь. Надо поставить две кровати.

- Расходы, - печально сказал Гриша тем же тоном, каким говорила мать.

И дядя От в первый раз за весь вечер засмеялся по-настоящему; Гриша увидел его белые зубы, ровные, один к одному.

- Э, у тебя не только плечи, как у большого, у тебя голова, как у большого. Но я тебе сейчас дам ответ...

Он пощелкал пальцами, поглядел на потолок:

- Сейчас скажу. О! Вот: "Не в деньгах счастье".

- А когда ж приедет Ян? - спросил Гриша уже окрепшим голосом.