Алена Василевич - Я - внук капитана

...Неизвестно, о чём говорили мама и Лёня в тот вечер, но после ужина их не видно было среди пассажиров, вышедших погулять на верхнюю палубу. И на следующий день ни Лёня, ни его мама также не показывались на палубах теплохода.

Под вечер я встретила мрачного Алика.

- Где же твой дружок?

- Сам не знаю, - пожал он плечами.

- Вот тебе и раз! Друг называется...

- Я не хотел... Я только сказал... А он взял и убежал...

- Так пойди извинись перед ним - и всё будет в порядке!

- Я не хотел, так вышло... - повторил Алик.

- Бывает, брат. Бывает... Вот поэтому и надо пойти...

- Я пойду, а? - вдруг посветлев лицом, не то спросил, не то пообещал мне Алик.

- Иди!

Через полчаса, не больше, гляжу: мир и согласие между мальчишками восстановлены. Склонив друг к дружке головы, Алик и Лёня сидели у распахнутого настежь окна и горячо что-то обсуждали. Я присела неподалёку от капитанской каюты...

- А мой дедушка тоже капитан! Я - внук капитана, - услышала я взволнованный голос Лёни.

Алик ответил ему веско и авторитетно, словно ему было известно всё на свете:

- Дедушки не бывают капитанами!

- А вот и бывают, бывают! Мой дедушка капитан... Честное октябрёнское!

Алик был непреклонен:

- Спроси у моего папы...

- А может, твой папа и не знает... - Лёня был человеком тактичным и мягким, и ему трудно было вот так категорически усомниться в чужом отце.

- Это мой-то папа не знает?! Он всё знает! Думаешь, если у тебя нет отца...

Подслушивать чужие разговоры нехорошо, недостойно - это я знаю, но тут я не могла встать и уйти. Тут я крикнула:

- Лёня! Иди сюда!

Лёня не побежал, как вчера. Он как-то весь натопорщился, выдвинув вперёд плечо.

Этим худеньким своим плечом он словно собирался оборониться от всех и всяких обид.

Прикидываться, что я ничего не слышала, я не могла.

- Дедушки могут... дедушки бывают капитанами! Я знаю!

Лёня задержался и поднял на меня глаза, полные надежды.

- А капитаны, которые воевали против фашистов и топили вражеские корабли... А капитаны дальнего плавания! А полярные исследователи! Они плавали на судах и сто, и двести лет назад... Так почему же дедушки не могут быть капитанами? Могут! Уж я-то знаю...

Я говорила сбивчиво, не успев вспомнить имена хоть мало-мальски известных мне по книгам капитанов, но всё равно у меня получилась целая речь во славу старых моряков, во славу дедушек-капитанов.

Лёня слушал меня сперва недоверчиво, потом на лице его появилась благодарная улыбка. Он поверил мне! Поверил так же, как верила ему я. Мы поверили друг другу.

- Ага! - с пылающими от восторга глазами вскрикнул Лёня и гордо посмотрел на внезапно притихшего Алика. - Ага, бывают!

- Подумаешь!.. - как-то безнадёжно упрямо обронил Алик.

Теплоход пришвартовался к пристани в Саратове. Пожалуй, теперь, прижившись и став тут своим человеком, Лёня мог бы плыть и дальше, до самой Астрахани. Но ведь сделанного не переделаешь, и телеграмма, отправленная еще из Москвы, была вручена в Саратове Лениным дедушке и бабушке, и они пришли на пристань встречать внука.

Худой и загорелый, в пёстрой тюбетейке и коротеньких штанишках, не оглядываясь, Лёня важно шагает по саратовской набережной. Одной рукой он держится за бабушкину руку, по другую сторону выступает его дедушка.

На дедушке - чёрная форма морского офицера. На боку кортик. На фуражке - золотой якорь. На золотых погонах три большие золотые звезды - капитан первого ранга! Можно лопнуть от зависти...

А Лёня и не оглянется на наш Теплоход, на верхнюю палубу, на нас с Аликом...

И мне почему-то становится и грустно, и радостно...

Как всё-таки хорошо, что у Лёни есть такой дед!