Елена Клепикова - Пан Тырц и Мурзик

– А я значит отрицательный?! – сжал кулаки бывший спецназовец.

– Вы сами это сказали, ну и запах, знаете ли, – Пану Тырцу не терпелось попасть в сухое тепло. – Звоните же!

Мурзик взял себя в лапы, оглядел противника снизу доверху. Пальто от воды обвисло и потеряло цвет – из благородного серого стало неприятно бурым, пенсне с треснутым стёклышком болталось на ленте, с полей котелка падали крупные капли:

– Вы себя в зеркале давно видели? Вам, папаша, лучше обратно, на помойку вернуться.

– Как вы смеете?! – возмутился старый кот.

– Что есть! – зашипел в ответ Мурзик.

Они мерили друг друга яростными взглядами, готовясь к нешуточной схватке. В этот момент распахнулась дверь, на пороге появилась круглая, как колобок, владелица дома в сборчатом платье с мелкими белыми цветочками по голубому фону, кружевном чепчике на светлых буклях.

– Что за шум! – поинтересовалась грозно. Такой тон мог бы рассмешить – уж очень маленькая и пухленькая была хозяюшка, если бы не внушительных размеров чугунная сковорода, которую почтенная кошка держала за длинную деревянную ручку.

– Позвольте Вас приветствовать! – приподняв котелок, поздоровался Пан Тырц.

– Здрав-жла, хозяйка! – одновременно рявкнул Мурзик.

– Так вы по объявлению, – догадалась та. Приглашающе махнула сковородой. – Проходите!

Пан Тырц с Мурзиком, грозно переглядываясь и фыркая в усы, протиснулись в дверь и оказались в тёплой, сухой, светлой прихожей. Пахло свежеиспечённой ватрушкой, кофе со сливками. Ещё чем-то странно знакомым, родным. Похожий запах пропитывал дом в детстве, перед днём рождения, когда маленький Тырцик в предрассветной темноте тайком выбирался из кровати, тихонько крался в гостиную, чтобы одним глазком взглянуть на праздничный подарок – надувную футбольную мышь или диск с мультфильмами про великого кота-сыщика Муаро.

Матово сияла натёртая воском мебель, пол застилал шерстяной полосатый ковёр, рядом с большим зеркалом на специальной подставке в красивых керамических горшках цвели красные цветы. «Герань», – подумал Пан Тырц, посмотрел в зеркало и устыдился. Зеркало в полный рост отразило субъекта в насквозь мокром бесформенном пальто, потерявшей всякий вид шляпе, забрызганных грязью ботинках.

– Простите, пани Мурья, я не хотел испортить ваш ковёр, – Пан Тырц шагнул назад, упёршись спиной в дверь.

– Извиняйте, хозяйка, – пробасил Мурзик и тоже шагнул к двери.

Толстушка расхохоталась звонко, молодо:

– Зовите меня просто – тётушка Мурья. – Ну что, идем жильё смотреть?

– Да я, собственно… Вот, молодой котовек первый пришёл, – Пан Тырц вздохнул, подумал «не судьба, буду искать дальше». А Мурзик подумал «дядька-то уже в годах, устал, а я молодой, сильный» и сказал:

– Куда вам ходить, оставайтесь. Дождь на улице. До свиданья, хозяйка.

Тётушка Мурья довольно прищурила голубые глаза, промурлыкала:

– Очень благородно. Вообще-то я две комнаты сдаю. Так как, будем смотреть?

Она предложила гостям, теперь уже почти постояльцам, снять верхнюю одежду, мокрую обувь, выдала тапочки. Мурзик на тапочки посмотрел, но обувать не стал – розовое чудо с помпонами налезло бы лишь на кончик лапы – так и остался в носках.

– Итак, – голосом профессионального экскурсовода начала тётушка Мурья, – мы с вами находимся в прихожей: верхнюю одежду вы будете вешать в шкаф. – Плавно повела лапкой. – Обувь оставлять на подставке, зонты и сумки на этих крючках, а головные уборы на полке у входа. Слева вы видите дверь – вход в МОИ комнаты, туда можно заходить только по приглашению. Это МОЁ частное пространство. Прямо – гостиная с камином и телевизором, она же столовая. Направо – кухня, ванная и остальные удобства. Если вы будете жить с полным пансионом, имейте в виду, готовлю просто, но сытно: молочный суп, запеканки, рыбу. На завтрак творог, сметана, сало иногда.

– А консервы и сухпаёк? – шевеля усами, поинтересовался Мурзик.

– Молодой котовек! В этом доме пародию на продукты не употребляют. Вы можете разогревать ЭТО на кухне, но только когда меня нет.

– А ва…, – заикнулся Мурзик.

– А валерьянку лизать не позволяю! Если уж надо стресс снять – в буфете в синей бутылке «Либен мицхен мильх» – настоящее с рейнских заливных лугов, не какая-то там трава на спирту.

– Яволь, – отрапортовал Мурзик, – только я спросить хотел: а вам нетрудно иногда мясо или курочку приготовить?

– А то! Потом посмотрите, на кухне диплом висит: «Лучшему повару» в номинации «Деликатес из птицы», – гордо объявила тётушка Мурья. – Я даже человечью еду готовить умею, например, борщ с пампушками или биточки по-селянски.

Пан Тырц и Мурзик переглянулись, поцокали языками, уважительно покивали, в общем, проявили должное почтение. Пан Тырц ел мало, любил еду простую, вкусную, полезную для здоровья. А Мурзику после казарменных харчей, любая пища, приготовленная из свежих, не консервированных продуктов, представлялась волшебным островом с молочными реками, паштетными берегами, окорочковыми лесами и ветчинными горами, плывущим навстречу по океану проржавевших консервных банок с перловой кашей, перловым супом, перловым компотом. Даже на офицерских котейниках в честь очередного звания или нежданной медали самым изысканным блюдом были варёные пельмени, да ливерная колбаса под майонезом. А тут рыба, курочка, борщ. Мурзик облизнулся и сглотнул слюну.

– Ладно, – смилостивилась тётушка Мурья. – Идёмте комнаты смотреть. Они на втором этаже. Одна с балконом, а в другой книжные полки на всю стену. Так вы уж сами решайте, кому какая.

– Что тут решать – жребий бросим! У меня книжек, кроме воинского устава, да кото-людского разговорника отроду не водилось, – пробурчал Мурзик. Очень ему хотелось занять комнату с балконом. Но гордость не позволяла просить милости у кота, которого он так сильно обидел всего несколько минут назад.

– Кхе-кхе, если вы не против, можно обойтись без жребия: вам, как мне думается, балкон нужнее – физкультурка по утрам. А у меня книг очень много…, – Пан Тырц представил, как расставит любимые книжки: справочники и научную литературу в солидных кожаных переплётах с золотым тиснением – поближе к столу, собрания детективов – к дивану. Как красиво встанет на полке среди книг аккуратный аквариум с электрической подсветкой и рыбки, Саманта и Сомоса, закружатся в медленном танце, поблёскивая и переливаясь.

– Вот и ладненько, договорились, – подытожила тётушка Мурья. – Будем жить дружно. Заселяйтесь! Вы, – она посмотрела на старого кота:

– Пан Тырц, доктор юридических наук, профессор, пенсионер, – представился он, прижав лапу к сердцу.

– Будете жить в «книжной». А вы, – посмотрела на верзилу: