Борис Раевский - Товарищ Богдан

4. Невеста

Спустя несколько дней надзиратель, отворив в двери железную "форточку", через которую узникам передавали пищу, сказал:

- Горовиц! Готовьсь к свиданью! Невеста пожаловала.

- Невеста? - изумленно воскликнул Исай. - Какая?

Бабушкин, крепко стиснув ему локоть, шепнул:

- Молчите...

- Какая! - передразнил надзиратель. - Обнаковенная. Видать, соскучилась...

Форточка со скрежетом захлопнулась.

- Это недоразумение! - сказал Бабушкину студент. - У меня нет никакой невесты. И никогда не было!

- А теперь будет! - усмехнулся Бабушкин.

Он усадил взволнованного студента на табурет.

- Эту девушку, очевидно, направил комитет партии, - сказал Иван Васильевич. - Вероятно, на воле хотят установить с нами прочную, постоянную связь. И передачу "невеста", наверно, принесла...

- Но почему обязательно "невеста"? - раздраженно воскликнул Исай, вскочив с табурета. - Могла бы эта женщина назваться тетей, сестрой. Ну, на худой конец - племянницей! "Невеста"! Выдумают тоже! Ведь на свидании присутствует надзиратель. А с невестой любезничать надо! Чувства проявлять! Нет, не могу!

Он бросился на нары и отвернулся к стене.

- Успокойтесь, Исай, - сказал Бабушкин. - Комитет поступил правильно. Выдать себя за вашу тетю или сестру эта девушка не могла. По паспорту и другим документам тюремщики сразу обнаружили бы обман. А невестой любая девушка может быть. Не придерешься!

- Но как же я буду беседовать с моей горячо любимой "невестой"? Ведь даже имени ее не знаю! - схватился за голову Исай. - Позову: "Таня"! А она вовсе Маня! Надзиратель сразу поймет: дело нечисто.

- Ничего, - успокоил Бабушкин. - Называйте ее почаще "милая", "дорогая", а по имени не зовите...

Исай лег на нары. Так, молча, пролежал несколько минут. Бабушкин исподтишка наблюдал за ним. Кажется, успокоился. Вот и хорошо!

Но вдруг студент вскочил.

- Все равно не пойду! А если в комнате для свиданий окажутся две женщины? - нервно выкрикнул он. - Одна - ко мне, а другая - еще к кому-нибудь. К какой же мне обратиться? Кошмар! Жених перепутал свою невесту! Нет, не пойду!

- Спокойней, юноша, - сказал Бабушкин. - Надо схитрить. Когда вас введут в комнату, вы так у порога и стойте. Вперед не идите. Если там окажутся две женщины, то ваша "невеста" сообразит и даст вам какой-нибудь знак. Чтоб вы ее с чужой не перепутали. Все будет отлично!

Исай постепенно успокоился.

Вскоре надзиратель провел его в тюремную канцелярию. Исая предупредили: свидание дается на двадцать минут, говорить можно только на личные, семейные темы.

"Хоть бы там оказалась только одна женщина! Только бы одна!" - не слушая тюремщика, мысленно твердил Исай.

- О политике беседовать запрещено, - строго сказал тюремщик и повел Исая в комнату для свиданий.

"Хоть бы одна! Одна!" - на ходу повторял про себя Исай.

Как и договорились с Бабушкиным, он, войдя, стал на пороге.

Комната была большая, почти зал. Посреди, от пола до потолка, - две решетки. Между ними - узкий коридор, по которому неторопливо прогуливался тюремщик.

К счастью, во второй половине комнаты оказалась лишь одна девушка. И, видимо, неглупая и решительная. Когда Исая ввели, она сидела на скамье, отделенная от него двумя решетками. Смущенный студент не успел еще даже толком разглядеть ее, как девушка вдруг вскрикнула, бросилась к решетке, вцепилась в нее обеими руками:

- Исай, милый, как ты похудел! И оброс весь!..

Это и была "невеста".

- Не волнуйся, я вполне здоров, - пробормотал студент, хотя ему было очень неловко обращаться на ты к незнакомке.

Помня совет Бабушкина, он, правда с запинкой, даже прибавил:

- Дорогая...

Понемногу успокаиваясь, он разглядел "невесту": невысокая, миловидная, с длинной русой косой. Она тоже волновалась, но это выглядело ничуть не подозрительно: ведь так долго не видала "жениха"!

Между решеток, заложив руки за спину, важно прогуливался тюремщик. Он слышал каждое слово.

"А о чем говорить-то? С невестой?" - подумал Исай.

В самом деле: о чем беседовать с человеком, которого видишь впервые в жизни?

"И молчать неловко, - нервничал Исай. - Вот так жених! Как пень!"

Он заторопился. Как назло, ничего умного не приходило в голову. Эх, была не была! Исай брякнул:

- Как поживает тетя Маша?

Авось невеста сообразит, что ответить!..

Невеста, и в самом деле, не растерялась. Затараторила быстро-быстро:

- Тетя Маша-то слава богу. У нее ужасные мигрени были. Теперь прошли. Чудесные порошки доктор прописал. А вот с дядей Колей - беда...

- Беда? - переспросил Исай, стараясь голосом передать крайнее волнение.

- Совсем плохо, - махнула рукой невеста и стала рассказывать длиннющую историю о том, как этот мифический дядя Коля полез на крышу своего домика, там ветром кровлю оторвало, ну и свалился, сломал два ребра и ногу. Теперь вот в больнице...

- Ай-яй-яй, - качал головой Исай.

Пока все шло хорошо. Тюремщик, бродя меж решетками, слышал, как они беседуют.

"Про дядю и тетю. Это пожалуйста, это дозволено".

"Умница!" - с нежностью подумал Исай о своей "невесте".

Только одно беспокоило его: в руках у "невесты" ничего не было.

"Так и будем толковать про дядю Колю и тетю Машу? - нахмурился Исай. А передача где? Почему руки пустые?"

Исай был молод и неопытен. А Бабушкин забыл предупредить его, что в тюрьме нельзя просто из рук в руки передать пакет с продуктами. А вдруг в передаче что-нибудь запретное?

Тюремщики берут передачу на досмотр и, только тщательно проверив, отдают ее заключенному.

Невеста, очевидно, заметила беспокойные взгляды Исая.

- Передачу я принесла, - сказала она. - Тебе скоро вручат. Там много еды, есть даже колбаса. Очень вкусная. Целый круг!

- Спасибо, - обрадовался Исай.

Кормили в тюрьме плоховато, и передача была очень кстати.

- А как моя сестра? - спросил Исай.

- Густа Сергеевна хотела прийти, но должна была срочно уехать, сказала "невеста".

Заметив на лице Исая тревогу - не арестована ли Густа? - она поспешно добавила:

- Нет, нет, вполне здорова...

Потом опять заговорила о передаче, перечислила все продукты в ней и опять похвалила колбасу.

"Вот заладила", - подумал Исай, искоса поглядывая на тюремщика.

За три минуты до конца свидания надзиратель сказал:

- Время истекает. Прощайтесь.

Невеста словно только и ждала этого сигнала. Сразу заплакала. И здорово - слезы так и полились.

...Исай вернулся в камеру.

- Ну, как невеста? Понравилась? - шутливо спросил Бабушкин, когда захлопнулась дверь за надзирателем.

- Да ничего. Подходящая невеста, - ответил Исай. - И толковая, видать. Прямо актриса. Про дядю Колю художественно изобразила. И слезу вовремя пустила. Только вот в конце... Оплошала... Невесте про любовь положено, а она - про еду да про еду...