Андрей Григорьев - 100 подвигов Великой Войны

Враг превратил деревню Чернушки,
В опорный пункт с мощнейшим укрепленьем,
Там шли ожесточённые бои,
И не могли ни как занять селенье.

Не раз в атаку поднимался полк,
Огонь из дзота преграждал дорогу,
И в поле не один боец полёг,
Но пулемёт не прекращал работать.

Пробрался к дзоту Гвардии солдат,
Матросов, рядовой, лет – девятнадцать,
На амбразуру, грудью, за ребят,
Он бросился и там лежать остался.

Заткнулся в амбразуре пулемёт,
За Александра в бой пошли солдаты,
А Александр Матвеевич ЖИВЁТ,
За то, что пал за Родину, когда то.

Посмертно награждён солдат Звездой,
И полк его, – Матросов, имя носит,
Такой вот был и есть для нас Герой,
Вы расскажите, если кто-то спросит.

Был с детства Коля очень любознательный,
В Уральской деревушке, в юность жил,
И изучал культуру он внимательно,
Язык немецкий тоже изучил.

Пришла война и Коля стал разведчиком,
Как «Пауль Зиберт» он проник к врагу,
Как к зверю, – к немцам на тропу, охотником,
С фашистами повёл свою игру.

В доверие вошёл к большим начальникам,
Узнал о дислокации врага,
Разведал ставку Гитлера, под Винницей,
О новых «ФАУ-1» и «ФАУ-2».

О «Цитадель» на Курском направлении,
О планах покушения на Глав,
Во время Тегеранской конференции,
И обо всём докладывал в Ген-штаб.

Он в Украине был народным мстителем,
Возмездие вершил в тылу врага,
И многих приговоров, исполнителем,
Разведчик стал, не пожалев себя.

Под Львовом, украинские бандеровцы,
Пытались Николая захватить,
Он Родине давно поклялся в верности,
Взорвав себя, он смог и их убить.

Герой Войны, разведчик, мститель нечисти,
Уралец и Советский патриот,
Встал на защиту Родины от мерзости,
И память о тебе в сердцах живёт.

Отец и братья старшие на фронте,
В деревню немцы дико ворвались,
По Лозовой, смерть в каждый дом заходит,
Бандеровцы, фашисты дорвались.

Сестре звезду на лбу, ножом фашистским,
Каратели нарезали, смеясь,
Не вынес Пётр мучений своих близких,
С войной его судьба уже сплелась.

Догнав с боеприпасами повозку,
В то время отступавших Красных войск,
Стал Петя помогать солдатам просто,
И рассказал, как с немцами жилось.

Одиннадцать годков лишь Пете было,
Бойцам сказал, прибавив ещё два,
А смелость, дерзость, – войско оценило,
Зачислили в разведку пацана.

Взял командир и обучил мальчонку,
Делам солдатским, – всё от А до Я,
В солдатах нет ни взрослых, ни ребёнка,
Солдаты все, – военная семья.

Под Сталинградом, у села Поповка,
Попали в окружение бойцы,
Фашисты расстрелять хотели, только,
Солдат закрыл ребёнка от беды.

Петра лишь ранило, но жить пацан остался,
Из местных бабка выжить помогла,
И вновь он в бой за Родину помчался,
Чтоб выбить ненасытного врага.

Год сорок третий, бой идёт, бомбёжка,
Снаряд взрывается, а рядом командир,
Толкнул Пётр командира, да с подножкой,
В окоп, чтоб взрыв обоих не убил.

Взрыв грохнул, все осколки по Петруше,
Четырнадцать бойцов в тот бой, легли,
В могиле Братской, тишину нарушил,
Под носом надувались пузыри.

Бойцы достали из могилы Петю,
В санчасть, осколки срочно доставать,
Семь штук железок в парне было, этих,
Он выжил вновь и снова воевать.

В сорок четвёртом, вновь борьба со смертью,
Был бой за трассу с Гомеля в Бобруйск,
Стеной огня из дзота били немцы,
Обстреливалась трасса и к ней спуск.

Петруха спрыгнул с бронетранспортёра,
Через кусты пробрался до врага,
Плечом ударил в дуло пулемёта,
Двенадцать пуль навылет из плеча.

Четырнадцать годочков было Пете,
Матросова когда он повторил,
И как героя Петю на лафете,
Весь полк под кананаду хоронил.

А гвозди в крышку гроба забивая,
Из домовины слыша слабый хрип,
Сорвали крышку и Петра достали,
Вновь оказался, пацанёнок жив.

Шла реабилитация полгода,
Двенадцать операций перенёс,
Из госпиталя выйдя на свободу,
Победу до Берлина, парень нёс.

И расписался на Рейхстаге Петя,
Ему уже шестнадцать стало лет,
Закончились военные победы,
Гражданским быть, – желанья тоже нет.

Он в Киеве в милиции работал,
Попутно, про Войну играл в кино,
До наших дней и не было заботы,
Родное Государство подвело.

Две тысячи четырнадцатый, в марте,
Пять «правосеков» деда повалив,
Руками били и ногой пинали,
И кое-как, остался Петя жив.

Пётр Алексеевич уехал жить в Россию,
Не понимая, как так быть могло,
За что его на фронте так месили,
Фашисты вновь дубасили его.

Он воедино Родиной своею,
Считал Россию, Украину, Беларусь,
Как Дедушку я этого жалею,
Воздастся «правосекам» Богом, пусть.

Командир штурмового полка,
Авиации нашей, бесстрашной,
Дерзко бил самолёты врага,
Защищая владения наши.

Группа Нельсона в бой на врага,
Полетела крушить самолёты,
Где стоянка фашистов была,
И зенитки там были в работе.

Подлетели под шквальный огонь,
Бомбы сбросили на самолёты,
Развернулись они над землёй,
Степаняну не нравится что-то.

Оглянулся, а там в закутке,
Три фашистских машины «живые»,
Развернулся и ближе к земле,
Шасси выпустил, как-бы он с ними.

Замолчали зенитки врага,
Там решили, что Нельсон сдаётся,
А он снова даёт по газам,
Бомбы скинул и в небо несётся.

Запылали, оставшихся, три,
Самолёта, что были не биты,
Самолёт Степаняна в дали,
А фашисты вновь биты, сердиты.

Получил Он Героя звезду,
За военную дерзость и смелость,
А потом, в сорок пятом году,
Но посмертно, хоть жить так хотелось.

Защищая Страну от врага,
Погиб смертью Героя, полковник,
Будет пухом Герою земля,
Мы твой подвиг на веки запомним.

Панфиловской дивизии бойцы,
Их двадцать восемь воинов с Клочковым,
Сначала роту автоматчиков смели,
И все атаки отбивали снова.