Саша Бобин - Лисапед. Ойчень маленькие сказки

А Карандаш, заточенный с одной стороны и погрызенный хозяином с другой, происхождения был явно не знатного. В своей жизни он лишь несколько раз написал формулы, которые профессор потом с блеском защитил. У него даже не хватило ума этим похвастаться.

Но однажды мягкий характер сыграл с Карандашом злую шутку, и в самый важный момент он сломался. И тогда пришел звездный час золотого пера. Хозяин писал быстро, размашисто, что-то очень важное и умное. Завершив письмо, он поставил такую жирную точку, что Перо сломалось прямо поперёк клейма!

И Ручка не стала себя жалеть. Теперь она точно знала, зачем появилась на свет!

Чернильница считала себя неуязвимой! Её даже назвали гордо – непроливайкой! Она таковой себя и возомнила. И, честно говоря, с гордостью свои функции выполняла.

Пока не попалась в руки к Любопытному Мальчишке.

А он ловко и метко запустил ею во Вредную Девчонку.

Чернила резво растеклись по школьной форме. Вот так и развеиваются мифы о любой исключительности.

Жилетка – вещь, безусловно, полезная. Хотя родители почему-то думают, что она нужна для красоты. И вот тебе пять лет, и ты должен эту красоту беречь и лелеять, потому что похож в ней, со слов мамы, на настоящего первоклассника. Будто и делать тебе больше нечего, как любоваться на свое отражение в витринах кондитерского магазина. Хотя, что душою кривить, иногда приятно было посмотреть на свое отражение!

Черная жилетка, как оказалось, была бы значительно лучше и удобнее, чем светло-серая. А выяснилось это только вечером, когда мама обнаружила на самом видном месте, на груди, яркие пятна от зелени. Взрослые не понимают, хоть тресни, что крапиву значительно удобнее рвать жилеткой!

А ремень вообще изобрели вредители…

Жил да был Старый Дом. Он был очень старый, очень-очень старый, он помнил, как в нём были маленькими дедушки и бабушки, как они состарились вместе со случайно оставшимися на стене картинами, которые сейчас кажутся такими наивными в новом блестящем зеркале.

Текла своим чередом жизнь, на стенах появлялись царапины, кусок штукатурки протерла лапой собака, требовавшая своевременного кормления. На дверях снизу вверх росли зарубки. Сегодня дети были одного роста, завтра они становились выше. Двери помнили их весёлый смех и споры о том, кто быстрее растёт.

Шло время. В семье кто-то приходил, кто-то уходил. Порою – навсегда. Пол местами лысел до древесных волокон, потолок покрывался сероватым налётом времени. Так Дом жил и дышал вместе с его хозяевами.

Потом в Дом пришли новые хозяева. Свежей краской стали пахнуть его полы, поцарапанные двери вынесли на свалку. Следы собачьих лап замазали штукатуркой. И старому дому стало трудно дышать…

Журавль очень гордился своим именем. Простая сучковатая деревянная жердь, слегка обструганная от коры, с длинной веревкой на носу и привязанным к ней оцинкованным ведром была названа Журавлем с явной любовью и уважением. И когда кто-либо приходил к колодцу за водой, Журавль радостно нырял носом в его глубину и вытаскивал целое ведро свежей, сверкающей на солнце, воды!

Это такое счастье – отвечать добром на любовь!

Колодец вырыли очень давно. Люди долго искали место, где будет хорошая и чистая вода. Старик, много знавший в своей жизни, указал правильное место. И тогда появился колодец, глубокий, с прочными стенками из строганной лиственницы. Вода в нем была такая вкусная, что за ней приходили со всех концов деревни. И тогда гордый Журавль ловко нырял за водой с весело гремящим ведром.

Деревня жила, год за годом, колодец периодически чистили от мусора. А потом деревня стала стареть. Все меньше в ней было детей, все медленнее ходили по деревне старики. Воду стали брать реже, потом колодец перестали чистить. А потом перестали брать и воду.

Вода в колодце зацвела, потом испортилась. И ушла совсем.

Потому что больше никому не была нужна…

В начале жизни она была просто куском металлического прутка. Но жизнь часто бывает щедрой на превращения. И однажды случилось чудо. Кусок металла в руках кузнеца оказался послушным и пластичным. Раскаленный докрасна, он менял свою форму на глазах, превращаясь сначала в некое подобие бумеранга, отфыркиваясь кусками окалины, изгибаясь, принимая всё более отточенный вид. И, наконец, на свет родилась она – Подкова!

Она ещё не знала, кто она и зачем появилась на свет. И много дней пролежала на полке с другими, похожими на неё подругами. Но пришел и её день.

Однажды её достали с полки и вынесли на свежий воздух. Красавица Лошадь с серыми боками и шелковой гривой пофыркивала, привязанная к забору. Кузнец ловко поддел Подкову с полки и уверенными движениями приколотил к отшлифованному напильником копыту. Такая же участь постигла ещё трех её подруг.

Началась долгая трудовая жизнь. Спокойная и доброжелательная лошадь таскала по грунтовым дорогам тяжёлую тележку. Подковы изо всех сил старались ей помогать преодолевать сопротивление обочин, зимою месили снег, осенью и весной чавкали по грязи, летом отчаянно пылили. Но это была жизнь, обычная, предписанная каждому родившемуся на свет.

Однажды, сырым осенним днём, когда грязь была особенно густой и липкой, гвозди неожиданно обломились, и Подкова осталась лежать на дороге под густым слоем грязи. Повозка не спеша удалялась, вокруг наступила абсолютная тишина.

В грязи было темно и сыро, и подкова потихоньку начала ржаветь от скуки. Потом землю сковал мороз, а затем вновь дорогу развезло. Подкова иногда слышала знакомый скрип колес, чьи-то голоса, потом снова наступала тишина.

Всё изменилось летом! Сначала дорога подсохла, затем началась жара. Горячий ветер сдувал пыль вдоль обочин, и однажды Подкова увидела свет. А вскоре услышала звонкий мальчишеский голос. Детские руки подняли Подкову с земли. Люди радостно засмеялись. Потом её принесли домой, отмыли чистой колодезной водой. От ржавчины не осталось и следа.

И тогда случилось в жизни Подковы второе чудо. Её повесили на входной двери в дом! И теперь она могла, ничего не делая, любоваться на самый красивый в мире пейзаж. От крыльца вдаль петляла дорога, вдоль неё стояли березы с черно-белыми стволами. За оврагом виднелся лес, над которым белыми клубами плыли облака. Подкова почувствовала себя совершенно счастливой!

Это была самая боевая Дверь в мире. Её делали очень прочной, такой прочной, чтобы в дом ни один враг не прошел. И она очень этим гордилась.