Ярослава Лазарева - Чикаго для влюбленных

«А вот это надо выучить наизусть! – сказала она себе. – На самом деле, что я знаю о Гере? Я слепо его люблю, но вот как личность он для меня пока закрытая книга. Я лишь знаю, что одно время он в память о матери занимался игрой на флейте. Она была профессиональным музыкантом и владела именно этим инструментом. Еще я знаю, что Гера увлекался минералогией, много читал о свойствах камней. Именно благодаря этому увлечению у меня появился розовый турмалин как камень – символ любви. И на этом все! Я понятия не имею, какую музыку он любит, какие стили предпочитает. А может, он без ума от театра? Я не знаю, есть ли у него любимые писатели и вообще читает ли он художественную литературу. Я не в курсе, умеет ли он водить машину, нас всегда возит личный водитель. Я в полном неведении относительно его фобий. А вдруг он до смерти боится пауков или крыс? Мало ли что может быть! Бог мой! Да я совсем не знаю любимого!»

Наташа сжала виски пальцами. Она была в смятении и не понимала, как она сама не додумалась до таких простых вещей: искренне интересоваться любимым. И решила, что исправит это в ближайшее время.

Наташа забралась под одеяло, обняла подушку, но уснуть так и не смогла. Она вертелась с боку на бок около часа. Затем встала и на цыпочках отправилась в спальню Геры. Ей безумно хотелось его увидеть, она так измучилась за этот день и думала, что если окажется рядом с любимым, увидит его красивое лицо, то успокоится и поймет, что все хорошо. Наташа осторожно приоткрыла дверь спальни. Портьеры были плотно задернуты, но у изголовья кровати горел крохотный ночничок в виде красного сердечка. Гера спал, отвернувшись от источника света. Наташа заметила на полу книгу. Видимо, Гера читал перед сном. Она вошла, подняла книгу и с любопытством посмотрела на обложку. Это оказался сборник стихов Арсения Тарковского. А ведь Наташа понятия не имела, что ее любимый увлекается поэзией. Она слышала о культовом режиссере Андрее Тарковском и даже как-то пыталась смотреть его фильмы, но так и не смогла проникнуться гением этого странного для нее и абсолютно непонятного искусства. Фильмы – а она посмотрела лишь два: «Зеркало» и «Сталкер» – совсем ей не понравились, показались чересчур заумными и затянутыми. Наташа заглянула в предисловие к сборнику. И выяснилось, что Арсений – отец Андрея Тарковского. Она с недоверием открыла стихи. Ей казалось, что и они будут для нее непонятными.

прочитала Наташа.

Это было начало стихотворения «Первые свидания». И ей оно безумно понравилось, хотя первые строки читались с трудом, смысл показался сложным. Но как быстро она прониклась прелестью этого стихотворения, тем более оно соответствовало ее состоянию любви. Но то, что такие стихи любит Гера, вызывало удивление. Она и представить не могла, что он читает поэзию начала прошлого века. Гера всегда казался ей суперсовременным парнем, которому ближе авангард. И вот такое открытие!

Наташа заметила несколько закладок и решила посмотреть, что же для себя отметил Гера. Было не совсем удобно, словно она без спроса заглядывает в некую замочную скважину, но любопытство оказалось непреодолимым. Какие же стихи он выделил? Наташа открыла первую закладку и начала читать:

Выступили неожиданные слезы, сердце сжалось, и она закрыла томик. Они не раз говорили о смерти матерей, девушка знала, как остро он переживает эту утрату, и пыталась всячески его утешить. Но оказывается, он искал утешение и в поэзии.

Наташа положила книгу на столик и легла рядом с Герой. Он что-то пробормотал во сне, повернулся к ней и обнял, так и не проснувшись. Она мягко коснулась поцелуем его волос и прижала к себе. И не заметила, как уснула.

Проснулась Наташа резко, и первое, что увидела, голубизну глаз. Она сразу не смогла понять, отчего Гера оказался в ее кровати, лежит так близко и смотрит на нее, но счастливо заулыбалась. И тут окончательно проснулась и вспомнила, что она сама ночью пошла к нему в спальню и сейчас находится в его кровати, а не наоборот.

– Доброе утро, солнышко, – прошептал Гера. – Такой сюрприз! Я только что проснулся и увидел твое лицо рядом на подушке. Даже решил, что все еще нахожусь в прекрасных ночных грезах. Но это реальность! Как ты тут оказалась?

Наташа начала смущаться и натянула одеяло до подбородка. Она была в короткой и почти прозрачной ночной сорочке на голое тело.

– Ночью не могла уснуть и пришла к тебе, – тихо ответила она.

Смущение усилилось. Ей даже захотелось убежать из спальни любимого, но она не знала, как ей встать при нем.

– Зайка! И правильно сделала! – сказал Гера и протянул руку, начав гладить ее щеку.

Наташа потянула на себя одеяло, быстро встала и неловко завернулась в него.

– Мне нужно умыться, – сказала она, не глядя на обнаженное тело Геры.

– Как скажешь, – немного разочарованно ответил он.

И она быстро покинула спальню.

«Какая же я идиотка! – ругала девушка себя, стоя под душем. – Наверняка Гера ждал от меня какой-то ласки, нежных слов. Как семейные пары по утрам приветствуют друг друга? Судя по фильмам, целуются… А я убежала!»

Наташа вышла из душа, тщательно расчесала волосы, надела яркое синее платье. Ей хотелось выглядеть красиво. Она аккуратно сложила одеяло Геры и отправилась в его спальню. Но его там уже не было. Наташа расправила скомканное постельное белье, на край уложила свернутое одеяло. И пошла на кухню. Пора было позаботиться о завтраке. Гера находился там, он только что включил кофеварку. Ее удивило, что он в строгих брюках, светло-серой рубашке и при галстуке. Пиджак висел на спинке стула. Она подошла и обняла его. Гера легко чмокнул ее в нос и отстранился.

– Ты так официально одет! – заметила Наташа.

– Мне нужно с утра заехать в один банк… по делам, – нехотя ответил он. – Кое-что уладить с бумагами по просьбе отца. Он еще вчера звонил. Забыл тебе сказать, привет передавал.

– Спасибо, – настороженно поблагодарила она.

Она вспомнила наставления из статей по психологии, что нужно живо интересоваться всеми делами любимого. Но вот сейчас ей казалось неправильным «совать нос, куда ее не просят». Тем более в их делах она ничего не понимала, потому что была не в курсе семейного бизнеса. И особо не стремилась что-то знать. И с Герой они пока расписаны не были.