Розмари Клаус - Злой дух Ниагарского водопада

По нему теперь действительно стекали многочисленные ручейки. Снежному человеку стало совсем плохо.

— Это плохо кончится, — простонал он. — Снег тает.

Дочь Вихря подумала, что он наконец начал рассказывать сказку, и от удовольствия захлопала в ладоши:

— Дальше, Мувис, дальше. Прекрасное начало!

Но продолжения не последовало. Снежный человек вдруг осел, ему только хватило сил отползти в тень дерева. Дочь Вихря испуганно подхватила его на руки и почувствовала, что он холоден как лед. Поэтому она потащила его из тени на жаркое солнце. Ему стало еще хуже. Воин-красавец совсем раскис.

— Это плохо кончится, — стонал он все жалобнее. — Снег тает!

Теперь Дочь Вихря испугалась:

— Не думай о сказке, дорогой Мувис. Полежи здесь, а я насобираю для тебя освежающие целебные травы.

Когда Дочь Вихря вернулась, от Мувиса остались только большая лужа воды, кости животных, его кожаная одежда и украшения.

От страха все целебные травы выпали у молодой жены из рук. Подобно каменному изваянию стояла она перед тем, что осталось от Мувиса. Ей пришлось осознать горькую правду, что она вышла замуж за снежного человека.

«Зюзит-и-и-и… зюзит-и-и-и!» — донесся крик дрозда из ближайших кустов. Это был Зокумани, который лежал в укрытии. То была его месть. Так он проучил высокомерную строптивую девушку из рода меномини за то, что она отказалась стать его женой.

Это было в месяц падающих листьев. Молодой индеец собирался на большую охоту. Предстояло заготовить много мяса и шкур, так как зима была уже не за горами. И поскольку ему предстояло находиться в пути не одну неделю, он взял с собой жену, чтобы она ему помогала. На сани с собачьей упряжкой они сложили палатку, колья, охотничье снаряжение, домашний скарб, затем прикрепили на них люльку, в которой лежал младенец, и направились на запад, в большие леса.

Они были в середине пути, когда собака увидела бегущего зайца. Не обращая внимания на крик хозяина, она погналась за ним. Сани с ребенком и скарбом, раскачиваясь, скользили следом. С яростным лаем она продиралась через лесную чащу. Лес кончился, начался подъем в горы. Одинокий беркут парил в небе, и скалы горели в лучах заходящего солнца. Внезапно заяц исчез в темной пещере. На его месте широко и могуче восседал каменный великан. Собака в страхе пустилась наутек. Но каменный великан уже успел выхватить ребенка из люльки. Рассматривая барахтающееся существо вблизи, он так смеялся, что горы отзывались эхом.

— Какая игрушка! Я давно мечтал о такой! — гудел он удовлетворенно, подбрасывая ребенка до самых облаков. Чем жалобней тот кричал и плакал, тем больше удовольствия доставлял великану. Наконец великан устал от этой игры. Он уже собирался бросить израненного младенца в горное ущелье, но тут домой вернулась каменная великанша.

— Остановись, чудовище! — крикнула она в гневе. — Не причиняй ребенку еще большего зла. Он и так вряд ли останется в живых!

— Не поднимай шума, жена, — гудел каменный великан. — Это всего лишь дитя человеческое.

Каменная великанша приходила во все больший гнев на своего мужа, и все большим становилось ее сострадание к бедному малышу. Несмотря на силу великана, ей все же удалось вырвать ребенка из его грубых рук, и могучим голосом, который подобно раскатам грома раздавался среди скал, она крикнула:

— Меня ты больше не увидишь, лютый дьявол! Оставайся один здесь наверху, в своих суровых горах, а я спущусь в долину к людям, и верный беркут проводит меня.

— Да ну? — с издевкой произнес каменный великан. — А я найду тебя. И тогда берегись!..

Он громко позвал беркута, но jot, взмахнув могучими крыльями, последовал за своей повелительницей. Со свирепыми проклятиями каменный великан вернулся в пещеру.

После долгих поисков молодой охотник и его жена нашли наконец собаку с санями. Но каков был их ужас, когда они обнаружили, что ребенок исчез. Спешно они поставили палатку и стали прочесывать лес во всех направлениях. В этот день диким зверям не надо было опасаться охотника: он не обращал на них внимания. Не давая себе ни минуты отдыха, искали бедные родители своего малыша. Наконец они потеряли всякую надежду и в глубокой печали вернулись назад.

Вдруг они увидели издали, что их палатка движется им навстречу, и сильно испугались. Но, приглядевшись, заметили, что это вовсе не палатка движется, а женщина гигантского роста в сером развевающемся платье и с длинными, до самой земли, волосами идет им навстречу. Им стало страшно от жуткого видения. Они уже собрались бежать, но незнакомка остановила их. Мягко и дружелюбно звучал ее глухой голос:

— Не пугайтесь. Я каменная великанша и не причиню вам зла.

Улыбаясь, она вытащила из складок своей просторной одежды малыша, которого родители уже не надеялись увидеть в живых. Их радости не было предела. Они ласкали и целовали ребенка, тотчас же стали натирать его раны лечебными мазями и всевозможными способами выказывали великанше свою благодарность. Ей это очень понравилось, и вскоре она прониклась большим доверием к молодым охотникам. Когда они втроем сидели вокруг огня и обедали, они услышали шум могучих крыльев. На крышу палатки спустилась красивая серая птица и крикнула:

— Беги, повелительница, беги! Каменный великан приближается в большой ярости!..

Ужас охватил охотника и его жену. Теперь они и их дитя станут добычей безжалостного чудовища. Но еще раз раздался голос птицы:

— Огромна сила великана, но я еще сильнее!

Индеец и его жена были не в состоянии даже пошевелиться. Земля уже гудела от далеких тяжелых шагов. Тогда каменная великанша поднялась и сказала:

— Много зла причинил мой муж человеку и животным в этих местах. Нередко он хитростью заманивал дичь в свои горы и загонял ее там в глубокие горные расщелины, где она погибала без всякой пользы, в то время как охотники возвращались домой без добычи. Все звери жили в постоянном страхе. Но вы не должны бояться беркута. Доверьтесь ему. Он знает, как защитить вас, потому что ему уже более ста лет и он полон мудрости. А меня теперь отпустите, чтобы мой муж не нашел меня.

Через некоторое время с шумом и грохотом стал приближаться каменный великан. Там, где ступала его нога, не росло больше ни травинки. Когда он добрался до палатки, то взмахнул своей огромной дубиной над косматой головой и крикнул страшным голосом: