Анна Антонова - Остановка «Любовь»

– Имейте в виду, вернуться нам нужно вместе, иначе по шапке получат все. Так что не вздумайте сбежать.

– И не думали, – пропела я. Ко мне чудесным образом вернулось самое замечательное расположение духа. – Мы вообще-то на Эйфелеву башню идем, не забыла?

Оксана опять ответила невнятно, и мы отправились дальше, изображая, что мы не вместе, но при этом стараясь не упускать друг друга из виду. Как каторжники, скованные одной цепью!

К башне мы подошли неожиданно. То она маячила где-то на заднем плане, а то мы вдруг оказались прямо под ней. Ощущения были фантастическими – все настолько привыкли к растиражированному облику башни, что вблизи мозг отказывался ее воспринимать. А ведь нам еще предстояло на нее подняться!

Обойдя все четыре пилона-основания, мы выяснили: через два из них можно подняться пешком, а два других обеспечивают цивилизованный подъем на лифте. Подъем пешком, кажется, даже был бесплатным, мы не вдавались в подробности, изначально не рассматривая этот вариант всерьез.

– А почему? – не упустила случая подколоть нас Оксана. – Силенок маловато? Правильно, вы ж на тренировки не ходите, все норовите свинтить куда-нибудь…

Это было явное вранье и поклеп, но я не стала оправдываться, просто предложила:

– Вот и иди по лестнице, если такая тренированная.

– Ну и пойдем! – постановила она. – Олег, ты со мной?

Олег вздохнул и, задрав голову, с явным сожалением посмотрел вверх. Однако открыто бунтовать он не решился и послушно поплелся за Оксаной.

Мне стало немного не по себе, словно мы с Денисом впервые оказались наедине. Конечно, «наедине» – сильно сказано: вокруг нас бродили бесчисленные толпы туристов, стоял гул голосов на разных языках, шумели машины и теплоходы, курсирующие по Сене, торговцы сувенирами назойливо предлагали брелоки с миниатюрными башнями за один евро. Но мы были будто отгорожены от всего этого невидимым коконом, а сплел его вокруг нас недавний неожиданный поцелуй…

– Пошли очередь займем? – буднично предложил Денис, возвращая меня с облаков на мостовую.

И я поняла, что в очередной раз нафантазировала, романтические бредни гнездятся исключительно в моей голове. Денису надоела эта выскочка Оксана, вот он и поставил ее на место таким нехитрым способом. Мои мысли и чувства, кажется, в тот момент никого не волновали.

Некстати вспомнилось, сколько восторженных ахов и охов я услышала накануне поездки. Узнав, что я собираюсь в Париж в компании своего партнера по фигурному катанию и без пяти минут парня, все знакомые закатывали глаза и восклицали: «В Париж? Вдвоем? Как романтично!» Возражать, что едем мы не вдвоем, а с группой, и не гулять, а на спортивные сборы, было бесполезно. Но, похоже, я помимо воли пропиталась этой идеей и все ждала, когда же начнется романтика. А она никак не начиналась.

Очередь, на наше счастье, двигалась быстро. Больше времени занимал проход через рамку и осмотр вещей: с безопасностью на башне было строго. Везде висели объявления, призывавшие остерегаться карманных воров, и я испуганно прижимала к себе сумку.

– Интересно, откуда берутся воры? – озадачился Денис. – У них что, абонемент? Билеты-то недешевые!

– Они в сговоре с администрацией, – пошутила я.

– Зачем тогда предупреждать?

Так и не решив эту загадку, мы вместе с остальными прошли в холл и стали ждать лифта. Когда он наконец прибыл, мы загрузились в него и под руководством темнокожего лифтера беззвучно понеслись вверх. Я оказалась у самого стекла, и по мере подъема мне становилось все страшнее и страшнее – как будто я в свободном полете, а подо мной пустота.

Я вспомнила, что именно по этой причине не любила колесо обозрения – высоты я не боялась, но мне доставлял массу неприятных ощущений подъем, когда кажется, будто земля уходит из-под ног и ты зависаешь словно в невесомости.

Конечно, глупо было сравнивать колесо обозрения с Эйфелевой башней. Страх быстро прошел, уступив место восторгу. Париж открывался перед нами как на ладони… с высоты птичьего полета… ничего оригинального на ум не приходило, в голову лезли сплошные банальности. Лифт остановился – мы достигли первого яруса, но покидать кабину, естественно, никто не спешил.

– Интересно, здесь наши юные друзья не подсядут? – хихикнула я.

– Совсем у тебя, Ира, с пространственным мышлением плохо, – снисходительно заметил Денис. – Как они могут сюда попасть, если мы в противоположном пилоне находимся? Они между собой никак не сообщаются!

Я пристыженно умолкла и отвернулась. А я еще мечтала о романтическом приключении с этим персонажем в главной роли! Даже в Париже, на Эйфелевой башне, он не может перестать меня высмеивать и отчитывать.

Лифт тем временем скользнул выше, и я забыла обо всем, едва не впечатавшись носом в стекло. Подъем вызывал уже не страх, а восторг, почти как на американских горках, только еще круче…

Наконец мы достигли самого верха. «281 m», – гласила надпись на стене, к которой выстроилась очередь из желающих запечатлеться на фоне. Я отошла к перилам ограждения, поднимая воротник куртки – на земле было тепло, а здесь, наверху, дул пронизывающий ветер. Вид за сеткой ограждения открывался просто умопомрачительный. Плавно идя по кругу, я нашла башни Нотр-Дам, Триумфальную арку, Елисейские Поля, даже Пантеон рассмотрела и зеленый кусочек Люксембургского сада…

Мост Александра Третьего я обнаружила через поисковик фотоаппарата, поставив его на максимальное увеличение. Я хотела поделиться своим открытием с Денисом, но, обернувшись, не увидела его рядом. После непродолжительных поисков я обнаружила своего партнера созерцающим парижские виды на противоположной стороне смотровой площадки, и незаметно было, чтобы он в этот момент сильно нуждался в моем обществе.

Меня опять охватила обида: Дениса интересует только сама башня, ведь это единственная, по его мнению, достопримечательность Парижа, заслуживающая внимания. Еще бы: такой башни больше нет нигде в мире! А я постоянно поблизости, зачем тратить время и слова, если я и так никуда не денусь…

Начало темнеть, и город потихоньку украшался ночной подсветкой. Первыми загорелись четкие линии фонарей на Елисейских Полях, следом осветилась Триумфальная арка, засиял Нотр-Дам, замигали огоньками теплоходики на Сене…

– Я так и планировал, – довольно заявил подошедший ко мне Денис. – Прийти ближе к вечеру, чтобы застать и дневной, и ночной виды. Круто, да?

– Круто, – согласилась я.

Город и правда теперь выглядел иначе, таинственно и романтично. От этого было особенно обидно сознавать, что в наших с Денисом отношениях романтикой и не пахнет, а поцелуй оказался просто шуткой, ничего не значащим эпизодом.