Юлия Флоренская - Заоблачная история

– О-хо-хо! У-ху-ху! – буянило Солнце. – Животики надорвешь! Эй, вы двое! Вы меня за горизонт загоните!

Солнце разгоралось всё ярче и ярче, а фиолетовый предводитель бледнел всё больше и больше. За ним, как по команде, начали бледнеть остальные тучи.

– Отступаем! – вдруг скомандовал предводитель. – Здесь слишком светло и жарко. Еще чуть-чуть – и мы превратимся в обычные облака!

– Про-о-очь! Наза-а-ад! – загудели другие предводители. – А то испар-римся!

Король-Ветер с довольным видом выглядывал из окна облачного замка, вертел в руках корону и одобрительно покряхтывал. Флотилия туч благополучно ретировалась. И уж Сальто с Виэллисом здесь наверняка не при чем. Король рассудил, что тучи ушли благодаря одному лишь Солнцу. Какое доброе, великодушное Солнце! Помогло горемычным ветеркам. И пусть потом только кто-нибудь заикнется, что у Солнца нет сердца!

Облачный пёс, которого в облачном королевстве любили все до единого, появился в замке Короля-Ветра одним погожим утром. Вернее, в замок его притащили братья-ветерки. Облачный пёс был страшно добр, кошмарно пушист и целиком состоял из белых, как вата, облаков. Когда он летал в поднебесье, его обвисшие уши смешно мотались туда-сюда, а длинный хвост так и вообще жил отдельной жизнью. Облачный пёс не представлял своей жизни без игр. Он пытался играть с молчаливыми и незаметными слугами короля, резвился с Виэллисом, когда тот выделывал виражи под потолком замка, и донимал Пуэрико. Впрочем, Пуэрико против этого не возражал. Порой ему становилось так скучно, что, невзирая на своё высокое положение и манию величия, он был готов часами возиться с облачным псом.

Облачный пёс

В последнее время облачному псу необычайно везло: на него ни разу не накричал Король-Ветер, его ни разу не пнули воздушной ногой. Он ничего не порвал и не опрокинул. И это было странно.

– На месте Пуэрико я бы вёл себя осторожнее, – говорил за обедом Сальто. – Если пёс долго ничего не крушит, значит, скоро у него наступит кризис и он начнет крушить всё без разбору. Уж я-то знаю.

Предсказание Сальто не замедлило сбыться. Уже вечером облачный пёс порвал вышитый серебром плащ Пуэрико. Крику было немерено. Снега тоже. Когда у Пуэрико портилось настроение, он созывал тучи со всех концов земли, и они лили, не переставая, несколько суток кряду. Вернее, лили, если было лето. Зимой тучи обыкновенно сыпали снежинками. Король-Ветер одобрительно отнесся к затяжному снегопаду, а на облачного пса зыркнул с негодованием.

– Не иначе, его подучили Сальто и Виэллис, – ныл Пуэрико. – Пёс не мог порвать плащ просто так. Его определенно надрессировали.

– Мы это выясним. Только не расстраивайся! – утешал любимчика Король-Ветер. – Мы выведем их на чистую воду. А тебе соткут новый плащ, лучше прежнего!

На следующее утро Король-Ветер созвал присяжных и устроил самый настоящий суд. При разбирательстве присутствовали братья-ветерки, главный обвинитель Пуэрико и облачный пёс, спрос с которого был невелик. На суд явилось даже надменное Солнце. Правда, с опозданием. Зевая, оно вынырнуло из-за горизонта и приволокло свою пурпурную мантию прямо во дворец.

– Встать! Суд идет! – гаркнул Король-Ветер и неистово шандарахнул облачным молотком по судейской кафедре. – Сальто и Виэллис обвиняются в том, что нарочно научили облачного пса рвать воздушные плащи.

– Протестую! – возмутился Виэллис. – Сроду никого не учил.

– Может, они того… Без умысла? – робко вставила защита.

– Мо-о-олчать! – прикрикнул на защиту Король-Ветер. – Слово пострадавшей стороне!

Пострадавшая сторона оглушительно высморкалась, состроила страдальческую гримасу и снова принялась ныть, что плащ для ветерка – самое ценное и что рваный плащ – это позор, который не смыть никакому дождю.

– Факты! Суду нужны факты, а не ваши мыльные пузыри! – рявкнул Король-Ветер и вновь обрушил молоток на кафедру. Солнце, которое всё это время непрестанно зевало, даже подскочило от неожиданности.

– Хорошо, факты, – смирился Пуэрико. – Когда мы были на земле, я сказал Сальто и Виэллису, что им плащи не светят. Поэтому они решили мне насолить.

Сальто и Виэллис болтали ногами под столом подсудимых и беспечно посвистывали. Рядом с ними облачный пёс усердно грыз облачную цепь. На эту цепь его посадили впервые.

– У защиты есть возражения?! – грозно осведомился Король-Ветер. И сразу стало ясно, что если возражения и будут, то защита никогда не осмелится их озвучить.

– Ну, мы попали, – ухмыляясь, сказал Виэллис. – Давайте уже свой вердикт.

– Вердикт! Вердикт! – зашумели присяжные.

Облачный молоток обрушился на кафедру в третий раз.

– Что ж, вердикт, – после паузы сказал Король-Ветер. При этом он выглядел таким важным, словно выносил вердикт самым злостным преступникам на планете. – Ветерки Сальто и Виэллис обвиняются в подстрекательстве к… – Тут он запнулся. – В подстрекательстве к рванию… к разрыву… в общем, к порче имущества и нанесению урона королевской казне. И в наказание они отправятся в изгнание на месяц.

– Ура! Ветерков долой! – обрадовался Пуэрико. – Наконец-то я от вас избавлюсь!

– А что они будут делать в изгнании целый месяц? – поинтересовалось Солнце. – Баклуши бить? Галок гонять?

– М-да, – пробормотал Король-Ветер. – Без задания отпускать негоже.

Он задумался и о чем-то усиленно думал на протяжении нескольких минут, после чего просиял.

– Заданием будет разнести… – торжественно начал он.

– Разнести чей-нибудь сарай? – предположил Виэллис.

– Старую собачью будку? – понадеялся Сальто.

– Да нет же! – нахмурился король. – Разнести семена одуванчика по всей земле. Такой работы на месяц с лихвой хватит.

– Но сейчас же зима! – хором возразили ветерки. – Семена не прорастут!

– А кто сказал, что им нужно прорастать прямо сейчас? – ехидно спросил Король-Ветер. – Совсем скоро наступит весна. Какие могут быть разговоры?!

Раскланявшись, он объявил, что суд окончен, и швырнул судейский молоток в окно. Этих молотков он мог изваять из облаков, сколько душе угодно.

Солнце злорадно светилось на балконе облачного замка, присяжные аплодировали, а Пуэрико даже перекувырнулся в воздухе. Так он был счастлив. Братья-ветерки тоже были бы ужасно счастливы, если б не семена. Одно хорошо – никто не говорил, что из изгнания им непременно нужно вернуться.

Из дворца их выпроводили довольно неучтиво, а Пуэрико даже спел на прощанье какую-то пакостную песенку. Виэллис корчил из себя звезду мирового масштаба и раздавал воздушные поцелуи направо и налево. А Сальто наскоро слепил из облаков испанское сомбреро и размахивал им, словно какой-нибудь артист. Облачный пёс печально лаял ветеркам вслед.