Эдуард Шим - Снег и Кисличка

Эдуард Юрьевич Шим

Снег и Кисличка

I

Осенью рано ударили морозцы, застудили землю, запечатали крепким зелёным ледком озёра и реки. А снегу всё не было, не было, - и его ждали повсюду с нетерпением, и вспоминали о нём каждый день.

- Ах, до чего же скучно без снега! - говорили люди. - С погодой творится что-то невероятное!

На голых лугах плакали под ветром Травы:

- Стынем, сты-нем!..

Высокие Деревья сердито скрипели в лесу:

- Босые ноги мёрз-знут! З-зябко!

Недовольно бормотали Тетерева:

- Спать негде, спать негде!

И, кряхтя, бродил-шатался по лесу злющий Медведь, которому не хотелось ложиться в берлогу, не укрытую снегом.

II

Наконец выпал на землю Снег - такой чистый, такой белый, что кругом посветлело и сделалось как будто просторнее.

Заблестели-заискрились ровные луга, в лесу сразу стало нарядно каждое дерево и каждый куст украсились кружевными хлопьями. Даже старые пни помолодели, надев на головы снежные шапки.

Люди развеселились, - они щурились от яркого света, улыбались, а мальчишки играли в снежки и катались на лыжах. И если кто-нибудь из них летел кувырком с горы и снег забивался в рукава, попадал за воротник, - обиды никакой не было, а наоборот: все хохотали и радовались.

На полях перестали зябнуть озимые хлеба, - теперь им было тепло под снежным покровом.

- Спасибо тебе, Снег! - говорили Одуванчики, росшие на лугах, Манжетки с лесных полян, бродяги Подорожники, Земляника, Маргаритки. У них у всех зелёные листья отогрелись под снегом и уже больше не дрожали от ветра и холода.

Вечером с высоких берёз Тетерева начали нырять в снег. Они пробегали несколько шагов, делали коридорчик, потом поворачивались, обминали вокруг себя местечко - и выходила уютная подснежная спаленка. Сверху её нельзя было заметить, а внутри было славно, тепло, и Тетерева бормотали сонно:

- Хорошо-то как... Хорошо-то как!

Над медвежьей берлогой тоже наросла белая крыша. Медведь продышал в ней круглую дырку, чтоб вольготнее спалось, и над берлогой теперь курился тоненький парок, - словно дым от топящейся печки.

- Экая благодать!.. - причмокивал Медведь, засыпая.

III

Все были рады Снегу, все благодарили его, а он молчал. И не потому, что он не умел говорить, и не потому, что сказать было нечего, - совсем по другой причине.

Снег родился высоко-высоко над землёй в сверкающей пустоте, где свищут одни лишь ветры-невидимки да плывут растрёпанные седые тучи. Он долго летел к земле, и ветры кружили его и несли неизвестно куда над полями и лесами.

- Отпустите меня на землю! - попросил Снег. - Там, наверно, меня ждут...

- Молчи-и-и!.. - засвистели Ветры. - Запомни: тебе нельзя разговаривать! На земле ты должен лежать и молчать как мёртвый!

- Но зачем же мне молчать как мёртвому?

- Затем, чтобы дольше прожить! - ответили Ветры. - В словах, которые раздаются там, на земле, заключены страшные болезни. Слова могут заразить тебя жалостью и добротой, нежностью и любовью... Опасайся этого, как огня! Кто много чувствует, тот быстро гибнет. А чтоб прожить долго, надо ничего не чувствовать, ни о чём не думать, ничего не говорить, ничего не слушать и совсем не двигаться, словно ты мёртвый!

- А если я всё-таки заговорю? - спросил Снег.

- Ты погибнешь! - сказали Ветры. - Стоит тебе заговорить в первый раз - и от тебя не останется и половины. Стоит заговорить второй раз - от тебя не останется и восьмушки. А когда заговоришь в третий раз от тебя ничего не останется!

И Снег запомнил предостережение Ветров. Иногда ему хотелось ответить кому-нибудь, поболтать от скуки, но он вовремя спохватывался и продолжал молчать.

IV

За долгую зиму Снег привык к травам и деревьям, к зверям и птицам и, хоть не разговаривал с ними, всё равно узнал про них мною интересного. В полудрёме Травы вспоминали минувшее лето, и Снег услышал о том, как Манжетка собирает на своих листьях росу, а потом даёт напиться птицам; о том, как Подорожник лечит людей; о том, как Одуванчики закрывают перед дождём золотые корзинки, а Земляника ходит на своих длинных усах.

Немало историй услышал Снег от лесных птиц - и про весёлого Клеста, который строит гнездо в лютые морозы и выводит птенцов зимой, и про водяного воробья Оляпку, который купается в прорубях, и про крошечного Королька, который не боится никого в лесу и звенит целый день, как бубенчик.

Лунными ночами Снег слышал волчий вой и видел, как беззвучно убегают через кусты дикие козы. Снег узнал, что зайцы спят с открытыми глазами, а лоси очень любят рябиновые ветки и умеют сгибать рябину до земли, надвигаясь на стволик своей широкой грудью... И чем больше знакомился Снег с лесными жителями, тем сильнее хотелось ему подружиться с ними.

V

Трудно жилось зимою зверям и птицам, - многие голодали, мёрзли; в феврале даже деревья не выдерживали - трещали от морозов. И Снег старался получше укутать древесные корни, поплотнее укрыть луга и поля, спрятать под своей шубой птиц и зверей.

И когда Снег теперь думал про них, он чувствовал, что теплеет и делается мягче.

Однажды вечером пролетел над лесом студёный северный Ветер, дотронулся до снега невидимой рукой и закричал:

- Берегись! Ты начинаешь оттаивать!..

И ветер угнал с неба растрёпанные тучи; выкатилась луна с ушами, и ночью подморозило так, что Снег покрылся твёрдой ледяной корочкой.

Утром Снег почувствовал, как что-то живое бьётся у него под шубой. "Это же Тетерева! - испугался Снег. - Как всегда, они забрались в свои спаленки, а теперь не могут вылезти и колотятся об ледяную корку..." И ему стало жаль бедных Тетеревов, которые так смешно бормотали, укладываясь спать, и благодарили его, и рассказывали занятные истории.

Потом он услышал чьи-то жалобные стоны и заметил, как через поляну, хромая, бредут дикие козы. Ледяная корка резала им ноги, и следы позади коз были обрызганы чем-то красным. И когда такая красная капля падала на Снег, то прожигала его почти насквозь, и ему тоже делалось больно.

Над лесом показалось Солнце, и тогда Снег закряхтел, захрустел, собираясь крикнуть.

Но от долгого молчания голос у него пропал. Снег сумел только зашептать хрипло:

- Солнышко, помоги!..

И тогда Солнце поднялось выше, разогрело ледяную корку, растопило, - побежали с пригорков ручьи.

А Снег... Он и опомниться не успел, как наполовину исчез. Только в густом бору, низинах да оврагах осталась лежать дырявая снежная шуба.

VI

Стоило Солнцу подняться выше и пригреть землю, как всё кругом изменилось.

На полях зазеленели хлеба, чёрным прошлогодним листом поднялись жёлтые Первоцветы, розовые Хохлатки; рядом со Снегом распустились голубые Подснежники. Запылила Ольха, ветки Ивы покрылись жаркими золотыми шарами.