К Пино - Жан-Рыба и сирена

К. Пино

Жан-Рыба и сирена

Нашего героя звали Жаном-Рыбой не потому, что это имя как-то предопределяло его судьбу; просто у его родного отца было прозвище Рыба, а его крестного отца звали Жаном. Когда Жан-Рыба родился, ни одна из волшебниц не заинтересовалась его судьбой, ни у одной из них это событие не вызвало улыбки или даже простой гримасы. Море в этот час было неспокойным, но его отец, занятый ловом морского угря, не услышал ничего особенного в свисте ветра в спущенных парусах и тревожном зове гудков. Разразилась сильная буря, которую можно было бы считать за некое предзнаменование, если бы северные моря, омывающие эти дальние страны, бушевали только по случаю важных событий в жизни людей.

Когда Жану-Рыбе было шесть лет, умерла его мать. Он рос без присмотра, как все сироты. Если лодка его отца уплывала далеко в открытое море, добрая соседка давала Жану кусок хлеба, и он уходил в школу; в полдень он ел горячий суп у своего учителя, а вечером на ужин собирал на утесах раковины с моллюсками. Мальчик поздно возвращался в свою темную хижину, он любил подолгу сидеть у моря и всматриваться в слабое мерцание светильников на рыбачьих лодках. Когда надвигался густой туман, Жан приходил к соседке, садился вместе со своей маленькой подружкой Аделиной возле огня и весь вечер рассматривал картинки. Иногда мать Аделины рассказывала детям прекрасные печальные легенды родного края: об одном моряке, который лишился ума из-за сирены с глазами глубже океана, о другом моряке, превращенном в туман и вечерами блуждающем неслышно над хижинами, и еще о многих моряках, которые не вернулись к родным берегам...

Жан-Рыба вырос. В восемнадцать лет он был самым красивым парнем в округе, и колдунья, матушка Агар, предсказала, что его полюбит принцесса. Все жители селенья надеялись дождаться этого чуда, верного источника богатства и счастья для бедняков,- все, кроме Аделины. Двое молодых людей больше не разглядывали картинки, как бывало в детстве, а вечерами созерцали вместе звезды на небе и огни светильников на лодках в море. Иногда Жан сопровождал отца на лов рыбы. Целый день он тянул сеть, наполненную зелеными, голубыми и серебряными рыбами, а потом садился на носу лодки и кончиками замерзших пальцев посылал к берегу нежные

поцелуи. Они летели над водой, словно чайки, и на полпути встречались с поцелуями Аделины.

Как-то вечером отец Жана попал в густой, пронизывающий туман; после этого он заболел воспалением легких и умер. Жан стал ловить рыбу один. Он оставался в море по нескольку дней подряд, заплывая подальше, туда, где чаще встречаются богатые рыбой отмели, где море еще зеленее и еще таинственнее. Аделина ждала его возвращения.

Однажды, когда она смотрела на удаляющийся парус своего друга, над ней пролетела большая птица, накрыв ее на мгновение своей тенью. Почему-то Аделине показалось, что эта птица - вестница несчастья. Девушка прибежала домой и, обливаясь слезами, кинулась в объятия своей матери.

А в это самое время Жан чувствовал себя счастливым человеком: безмятежная погода предвещала хороший вечер, и молодой рыбак надеялся, что завтра он наполнит лодку рыбой. Еще несколько таких удачных выходов в море, и он сможет отправиться в город и купить там обручальное колечко - тоненький золотой ободок с жемчужиной из южных морей.

И вдруг в одно мгновение на море упал туман. Жан еще никогда не видел, чтобы он появился так неожиданно и был таким плотным, таким леденящим. Молодой рыбак вздрогнул, надел теплую фуфайку, которую связала ему Аделина, и убрал на ночь парус. Он уже хотел было лечь спать в тесной каморке, как вдруг услышал чей-то зов. Но напрасно он старался что-либо разглядеть - небо и море слились в однообразной, печальной, серой мгле.

Жан крикнул - никто не отозвался. Неожиданно ему пришла в голову необычайная мысль: а что, если попробовать забросить свою сеть? Может быть, он думал вытянуть рыб с золотым нутром или осьминогов с алмазными присосками? В густом тумане, когда море кажется еще более таинственным, люди верят в чудеса и призраки. Этой ночью сама судьба направляла сеть Жана, и, когда он почувствовал под рукой небывалую тяжесть, в его сердце вселилась безумная надежда. Он стал тянуть изо всех сил, но можно было подумать, что могучее море держит добычу. Рыбак не бросает своей сети, даже если она полна свинца. Жан уперся в борт лодки и начал борьбу. Это был жестокий поединок, похожий на его прежние схватки с маленькими приятелями во дворе школы, когда он один перетягивал нескольких из них канатом с узлами и волочил побежденных по земле. Но на этот раз его перетянули; он не удержался и очутился в ледяной воде, совершенно не подготовленный к смерти...

Уцепившись за свою сеть, Жан-Рыба почувствовал, что опускается в глубь моря. Он поразился, что его желудок и легкие не наполняются водой, и еще больше удивился, чувствуя себя таким же бодрым, как на твердой земле, опьяненным быстротой своего движения и сознающим свою силу.

Странная прогулка длилась не больше четверти часа и закончилась в роскошном хрустальном дворце, украшенном розовато-лиловыми водорослями и зелеными изумрудами. Тут-то Жан и заметил, что победителем в недавнем единоборстве, стремительно увлекшим его вместе с сетью ко дну, оказалась маленькая сирена.

Славные белокурые рыбаки северных морей не представляли себе подобной красавицы даже в самых сокровенных мечтах, а ожидавшие их ясноглазые девушки с волосами, похожими на колосья спелой ржи под лучами солнца, казались рядом с ней лишь призраками красоты.

- Сеньор,-'сказала красавица сирена, и голос ее напоминал рокот маленьких волн, разливающихся по песку,- добро пожаловать во дворец моего отца - короля тритонов. Вы извините меня, пожалуйста, что вас привели в гости насильно: я зацепилась за вашу сеть, и один из нас должен был стать пленником другого. Я постараюсь, чтобы вы не сожалели о своем поражении.

Она взяла Жана за руку и ввела во дворец. Молодой рыбак последовал за ней. Считая, что он находится в каком-то чудесном сновидении, он ущипнул себя за руку, чтобы проснуться, но по-прежнему его окружала слегка красноватая вода, и он понял, что действительность может превзойти воображение.

- Меня зовут Дельфиной,- продолжала сирена,- в память о дельфине, который спас жизнь моей матери. А знаете ли вы, что мне восемнадцать лет и у меня еще нет мужа? Тритонам недостает обаяния, и они банальны в разговорах. Я всегда мечтала выйти замуж за мужчину, особенно за рыбака. Иногда вечерами я ради забавы плавала вокруг лодок, но меня замечали только старые матросы и начинали с испугу креститься. Надеюсь, вы не станете осенять себя крестным знамением, говоря мне за завтраком "доброе утро".