Адольф Воловик - Человечек на стене

Карандаш умолк. Молчали Линейка, Циркуль, Автоматический Карандаш. Только Резинка восхищенно покачивала головой. Она была очень впечатлительна.

- Я бы мог вам рассказать еще, - сказал Карандашный Огрызок, - но вы, наверное, устали.

- Нет! Нет! Рассказывайте! Это интересно! - зашумели все. - Мы очень внимательно слушаем.

- Разрешите вам задать вопрос, - уже с уважением обратилась к Карандашу Линейка. - Откуда вам известны все те истории, которые вы нам рассказывали?

- Видите ли, уважаемая Линейка, моим хозяином был человек, который описал все эти истории. Писал он с моей помощью. Я был очень прилежным и внимательным работником. А трудились мы вместе с моим другом Перочинным Ножом. Если мои чувства притуплялись и я не мог четко и ясно записать мысли хозяина, то на помощь приходил Нож. Он оттачивал меня, и я вновь погружался в работу. Я с гордостью могу сказать, что прожил яркую и интересную жизнь.

- Ах, как романтично! - воскликнула Резинка.

- Все, что вы нам рассказывали, - сказал важно Автоматический Карандаш, занимательно. Но в начале нашего знакомства вы позволили себе заметить, что мы в некотором роде, как бы это сказать... гм... родственники. Чем вы можете подтвердить столь неожиданное заявление?

- Это не так уж сложно! - весело рассмеялся Карандашный Огрызок. - Стоит побывать на карандашной фабрике, и вы сами в этом убедитесь. Вы увидите там множество различных машин. Одни растирают графит в мельчайший порошок, другие размачивают его и смешивают с глиной. А когда графит и глина будут перетерты так, что превратятся в тесто, в дело вступает третья машина. Она продавливает это тесто сквозь небольшую дырочку и превращает смесь глины и графита в тонкую змейку, которая тут же разрезается на маленькие кусочки. Вот эти-то кусочки и есть грифели - мозг и сердце каждого карандаша. Только они еще мягкие. Чтобы придать им твердость, графитные змейки высушиваются и обжигаются в печи.

- Как - в печи? Ведь там можно сгореть? - с ужасом воскликнула Линейка.

- Да, приятного мало, - повел своими железными плечами Циркуль.

- Сущие пустяки, - улыбнулся Карандашный Огрызок. - Ничего страшного. Даже очень полезно... Из печи выходишь таким крепким, таким закаленным, что сразу можно приступать к работе. Только неловко как-то раздетому. И нас одевают. Можно одеться в деревянную одежду, а можно и в металлическую. Если одеться в деревянный костюм, то получится такой карандаш, как я. А если в металлический, то получится автоматический карандаш. Такой, как вы.

- Я не знал всего этого,- смущенно сказал Автоматический Карандаш.

- Ничего удивительного. Сначала был сделан ваш богатый костюм, а лишь потом в него был вставлен грифель. Ваша одежда может жить очень долго. Стоит вам только сменить графитное сердце, и вы совсем как новенький. А мы умираем вместе с нашей одеждой. И я об этом не жалею. Особенно если с моей помощью нарисована хорошая картина, написана интересная книга или сделан чертеж нужной машины.

- Простите меня за то, что я так резко говорил с вами, - протянул руку Автоматический Карандаш - Мы с вами действительно родственники.

- Но вы нам еще не все рассказали о себе, - прервала извинения Автоматического Карандаша Линейка

- Я с удовольствием продолжу свой рассказ. На чем мы остановились?

- На одежде, - подсказала Резинка.

- Совершенно верно, на одежде. Нашу одежду изготавливают в пильном цехе. В нем целый день стоит такой рев, такой визг и скрежет, что даже мороз по коже подирает. В этом цехе дерево распиливается на ровные дощечки, в которых проделываются желобки. Каждый такой желобок покрывается клеем и в него кладется грифель. Шесть желобков - шесть грифелей. Все это сверху накрывается дощечкой с желобками. Когда дощечки и грифели крепко-накрепко склеятся, машина разрежет их на шесть частей. Получится шесть карандашей, граненых или круглых.

Потом нас шлифуют на кремневой бумаге. Эта бумага счищает с каждого карандаша все неровности и шероховатости. Шлифовальная машина прогоняет нас вперед, назад, кругом - и чистенький, гладенький карандаш готов. Теперь остается его только выкрасить и, когда краска высохнет, поставить штамп. Начинают медленно вращаться катушки золотых и серебряных лент, под ними движутся ряды карандашей. Горячий штамп опускается на ленту и выдавливает на деревянной одежде карандаша сверкающие буквы и цифры. Посмотрят люди на карандаш и узнают, какая фабрика нас изготовила и в каком году, узнают наше имя и наш характер. Ведь характеры у карандашей разные. Есть карандаши с твердым характером. На них стоит буква "Т", что значит "твердый". Иногда перед буквой бывает и цифра: 2, 3 или 4. Она обозначает, какой твердости карандаш. Карандаши с твердым характером работают чертежниками. Ими хорошо чертить.

Другие карандаши имеют мягкий характер. Тогда на них ставят букву "М", что значит "мягкий". И в зависимости от мягкости рядом с буквой "М" тоже ставится цифра. Мягким карандашом хорошо писать и рисовать. У меня лично мягкий характер. Видите? - И Карандашный Огрызок с гордостью показал на поблекшую и затертую букву "М", перед которой стояла цифра "2".

- Знаете что, - вдруг предложила Резинка, - пусть каждый из нас расскажет что-нибудь о себе. Это будет очень интересно. Вот, например, я...

- Уж как-нибудь обойдемся без вас! - бросил свысока Автоматический Карандаш.

- Ну уж! Без меня вам никак не обойтись. Если бы не я, то всем бы сразу стало видно, сколько вы делаете в своей жизни ошибок.

Неизвестно, чем бы кончилась эта неожиданная ссора, если бы ящик письменного стола вновь не открылся. В ярком солнечном свете появилась рука.

Это я подошел к письменному столу, открыл ящик и вынул оттуда карандаш и резинку.

- Папа, а почему ты не берешь циркуль и линейку? - спросил Димка.

- Они нам не нужны. Тот, кто хочет научиться рисовать, должен уметь провести линию от руки и нарисовать круг без циркуля. Ты хочешь научиться рисовать?

- Конечно, хочу! Когда я вырасту, я обязательно стану художником.

- Вполне возможно, - согласился я.- Когда ты окончишь школу, то сможешь пойти учиться в художественный институт. И быть может, из тебя и получится великий художник.

ИСТОРИЯ, КОТОРАЯ ПРОИЗОШЛА С ДИМКОЙ В НАРИСОВАННОЙ СТРАНЕ

Но Димка решил стать великим художником сразу. Он выпросил у нашего соседа, инженера дяди Миши, большой лист чертежной бумаги, расположился на моем письменном столе и принялся за работу. Смотреть, что он рисует, Димка никому не давал.

- Вы увидите мою картину тогда, когда я ее нарисую всю, - заявил он.

И вот этот момент наступил. Димка торжественно прикрепил к двери разрисованный лист и скромно отошел в сторонку.

Димкина физиономия так и светилась от удовольствия. Он был уверен, что ею картина достойна самой высокой похвалы.