Наталия Летувет - Сердце Назиании

– С добрым утром, я очень спешу, потому что уже опаздываю, – скороговоркой сообщил он, торопливо прихлебывая свой лесной чай.

В Назиании очень любят лесной чай, это, пожалуй, самый распространенный здесь напиток. У назианского чая множество разных сортов: опушечный с душицей и зверобоем, полянный из васильков и подорожника, боровой с брусникой или, к примеру, «чай-из-рощи» с чабрецом, цветами земляники и листьями березы.

– Куда это ты опаздываешь в такую рань? У тебя уже года три как никаких важных дел не было.

– А теперь появились, – гордо возразил дедушка, направляясь к выходу. – Я им наконец-то снова понадобился! Я им всем еще докажу!

И выскочил из дома, так и не объяснив, кому и что он собирается наконец-то еще доказать.

На кухне сразу стало непривычно тихо. Алая сварила себе желудевый кофе, придвинула миску с ореховыми хлопьями и рассеянно полила их черничным медом. Обижаться на деда было бессмысленно. Дедушка Ромаший не мог жить, не ныряя с головой в какую-нибудь очередную кипучую деятельность. Он чувствовал себя молодым и полным сил и гордился тем, что в его волосах еще не было ни одного золотистого волоса. А ведь у эльва это как седина у людей – признак надвигающейся старости.

Не успела Алая домыть посуду, как в дверь решительно забарабанили, а потом сразу же, не дожидаясь приглашения, в дом ввалились два круглика. Это были Солнечник и Медляга, приятели-неразлучники и к тому же друзья Алаи. У Медляги за спиной болтался огромный, набитый всякой всячиной, в основном сладостями, рюкзак, а на Солнечнике была его неизменная синяя кепка с козырьком. Солнечник, несмотря на свое имя, не слишком любил солнце. Медляга же придерживался мнения, что еды никогда не бывает слишком много.

– Это наконец случилось! Он уже готов! – с ходу выпалил круглик Солнечник, даже позабыв поздороваться.

– Он его наконец-то доделал, – подтвердил круглик Медляга.

– Кто и кого? – осторожно поинтересовалась Алая.

– Он, – Медляга показал на Солнечника.

– Его, – Солнечник махнул лапкой куда-то себе за спину.

– Понятно, – тут Алая почувствовала, что запас ее вопросов начинает стремительно иссякать. – А зачем? – предприняла она еще одну попытку.

– За березой? – предположил Медляга.

– Нет! – возмутился Солнечник. – Я точно помню, что за елкой его оставил.

– Так! Прямо сейчас прекращайте мне морочить голову и рассказывайте все по порядку! – терпение Алаи оказалось не безгранично.

– Солнечник наконец-то достроил свой планеролет, – сжалился над ней Медляга.

– Я назвал его Птицекрыл. И буду его испытывать. С Сосновой горки. Прямо сейчас.

– И мы все приглашены на испытание, – пояснил Медляга.

Алая решила не возражать и милостиво согласилась отправиться на испытание планеролета. Тем более что день все равно уже потерян. Дедушка Ромаший, который так коварно покинул внучку, еще неделю назад обещал, что именно сегодня научит ее тограм быстрого выращивания на примере редиски и прочих корнеплодов. Это было летним заданием по огородничеству, а Алая, честно говоря, терпеть не могла этот скучный предмет. Все огородные тогры давались ей с большим трудом.

С вершины Сосновой горки можно было хорошо разглядеть поселок – плетеные пирамиды домодеревьев, окруженные хвойным лесом и синей лентой реки Тиль.

Солнечник притащил сюда свой планеролет еще на рассвете и теперь гордо вокруг него расхаживал, бубня под нос о чем-то непонятном из области планеролетостроения. Конструкция созданного кругликом летательного аппарата действительно была необычной. Планеролет Птицекрыл, такое имя дал ему Солнечник, чем-то он напоминал самокат, к которому были приделаны сиденья, крылья и мотор. Особенно удались крылья: слюдяные, а потому прозрачные, словно у стрекозы, со вставками из синего, зеленого, красного и желтого янтаря. Солнечные зайчики так и бегали по ним, постоянно меняя свой цвет. Это было просто завораживающее зрелище.

– …И к тому же мой Птицекрыл очень прост в управлении, летать на нем сможет даже младенец, если он дотянется до руля, конечно… – словно бы издалека донеслись до Алаи слова Солнечника.

– Ну, так как я уже не младенец, то, скорее всего, дотянусь, – вдруг неожиданно для самой себя сообщила она.

– А вот это мы сейчас проверим, давай-ка за руль! – скомандовал Медляга, которому страшно надоело слушать заумные рассказы своего приятеля.

– С удовольствием! – кивнула ему Алая, и не успел Солнечник опомниться, как она уже стояла за штурвалом.

– А теперь жми на газ! – посоветовал ей Медляга.

И Алая нажала. Тут Птицекрыл задрожал, загудел, как майский жук, и… резво покатил вниз по склону, стремительно набирая скорость. Не успела Алая опомниться, как уже парила над верхушками сосен.

– Осторожней, у него руль заедает! – только и успел крикнуть ей вслед Солнечник.

Разумеется, Алая не собиралась никуда улетать. Все произошло совершенно случайно. Когда она поняла, что находится в воздухе, то первым делом страшно испугалась. Она судорожно вцепилась в руль и никак не могла решиться посмотреть вниз. Но потом Алая вынуждена была признать, что чем меньше она будет обозревать окрестности, тем больше будет вероятность, что она улетит куда-нибудь не туда. Стараясь удерживать руль, Алая осторожно огляделась по сторонам. Справа, слева и впереди под планеролетом темнел лес, целое море сосен и елей. И только вдалеке, почти у самого горизонта виднелась светлая полоска речного берега. Надо лететь туда, решила Алая, попробую сесть где-нибудь на пляже. Песок, он же мягкий, это как раз то, что может пригодиться для первой в жизни посадки. И она направила Птицекрыла к реке. Постепенно Алая перестала бояться, и полет ей начал даже нравиться. Она стала с интересом смотреть по сторонам. Не забывая, разумеется, про руль.

Как же это чудесно – лететь высоко-высоко, когда сверху видно все: каждое дерево, каждый куст… Ой, а это что такое? Внизу на полянке она заметила нечто полосатое. Предмет круглой формы, покрытый черными и белыми полосками. Это похоже на шляпу… Нет! Это и есть шляпа. И эта шляпа явно на кого-то надета. Существо в полосатой шляпе посмотрело вверх и сразу же повернуло к лесу. Как будто присутствие планеролета ему чем-то не понравилось. А ведь эта шляпа мне знакома, отметила про себя Алая. Я точно что-то знаю про такую вот шляпу. Только что именно – не помню. Думаю, чтобы вспомнить, мне нужно ее как следует рассмотреть. И Алая направила планеролет вслед за полосатошляпым, совершенно забыв о приземлении на пляже.

И именно в этот момент руль заело. Птицекрыл жалобно пискнул, и Алая в ужасе заметила, как его правое крыло устремляется куда-то вниз. Ноги Алаи заскользили по накренившейся поверхности. Она только и смогла, что посильней вцепиться в неработающий руль, а потом ей пришлось наблюдать как бы со стороны, как Птицекрыл начал выписывать дугу вниз, прямо на верхушки деревьев, устремившихся к ней навстречу с все увеличивающейся скоростью.