Александр Гронский - У бабуси Дуси жили-были гуси

С добрым утречком, ребятки,
Просыпайтесь наконец!
С добрым утром, наши грядки
И в теплице огурец.
С добрым утром, птицы, кошки
И цветущая картошка.
С добрым утром, петушок
И пшеничный колосок,
Курицы, коровки
И ботва морковки.
С добрым утречком, малина,
Паучок и паутина,
После дождичка грибочки,
Красны ягоды в лесочке,
В палисаднике цветочки,
И березки, и дубочки.
С добрым утром, небо, солнце
И кудрявое оконце!
С добрым утречком, плетень.
Здравствуй, новый летний день!

У одной бабуси —
Звать бабусю Дусей —
Жили-были гуси.
Один серый —
Звать Сережкой —
Здорово играл на ложках,
Балалайке и гармошке.
А еще он на гитаре
Так, бывало, крепко вдарит,
Что валились все под стол,
Так любил он рок-н-ролл.
А другой гусь белым был,

Имя он Пушок носил.
На дуде дудел Пушок,
Как заправский пастушок.
Эхом отвечал окрест
Целый джазовый оркестр.
Веселили гуси
Целый день бабусю.
И любила бабка их,
Словно сыновей своих.
Были гуси музыкальны

И тем самым уникальны.
Все играли на заказ,
Даже классику и джаз.
Тут ворона: «Кар, кар, кар!
В общем, форменный кошмар!»
Слух прошел на всю округу,
Что играли Баха фугу,
А потом частушки пели,
И смеялись, и шумели
Перед целою толпой,
И стучали в такт ногой:

«Нет на свете веселей
Неразлучных двух друзей.
Мы споем вам от души
За еду и за гроши!
Куры «браво» нам кричат,
Только перышки летят.
И мычит корова,
Чтоб мы спели снова.
Мы поем и веселимся,
Даже волка не боимся!
Если будет скалиться,
Без зубов останется!»

В тех местах лиса жила,
Воровала со стола,
И среди лесных зверей
Не было ее хитрей.

Вновь ворона: «Кар, кар, кар!
У лисы – воровки дар!

Только чуть разинешь рот,
Сразу что-нибудь сопрет.
Ночью к дому проберется,
В горло курочке вопьется
И утащит в лес густой,
Чтобы пировать одной».

Куры рыжую боялись,
На ночь крепко запирались
И дрожали, говорят,
За беспомощных цыплят.

Как-то раз Пушок гулял,
Травку свежую щипал
И нежданно возле дома
Он лисицу повстречал.
– Эй, красавчик, белый гусь,
Я, боюсь, в тебя влюблюсь.
Слышала, как ты поешь,
Тело все пронзает дрожь!
Не пугайся ты меня,
Я поклонница твоя.
Ах, пушистенький какой,
Ну а где приятель твой?

– Чистит перышки Сережка,
Он испачкал в луже ножки.

– Ну и где он? Позови!
Я сгораю от любви.
Так люблю гусей щипать,
Даже трудно передать.

– Вот и он, привет, Сережка!
Заждались тебя немножко.

– Ты, Пушок, сошел с ума,
Нас сожрет сейчас кума!
Это самый хитрый зверь,
Ты речам ее не верь!

Тут накинулась воровка
И гусей схватила ловко.
Братцы словно онемели,
Даже крякнуть не успели.
И уж тащит их лиса
В забугорные леса.

Вот кричит бабуся:
– Ой, пропали гуси!
Один серый,
Другой белый,
Гуси мои гуси!
Видно, в дикие леса
Утащила их лиса!
В завершенье разных бед
Съест обоих на обед…

Что же делать? Как же быть?
Как гусей освободить?
Да и рыжую воровку
За проказы проучить!
Пропадут ведь гуси
У бабуси Дуси.

Бабка ждет своих гусей,
На лице печаль у ней.
Валидол для сердца пьет,
И грустит, и слезы льет.

Вот и логово лисицы,
Костерок уже дымится,
Котелок над ним висит,
Страшно что-то в нем бурлит.

А Лиса весьма довольна,
Улыбается невольно
И хвостом своим играет,
Будто веером махает.
Рыжая обеда ждет
И на радостях поет:

– Воровством я промышляю,
Но нисколько не страдаю.
Чтоб в лесу мне не пропасть,

Просто вынуждена красть.
Я, конечно же, плутовка.
Проведу любого ловко.
И на радость иль беду
Что-нибудь да украду.

Ну зачем Лисице хвост?
А ответ конечно прост:
Чтобы с шиком воровать
И следы все заметать.
Я о супчике мечтаю,
Гусям перья ощипаю,
В кипяточек опущу,
С аппетитом проглочу.
Обижаются людишки,
Что ворую я излишки…
Первым съем из двух гусей
Я того, кто пожирней.

Сбегаю-ка за водой,
Жажда мучает порой.
Ну а вы без суеверья
Приготовьте свои перья!

Приуныли гуси,
Вспомнили бабусю,
Как кормила бабка их —
Каждого за семерых.
Глянули по сторонам,
Видят клетки по углам,
А в одной из них сидит
Попугай и говорит:

– Эй, ребята, как дела?
Как судьба вас занесла,
В нашу, мягко скажем, глушь?
Надоело мне тут уж…

– Как ты сам сюда попал?

– Я летел на карнавал,
Но украли вдруг меня
Посредине бела дня.

Есть меня пока не стали,
Попозднее обещали.