Илона Волынская - Одиннадцать врагов IT-сыщика

Ресторан и впрямь напоминал джунгли. Вьющиеся растения по стенам, деревья в кадках у входа – их сросшиеся ветви образовывали арку, возле которой семейство Косинских встречало гостей. Мама близняшек, Марья Алексеевна, с тревогой покосилась на дочерей. Их страстное желание принять участие в презентации ее насторожило. Что-то здесь было не так! Кисонька еще ладно, небось новые шмотки продемонстрировать хочет. Но Мурка! Наряжена, причесана, накрашена, и туфли, туфли на каблуках! Ох, определенно девочки что-то задумали!

Марья Алексеевна дала себе слово, что будет внимательно присматривать за дочерьми. А гости все шли и шли. Надо было приглядывать за официантами, и командовать, что когда подавать, и напомнить, чтоб шампанское вовремя вынули из морозильников… Мама позабыла о своих подозрениях, тем более что Мурка и Кисонька вели себя идеально: здоровались, улыбались, за гостями ухаживали. Вот и сейчас – она поискала дочек глазами – точно, спешат навстречу вновь прибывшим. Марья Алексеевна невольно поморщилась – новые гости были не из приятных. Ничего, пусть девчонки тренируются, в жизни часто приходится общаться с не слишком приятными людьми.

– Вон он, наш заказчик. – Мурка подтолкнула Кисоньку локтем. – И жена при нем. Слушай, а этот тип кто?

– Понятия не имею, – шепнула Кисонька. – Пошли, а то упустим.

Протокольно скалясь в улыбках, они двинулись навстречу.

Невысокий упитанный усач с круглой, всегда улыбающейся физиономией казался бы добродушным – если б не жесткий взгляд внимательных темных глаз. Его хорошо одетая, подтянутая жена, умело накрашенная, с роскошной гривой ухоженных волос, казалась бы красивой – если бы не стервозно поджатые губы. На шее у нее льдистым огнем переливался жгут сложного плетения из оправленных в золото и платину бриллиантов. То самое колье, из-за которого ее муж пришел в агентство «Белый гусь».

Мурка мимолетно подумала, что у этой парочки все фальшивое: и бриллианты не бриллианты, и сами они вовсе не такие, какими хотят казаться. Она поглядела на их спутника и почувствовала даже некоторое облегчение. Дядька как дядька – не молодой, но и не особенно старый, высокий, даже вроде накачанный. Улыбается открыто, смотрит прямо. Нормальный, в общем, дядька. Единственной вычурной деталью в его облике был крупный перстень с ярко сияющим бриллиантом.

«Интересно, хоть этот-то настоящий или тоже фуфло стеклянное?» – прикинула Мурка.

Кисонька тем временем бросилась к троице, будто к самым дорогим друзьям:

– Рады вас видеть, Петр Николаевич… Ольга Матвеевна…

– Хельга Матфеевна, – еще больше поджав и без того узкие губы, поправила Кисоньку супруга заказчика.

– Ой, а у нашей бабушки когда-то шкаф такой был, «Хельга» назывался, – решила поддержать беседу Мурка.

Ольга Матвеевна, она же Хельга Матфеевна, поджала губы так, что рот ее превратился в почти неразличимую щель. А Мурка тут же получила от Кисоньки короткий пинок в лодыжку. Непривычные к каблукам ноги подломились, и Мурка не слишком изящно плюхнулась на колени.

– Ох ты господи! – воскликнул заказчик и хлопотливо кинулся поднимать девчонку. – Видишь, Олечка, как тебя тут уважают! – весело косясь на жену, пробурчал он. – Дочки хозяев прямо на колени перед тобой падают!

– Вижу, – процедила Ольга Матвеевна. Рот у нее от злости аж внутрь втянулся.

– Больно? – сочувственно спросил спутник заказчика у потирающей коленку девчонки.

– Ничего, – пробормотала Мурка. С коленкой и впрямь было все в порядке, но рыжая совершенно отчетливо ощущала – гадские колготки пустили стрелку. Пока еще стрелка пошла вверх. Оставалось надеяться, что из-под подола платья она не выглянет.

– Проходите, пожалуйста, – пригласила Кисонька и вручила гостям по бокалу вина. Втайне она рассчитывала, что Ольга Матвеевна хоть губы расслабит. А то ведь не женщина получается, а почтовый ящик с щелью для писем вместо рта. Страшно смотреть.

Ольга Матвеевна и впрямь вытянула губы трубочкой, манерно глотнула, и тут же снова ее рот превратился в презрительную щель.

– Местное вино. – Она брезгливо отставила бокал. – Пригласить состоятельных людей и подать напитки от городских виноделов!

Кисонька и Мурка переглянулись и недобро уставились на Ольгу Матвеевну. Надо же, зовут, как бабушкин шкаф, выражение лица, как у почтового ящика, а туда же, их родителей критикует!

– Я, как депутат горсовета, считаю, что все правильно! – торопливо вмешался Петр Николаевич. – Нужно поддерживать местного производителя!

– А мне вино нравится, – улыбнулся их спутник и сделал еще глоток.

– Хотите сказать, его можно сравнить с французским? – агрессивно жестикулируя бокалом, так что девчонкам пришлось уворачиваться от разлетающихся брызг, вопросила Ольга Матвеевна.

– Французское вино совсем другое, – терпеливо пояснил мужчина. – К нему еще надо привыкнуть.

– Хотите сказать, я не привыкла к французскому вину? – наступала Ольга Матвеевна.

– Я убежден, что вы привыкли именно к нему. Наверное, поэтому местное вино вам не нравится, – примирительно сказал мужчина, и только очень чуткое ухо могло уловить в его голосе оттенок насмешки. – Кстати, мы еще не познакомились, – он повернулся к девчонкам.

– Хотите сказать, я не знаю, кого, с кем и когда знакомить? – тут же влезла Ольга Матвеевна.

– Я хочу сказать этим девочкам, что меня зовут Аркадий Викторович, – уже с явным раздражением ответил мужчина. – Я приятель Петра Николаевича и приехал к нему ненадолго, обсудить некоторые дела. По профессии я ювелир.

Мурка и Кисонька в очередной раз переглянулись. Ювелир! Значит, это и есть тот самый приятель, который определил, что колье Ольги Матвеевны – подделка!

– Мы – Мурка и Кисонька, – представилась Кисонька и тут же поправилась: – По-настоящему мы Алла и Элла, но Мурка и Кисонька нам нравится больше.

– Вполне в духе современных молодежных тенденций, – согласился ювелир. – И прием ваши родители организовали стильный. – Он отсалютовал девчонкам бокалом. Не обращая больше внимания на Ольгу Матвеевну, двинулся по залу, время от времени останавливаясь и заговаривая с людьми.

– Какая наглость! – взорвалась Ольга Матвеевна, и физиономия ее опять превратилась в копию почтового ящика. – Что он хотел всем этим сказать?

– Лучше я не буду тебе объяснять, – устало вздохнул ее муж.

– Хочешь сказать, что я твои объяснения не пойму?

– Хочу сказать, что тебе они не понравятся, – сообщил Петр Николаевич и, тоже кивнув девчонкам, с любезной улыбкой зашагал к их отцу.

Ольга Матвеевна надменно фыркнула.

Глаза Кисоньки горели охотничьим азартом. Все складывалось необыкновенно удачно, сестры остались один на один с подозреваемой. Теперь главное – разговорить ее, вытянуть хоть что-то полезное.