Владимир Павлов - Тайна бункера No 7

Мальчики остановились посреди комнаты. Лесник привычно прошел по дому, повесил на крюк в стене двустволку, снял пиджак и бросил на скамью. Подошел к столу, нащупал вверху лампу. Звякнуло стекло. Лесник подул в него, протер бумагой и чиркнул спичкой. Лампа качалась, и тени метались по сторонам.

Хозяин походил по комнате и присел к столу. Молча показал рукой на скамью, давая понять, что можно садиться.

- В ногах правды нет, - заметил он, когда мальчики уселись. - Как же это вы заблудились?

Лесник говорил так, что трудно было что-либо ответить. Не поймешь: то ли он просто спрашивает, то ли попрекает.

- Нет, мы, дядя, с Витькой в походе были, - ответил Сережа и начал рассказывать.

- А в лес пришли - заблудились, - вздохнул Витька.

- Заблудились, - задумчиво повторил Яковенко. Затем тяжело поднялся из-за стола, прошел к небольшому шкафчику, достал хлеб, сало. - С дороги оно и перекусить не мешает, - сказал он и подмигнул мальчикам. - Так что давайте, следопыты, подсаживайтесь к столу.

Никогда ни Сережа, ни Витька не ели с таким аппетитом. Даже носы вприсядку ходили.

А лесник Яковенко все расспрашивал. Потом откинулся спиной к стене и сказал:

- А я, хлопцы, кое-что знаю...

Сережа и Витька поперхнулись.

- Да, да, знаю, - откашлялся лесник. - Помню, немца того на лугу возле Засмужья убили. Пленных выводили из леса, в колонну строили. А один красноармеец не выдержал. Уж очень, говорили, насолили ему фашисты.

- Так ведь тот же немец антифашистом был! - воскликнул Сережа.

Лесник развел руками.

- А кто ж его разберет, фашист он или не фашист. На лбу же не написано. - Помолчав, Яковенко спросил: - Тебя, кажется, Витей зовут?

Витька кивнул головой.

- Возьми, Витя, мой фонарик да сходи в сарай. Там в корзине, сразу за дверью, яйца лежат. Так ты принеси полдесятка.

- Мы уже не хотим есть, спасибо, дядя Сильвестр, - сказал Витька.

- Сходи, сходи, - приказал лесник.

Витька пошел.

- Так, говоришь, антифашист? - переспросил Яковенко.

- Антифашист. Так и в письме написано.

- В каком письме?

- Из Демократической Германии.

- А что еще в том письме написано?

- Просят, чтобы цветок на могилу положили, если могила найдется...

Тем временем Витька, подсвечивая себе фонариком, вошел в сарай. Сразу за дверью действительно стояла корзина с яйцами. А на стене над ней висел противогаз. Витька решил сначала, что это ему показалось! Посветил на стену еще раз. Нет, не показалось! Тогда он ощупал противогаз руками. Хотел даже снять и примерить. Но неудобно задерживаться.

Что подумают?

Он неохотно закрыл дверь и пошел в дом.

- ...Где же ты найдешь ту могилу? - сочувственно говорил лесник. - А цветок, чего ж, можно было бы и цветок положить... Вот, слышал я, в городе курган бессмертия насыпали.

Сережа, а теперь уже и Витька согласно закивали головами.

- Вот и мне нужно горсть земли бросить на тот курган. Да все времени нету. Лес большой, а я один в нем, как волк.

Вдруг Сережа вскрикнул и вскочил на скамью. Витька взглянул на порог и побледнел, отбежал в угол к кровати. Лишь один хозяин, сложив на столе тяжелые руки, сидел в прежней позе. Он только повернул голову с черной бородой к порогу и усмехнулся.

Из подпечка выползала гадюка. Толстая, полосатая, страшная. Казалось, конца ей не будет: живой ремень все корчился, изгибался и полз. Вот она выползла вся, доползла до середины комнаты, подняла голову, подержала, покачивая, и поползла к скамье. Снова подняла голову, в одно мгновение обвилась пружиной вокруг ножки скамьи и потянула все свое туловище вверх. На скамье стояла миска с молоком. Гадина растянулась, опустила голову в миску и начала лакать молоко. У мальчиков от такого зрелища мурашки поползли по телу, а зубы начали мелко стучать. Гадина лакала молоко и все больше толстела, стала - словно надутая велосипедная камера. Вот подняла голову, всю в молоке, и замерла. Мальчики были ни живы ни мертвы. Такого отвращения, как сейчас, они никогда не чувствовали.

А гадюка, наевшись, стала, очевидно, дремать, потому что больше не двигалась. И тогда послышался голос хозяина:

- Антоша!

Гадюка шевельнулась, нехотя подняла голову, спустила ее со скамьи и тяжело шлепнулась на пол, благо было невысоко. Медленно поползла в подпечек.

- Не бойтесь, это не гадюка, это - уж. Антошей его зовут. Приходил ужинать, - пробасил лесник. Голос его доносился до мальчиков будто из подземелья. - Уж не кусается. Дом стережет, чтобы гадюка не заползла. Гадюки ужей бояться. А Антоша ручной, - продолжал рассказывать лесник. - Правда, подлениваться стал. И плохо слышит. Состарился, нужен помоложе...

Хозяин долго говорил об уже, словно о человеке. И мальчикам совсем становилось тошно.

- Да ты слезай со скамьи, чего с ногами забрался? - сказал он Сереже. Дальше говорил, словно оправдывался: - Нужен ведь кто-нибудь возле дома. Собаку заимеешь - волк загрызет, кошку - лиса утащит.

- Вы бы перебрались, дядя Сильвестр, в деревню. Среди людей лучше, посочувствовал Витька.

- Нельзя ему в деревню. Дядя Сильвестр тут партизанил. И семью его немцы, когда блокада была, в болоте утопили. Вот он и... - тихо проговорил Сережа.

- Ты смотри, знает, - сказал лесник и потер глаза, будто туда соринка попала.

- Так люди говорят про вас, - сказал Сережа.

- Было, было, - вздохнул Сильвестр Яковенко. - Мне про партизанство и вспоминать больно.

Теперь засопел Витька. Может, вспомнил прежние рассказы отца.

- Скажу я вам еще, хлопцы, о том, о чем мало кто знает. Может, только старики в Засмужье.

Мальчики притихли.

- Тут в сорок первом наши артиллеристы бой вели.

- Я об этом слышал от деда Матея, - оживился Витька.

- Слышал, так помолчи, не перебивай старших, - заметил лесник.

- Тише ты, - толкнул приятеля в бок Сережа. - Расскажите, дядя.

- ...Так вот, отступали они от самой границы, откуда-то из-под Бреста. И пушки с тобой тащили. Ночью, пока еще были снаряды, здорово фашистам прикурить давали. Стреляли и по машинам, и по эшелонам. Попугают немцев и снова в дорогу. Красноармейцы лесами к фронту пробивались...

Гонялись враги за ними, а тут, в Пожарнице, настигли. Настигли на рассвете. Завязался бой. Не осталось уже ни одного снаряда. Да разве в лесу из пушки настреляешь, даже если б и были те снаряды? Одним словом, остались винтовки. А патронов тоже мало. Ну и - все...

- А пушки где их подевались? - спросил Витька.

- Пушки, известно, немцы забрали.

- Дядя Сильвестр, а вы что-нибудь слыхали про "Мертвую голову" и про бункер No 7? - спросил Сережа.

- Чего не слыхал, того не слыхал, - прогудел лесник... - Я думаю, следы тех артиллеристов вам искать надо. Возле урочища Ямного бой был... А дома знают, что вы к леснику пошли? - переменил он вдруг тему разговора.