Наталия Летувет - Сердце Назиании

– Может, плеснюки? – насторожился Отважнодел.

– Щит! Смотрите, на нем свет! – воскликнула вдруг Таволга. – Какой же он яркий! Даже глазам больно.

– Так и должно быть, – сказал дедушка Ромаший. – Отважнодел, Боярышник, быстренько разворачивайте наш щит так, чтобы луч с того щита попал к нам. А я пока настрою пушку. А ты, Таволга, прекращай на свет смотреть, глаза испортишь. Давай-ка я лучше научу тебя пушкой управлять. Здесь все просто, вот смотри, тут всего два рычага.

– Луч пошел! – воскликнул Отважнодел. – Наш щит, он аж пылает.

– Все правильно, так и должно быть, – успокоил его дедушка Ромаший. – Сейчас пушка подзарядится и начнем.

– А как мы найдем плеснюков? – спросила Таволга. – Их же отсюда не видно.

– А мы и не будем их искать, – успокоил ее дедушка Ромаший. – Зачем нам это? Мы будем их выгонять.

Алая и Пушинка наблюдали за пауком.

– Ты только посмотри, – сказала Пушинка. – Он уже всю белую землю оплел. Может, просто взять палку и прогнать его, пока не поздно?

– Он не уйдет, – ответила Алая. Она была уверена, что тут тоже замешана древняя магия. Но объяснять Пушинке не стала. В последнее время Алая вообще старалась не говорить о магии.

– Ну, кто знает, – сказала Пушинка. – А я все-таки попробую.

Но никаких палок поблизости не оказалось. Зато имелась лопата из железного дерева, оставленная Медлягой. Пушинка взяла лопату и нацелилась ею на паука.

– Погоди, – Алая попыталась остановить Пушинку. – Давай лучше дождемся Хвостокраса.

– Да вот еще! Сейчас я его… – И Пушинка, как следует размахнувшись, прицельно ударила по пауку лопатой.

И тут паук взорвался. По крайней мере, так сначала показалось. Над полянкой взвился огненный столб, во все стороны полетела белая земля и куски паутины. Но когда пыль улеглась, они увидели, что паук остался цел. Более того, он успел взобраться на лопату и бежал теперь по ней прямо к Пушинке. А та оказалась так ошарашена его маневром, что даже не додумалась эту лопату от себя отбросить. Тем временем лопата под лапками паука уже вовсю дымилась и потрескивала.

– Бросай! Живо бросай лопату! – крикнула ей Алая.

Но было уже поздно – лопата вспыхнула и загорелась. А паук, скалясь сверкающими металлическими челюстями, прыгнул на Пушинку. Плюх! Ши-и-и-и-и! Паук словно бы застыл в воздухе, а потом тяжело грохнулся о землю. А все вокруг заволокло горячим серым паром. Алая обернулась – Хвостокрас отбросил пустое ведерко и кинулся к Пушинке:

– С тобой все в порядке?

– Вроде бы да, – неуверенно ответила Пушинка, стряхивая с посеревшей шестки черные хлопья гари.

И тут оказалось, что никакой паутины на белой земле уже нет. Алая склонилась над неподвижным скрюченным тельцем паука.

– По-моему, он спит, – сказала она. – Хотя… он же не может спать… ведь он ненастоящий.

Хвостокрас внимательно рассмотрел паука.

– Был ненастоящий, – сказал он. – А теперь – обычный паук. Древние эльва заколдовали его, а вода из источника вернула его в прежнее состояние.

– А как же Солнечник? – встревожилась Пушинка. – Он же тоже в эту воду попал.

– Не волнуйся, с ним ничего не случится, – успокоил ее Хвостокрас. – Солнечник и раньше был настоящий.

– Что вы там всякой ерундой занимаетесь, когда здесь уже меч-трава вовсю растет? – вдруг донесся до них вопль Медляги.

Они обернулись. Посреди белого островка сидел Медляга и старательно выковыривал что-то из-под земли. Рядом стоял Солнечник. И с изумлением рассматривал вылезшие на поверхность толстенькие, остроконечные, темно-зеленые ростки. С виду меч-трава больше всего напоминала лук порей, только с жесткими листьями и без запаха.

– Вот этому я помог, – с гордостью сообщил Медляга, стряхивая с лапок землю. – Ему никак было не пробиться, камень мешал.

– Как их тут много! – всплеснула лапками Пушинка. – Их же на целое войско садовников хватит.

– Только садовников как раз тут и нет, – вздохнул Хвостокрас. – Интересно, что с ними случилось?

– Скорее всего, они уже окружают замок Лиховреда, – сказала Алая.

На самом деле она сильно волновалась за дедушку Ромашия, но решила успокоить своих друзей.

– Тогда нужно собрать побольше меч-травы, чтобы и на всех садовников тоже хватило, – сказал Солнечник.

– Не на всех, а только на эльва, – напомнила Пушинка. – Только эльва могут управлять меч-травой.

– А почему это только эльва? – скривился Медляга.

– Потому что только они знают тогры, – ответила Пушинка. – Ты как маленький, глупые вопросы задаешь.

– А если я выучу тогры?

– Тограми умеют пользоваться только эльва.

– А почему это так? Я тоже хочу научиться.

– А действительно, – задумался Хвостокрас. – По преданию, чтобы управлять меч-травой, нужно просто знать тогры, магические способности не нужны. Магия, правда, небольшая, скрыта в самой траве.

– Значит, я тоже могу? – обрадовался Медляга. – Быстро скажи мне какую-нибудь тогру! – накинулся он на Алаю. – Я буду ее учить. Сейчас, только выберу себе меч-траву поспелее.

Он ухватился за самый рослый побег и дернул. Побег легко поддался, и в лапах Медляги оказался пучок травы, похожий на сложенный зонтик. И было совершенно непонятно, что с этим «зонтиком» нужно делать.

Плеснюки, окружившие поляну, ждали приказа. До Жироплюха доносился их выжидательный храп.

– Ну и что там у садовников? – Жироплюху не спалось. Мешки казались такими отвратительно неудобными, словно были набиты камнями. – На мой взгляд, они переборщили с иллюминацией. Как бы всю Долину нам не спалили, Лиховреду Подземелию это точно бы не понравилось, – эта мысль показалась ему опасной, и он, кряхтя, уселся в командную позу. – Та-ак, все меняем, будем захватывать поляну прямо сейчас.

– На ночь глядя? – удивился Серозем. – В темноте же ничего не видно.

– Там у них света предостаточно, – отрезал Жироплюх. – И вообще, что-то ты в последнее время развозражался. Младшим грозди стать захотел? Я приказываю начать наступление прямо сейчас! И брать в плен только тех, кто не сопротивляется.

– А остальных?

– Уничтожать на месте. У нас и так еда заканчивается, зачем кормить кого ни попадя.

Поднятые Сероземом плеснюки вмиг проснулись и двинулись к поляне. Они шли к своей цели напрямик, в ночной тьме ломая по пути оставшиеся кусты и дотаптывая те газоны, которые к тому времени оставались относительно целыми. Они продвигались вперед единой послушной массой, так им было удобней и привычней. Только так они ощущали себя силой.