Владимир Машков - Соскучился по дождику

Мать покачала седой головой.

- Потому и надеются, что не знают, какой ты еще у меня зеленый милиционер.

- Мама, ты не веришь, что я справлюсь с этим делом? - Петр уже серьезно смотрел матери в глаза.

- Верю, что справишься, но ты всегда должен помнить, что все это не игра, а жизнь, - также серьезно ответила мать.

- Я понимаю их горе, - продолжала она. - Ужасно, когда сын убегает из родного дома. Но ведь в побеге и их вина есть. Все это не так просто. Ладно, - решительно закончила мать и взлохматила шевелюру сыну. - Пошли обедать, а то ведь от голодного детектива и беглецу легче убежать.

Петр облегченно рассмеялся.

За столом мать неожиданно сказала:

- По-моему, тебе пора браться за учебники.

Уплетая борщ, Петр попробовал возразить:

- Мама, мне ни за что не подготовиться в этом году. Не успею просто. Знаешь, на морских сквозняках все выдуло из головы. И потом - работа.

- Ну и что? - строго сказала мать. - Если хорошо организовать день, все можно успеть. Мне ведь было не легче. После того как от них ушел отец, мать осталась с Сашей и Петром. И растила их, и училась в институте. И всегда была веселой, энергичной. Теперь Сашка инженер, уехал на стройку в Сибирь.

- Неужели ты забыл о своей мечте? - спросила мать.

Петр покачал головой. Как он может забыть? Еще мальчишкой больше всего любил глазеть на паровозы. И мечтал: "Вырасту, буду строить тепловозы, электровозы. Самые быстрые, самые сильные..."

Неожиданно пришла мысль: "А ведь на каком-нибудь поезде катит сейчас Володька Прокопенко? Куда едет? Или, может, приехал? Где он?"

ВПЕРЕДИ - МОРЕ

Володька брел по улице без определенной цели - куда глаза глядят. Время приближалось к полудню, и солнце припекало уже на совесть.

Володька перешел на тенистую сторону улицы и очутился перед булочной. В витрине красовались затейливые сдобные булочки, баранки, слоеные пирожки.

Володька толкнул дверь и вошел. У входа возле кассы сидела женщина в белом халате и клевала носом. Покупатели выбирали, что их душе было угодно, расплачивались в кассе и уходили. Все ясно - самообслуживание. То, что надо.

Володька направился к полкам. Долго, скривившись, выбирал. Все не то.

Улучив мгновение, когда рядом никого не оказалось, схватил первую попавшуюся булку, сунул за пазуху и направился к продавщице.

- Мама велела купить свежий...

- А у нас что, не свежий? - без особой охоты возразила продавщица и жестом показала, мол, проходи.

Оказавшись на улице, Володька припустил со всех ног. Отбежав подальше от булочной, купил в ларьке бутылку кефира и свернул во двор ближайшего дома. Сел на скамейку. Оглядевшись, вытащил из-за пазухи булку.

Поев, Володька повеселел и снова отправился бродить по жарким улицам.

Надо пробираться к морю, думал Володька. Здесь опасно. А на пляже теперь миллион людей. Там легко затеряться. Там его можно целый год искать и не найти.

Внезапно мальчишка замер. Посреди тротуара стоял милиционер и, как показалось Володьке, не сводил с него глаз.

Куда удирать? Стрельнул глазом в сторону. Перед ним была парикмахерская. Не раздумывая, шмыгнул туда. Оглянувшись, увидел через стеклянную дверь - милиционер стоит на прежнем месте.

Парикмахерская маленькая - всего три кресла. С одного из них навстречу Володьке шустро вскочил щупленький лысый старичок с бородкой - вылитый гном из сказки.

- Желаете стричься, молодой человек?

Отступать было некуда.

- Угу, - невнятно ответил Володька и уселся в кресло.

- Как будем стричься, молодой человек? В данный момент ваши великолепные, пшеничные волосы пребывают, так сказать, в художественном беспорядке.

- Наголо, - без сожаления произнес Володька.

Старичок замахал руками:

- Вы что, с ума сошли, молодой человек? Такие замечательные волосы! Я вам сделаю современную модную прическу, поверьте мне.

- Наголо, - повторил Володька.

- Нет, я не могу, - старый мастер даже порозовел от волнения. - О, товарищ старшина, обратите внимание на этого странного молодого человека он желает остричь такие прекрасные волосы. А может, он хочет изменить внешность, чтобы его нельзя было узнать?..

Володька повернул голову и почувствовал, как душа его начала стремительно приближаться к пяткам. В соседнее кресло усаживался тот самый милиционер, от которого, как казалось Володьке, он так ловко удрал.

Милиционер снял фуражку, вытер платком красное лицо.

- А зачем ему в этакую жару столько волос носить? Верно?

Володька кивнул. От волнения он не мог вымолвить ни слова.

- Как знаете, - потухшим голосом произнес старичок парикмахер.

Он молча укрыл Володькины плечи белоснежной, приятно хрустящей простыней.

- Завидую я ребятне, - мечтательно протянул милиционер, возле которого стрекотала ножницами молоденькая парикмахерша. - Каникулы... Купайся, загорай сколько хочешь... Эх, был бы я сейчас мальчишкой, целый день не вылазил бы из моря...

Над Володькой зажужжала машинка. Она въехала сзади, с затылка, и, проделав в его кудрях колею, замерла у лба. Володьке вдруг стало нестерпимо жаль своих волос, и он зажмурил глаза.

А машинка все жужжала, и Володьке казалось, что этому жужжанию не будет конца.

Наконец машинка умолкла. Володька услышал голос старого парикмахера:

- Все, молодой человек. Но, бог свидетель, я этого не хотел.

Володька открыл глаза.

Он увидел в зеркале лопоухого, наголо стриженного мальчишку с выпученными от волнения глазами.

"Неужели это я?" - подумал Володька, и ему стало удивительно легко и весело. Он хитро подмигнул своему отражению и бросил взгляд на соседнее кресло. Милиционера не было.

Володька встал и подошел к парикмахеру. Тот сидел у окна, печально глядя на улицу.

- Сколько я вам должен?

Старичок только махнул рукой.

- Я за такое денег не возьму.

Володька незаметно опустил полтинник в карман его халата и выскочил на улицу.

Ветерок приятно холодил голову.

Милиционер был прав. Без волос даже лучше. Не так жарко. А теперь - к морю, на пляж. Каникулы начались, а Володька еще ни разу не искупался в море.

Володька решительно повернул к автобусному вокзалу.

У открытой передней двери автобуса "Симферополь - Ялта" контролерша с красной повязкой на рукаве проверяла билеты.

Володька полез напролом.

- А твой билет? - остановила мальчишку контролерша.

- У мамы, - ответил Володька. - Она в автобусе. А я выходил газировки попить...

Прокопенко подпрыгнул и помахал рукой кому-то в автобусе.

- Что-то я тебя не припомню, - наморщила лоб контролерша.

Цепко ухватив Володьку за плечо, она подтолкнула его в автобус.

- А ну, показывай, где твоя мать?

Привлеченный шумом, выглянул из кабины шофер, кряжистый малый, в полосатой с закасанными рукавами рубахе. Он жевал бутерброд, запивая его молоком.