Агния Барто - А. Барто. Собрание сочинений в 3-х томах. Том III

И, словно на привале,
Задумались слегка,
А в небе проплывали
Высоко облака.

Но к концу
Подходит лето.
Вот письмо
В руках поэта:
«Просим выслать
Ваше фото,
Вы нужны нам
Для отчёта,
Чтоб от вас
Остался след».
— Очень рад!—
Сказал поэт.

Он сердито пишет что-то,
Чуть дрожит его рука:
«Не забудьте для отчёта
Взять на небе облака».

Она с утра лежит не лая,
Она собака пожилая.

Ей надоело лаять, злиться…
Большая, рыжая, как львица,
Она лежит не шевелится
И смотрит молча, не ворча,
На прилетевшего грача.

А этот грач
Совсем не глуп:
Из чашки пьёт
Собачий суп.

«Ты что молчишь?»—
Кричит ей кто-то.
Ей даже тявкнуть
Неохота,
Её с утра
Берёт дремота…

Собака спит.
Ей снится детство:
Она щенок,
И все кричат:
«Да замолчи ты
Наконец-то!
Опять ты лаешь
На грачат!»

Не удивляйтесь — я влюблён,
Хотя и сам я удивлён,
Понять не в состояньи,
В каком я состояньи.

Влюблённый, удивлённый,
Хожу я за Алёной,
За шапочкой зелёной.

Я с ней недавно во дворе
Случайно рядом сел,
И вот ищу я в словаре
Слова на букву «л»:
«Любовь».
«Любить».
«Любимым быть».

Словарь меня не подведёт.
Сижу, склонясь над ним,
И узнаю: «Любимый тот,
Кто кем-нибудь любим».

Я изучаю вновь и вновь:
«Любить — испытывать любовь».

Нет, я, по правде говоря,
И начитавшись словаря,
Понять не в состояньи,
В каком я состояньи.

Влюблённый, удивлённый,
Хожу я за Алёной,
За шапочкой зелёной.

Себя понять я не могу…
Мне показалось в понедельник,
Что перед всеми я в долгу,
Что я притворщик и бездельник.

Я не пошёл в кино во вторник,
Остался дома как затворник.
Мне показалось утром в среду —
Меня не ценят!.. Я уеду!

В четверг я понял: я умён.
У шахматистов я в почёте.
Среди известнейших имён
Моё когда-нибудь прочтёте.

Я понял в пятницу с утра:
Я эгоист! Капризный барин!
Спросил я маму: — Будь добра,
Скажи мне прямо — я бездарен?

Она в ответ:
— Болезни роста.
Для взрослых
Всё, конечно, просто.

Вчера сказал вожатый:
— Ребятам нужен труд.
Пускай возьмут лопаты,
Усадьбу уберут.

Песка желтеет груда
У дома, на виду.
Убрать её отсюда,
Порядок наведу.
Убрать её отсюда,
Пускай лежит в саду…

Тут сразу вдохновенье
Нашло на весь отряд,
Песок таскают звенья,
Носилки тащат в сад.

Работают с подъёмом…
И вот, через часок,
Уже не перед домом,
В саду лежит песок.

Наутро вновь вожатый
Твердит: — Нам нужен труд!
Пускай опять ребята
Усадьбу уберут.

Но убран двор усадьбы.
Куда отряд послать бы?..

И вдруг решил вожатый:
Работу здесь найду.
Зачем идти куда-то?
Песок лежит в саду.

Песка желтеет груда,
Мешает на пути.
Убрать её отсюда,
Во двор перенести.

И вот, без вдохновенья,
То в сад, а то во двор
Песок таскают звенья.
Таскают до сих пор…

Меня прозвали «Вата»!
Как я страдал когда-то,
Переживал когда-то…

В походы шли ребята
И на вершины лезли,
А мне кричали: — Вата,
Тебе сидеть полезней!

Не бегал я в горелки
И в речке, самой мелкой,
Не мог со всеми вместе
Плыть в безопасном месте.

Подбадривала мама
(А в голосе тревога):
— Твоя кардиограмма
Улучшилась немного.

И словно извиненье
В словах её звучало:
— Ангина… Осложненье…
Поправишься сначала.

Меня прозвали «Вата».
Кричали мне ребята:
— Сиди, грызи орешки,
Тебе сидеть полезней!

Мне было от насмешки
Больней, чем от болезни.

Спросил у тёти Кати я:
Что значит телепатия?

И понял я одно:
Вот раньше тёте Кате я
Твердил: «Пойдём в кино!»,
Теперь моё желание
С любого расстояния
Я должен ей внушить.

Я пробовал внушить —
Она уселась шить.

На стадионе в выходной
Я к игроку стою спиной,
Ему внушаю мысль мою:
«Дай на меня! А я пробью!»
И мяч — в мои объятия!
Вот это телепатия!

Но когда идут занятия,
Тут бессильна телепатия,
И понятно отчего:
Каждый хочет обязательно,
Чтоб не вызвали его.

Нас понять не в состоянии
Пётр Иваныч — педагог:
Уловить на расстоянии
Столько мыслей кто бы мог!

Ещё признаюсь кстати я:
Девчонка есть одна,
Она моя симпатия,
Но не со мной дружна…
Теперь мне телепатия
Особенно нужна!

В лесу, не в парке городском,
Шли по змеистой тропке
Четыре девочки гуськом.
Они народ не робкий.

Шагали вьющейся тропой.
Одна запела что-то,
Другая крикнула: — Не пой!
Попали мы в болото!

Тропинка в чащу завела,
Не продерёшься в чаще:
Деревьев мёртвые тела,
А рядом лес молчащий.
Дубов высокие ряды
Под самым небом синим…
Ушли подружки от беды:
— Тут пропадёшь в трясине!

Ушли подружки от беды,
Идут, твердят на все лады:

— Тропинка виновата!
— Ишь завела куда-то…

Тропинка, если бы могла,
Сказала бы, вздыхая:
«Сама себе я не мила,
Судьба моя такая:

Меня ругают все подряд,
Что я дурная тропка,
Что я кружусь вперёд, назад,
Что под ногами топко…

Но люди, в прошлые года,
Спасибо мне сказали.
Однажды в лес пришли сюда
Скрываться партизаны.

Гнались за ними по пятам,
Гнались всю ночь фашисты,
Я завела к глухим местам,
К зелёной топи мшистой.

Я партизан тогда спасла,
Они ушли с рассветом…»

Тропинка, если бы могла,
Сказала бы об этом.
Но ей, бедняге, не вздохнуть,
Ей не сказать ни слова.
И каждый, кто выходит в путь,
Её ругает снова.