М. Андрианов - Невербальная коммуникация

Интерпретируя жест, человек обобщает конкретную ситуацию, выясняя мысль, которая передается жестом. Обобщение ситуации до определенного, содержащегося в ней смысла интеракционисты называют символизацией. Соответственно, коммуникация становится возможной за счет создания людьми общих знаковых символов. Неожиданные спазмы голоса, изменение скорости и ритма речи, паузы, разрывы слов, форсирование звука или несоответствующий смех, жестикуляция, поза и даже запах – все становится значимым, символичным в повседневном поведении людей. Значение жеста-символа равно ответу данного индивида на жест другого человека в определенном акте коммуникации.

Символический интеракционизм внес значительный вклад в исследования невербальной коммуникации, которой отводится важнейшая роль в совместной жизнедеятельности людей – социальном взаимодействии. В отличие от психоаналитической точки зрения на невербальное поведение, как инстинктивное, спонтанное и неосознаваемое, интеракционисты показали, что человек способен осмысленно взаимодействовать с другими на основе экспрессии, при этом мысленно оценивая и регулируя свое невербальное поведение и впечатление (импрессию), оказываемое на других. Впервые экспрессивность индивида (и его способность создавать впечатление) стали понимать как состоящую из двух радикально различающих видов сигнальной или знаковой активности: экспрессии, которую он «сам выдает», и экспрессии, которая «его выдает». Именно первый вид, состоящий из вербальных сообщений и невербальных проявлений (и то и другое суть жесты-символы), и является собственно символической интеракцией. Поскольку большинство взрослых сознают тот факт, что другие «читают» их экспрессивные движения, часто прилагаются значительные усилия, чтобы скрыть свои чувства, например, за счет их подавления или преувеличения, а также за счет отвлекающих внимание других невербальных проявлений или высказываний [45] См.: Шибутани Т. Социальная психология. Ростов, 1998. С. 138. .

Таким образом, сегодня, когда говорят о невербальной коммуникации, под выразительным движением, которое рассчитано на его смысловое восприятие другими людьми, имеют в виду, прежде всего, его символическое значение. Хотя в обыденной, повседневной практике большинство людей не видят существенной разницы между «символом» и «знаком», и когда так или иначе интерпретируют какое-либо невербальное проявление или жест слова «означает» и «символизирует», используются ими как синонимы.

Есть еще одно понятие и значение символа в нашей современности, которое является важным атрибутом невербальной коммуникации и о котором нельзя не упомянуть. В XX в. это слово стало употребляться по отношению к статусу, например, в сочетаниях «символ социальной успешности», «секс-символ» (как олицетворение сексуальной привлекательности) и т. д. Большинство из нас, вольно или невольно, окружает себя символами своего статуса, который мы хотели бы иметь, чем и отделяться от окружающих, от тех, кто не имеет соответствующего статуса. Продаваемые сейчас товары играют ведущую роль в усилении статусного сознания. Некоторые люди считают, например, мощные машины выражением и символом мужской силы и сексуальной потенции. Собственно, на этих фактах во многом и основана индустрия рекламы в современную эпоху «общества потребителей товаров».

Важно отметить, что символами статуса и символами той или иной социальной идентичности могут быть не только вещи, но и конкретные персоны (люди из прошлого или современники), которые в массовом сознании нечто символизируют. Можно привести немало подобных примеров: Ленин (символ социалистической революции), Сталин (символ «победы советского народа в Отечественной войне», но не только; эта фигура включает в себя и много других символов – «имперского величия СССР», «культа личности» и др.), Гитлер (символ фашизма), Че Гевара (символ освободительного движения, а сейчас еще и символ антиглобалистов), состав группы «Битлз» (символ прогрессивной рок-музыки), Виктор Цой (символ русского рока) и др. Ну и, конечно, многочисленные секс-символы разных времен и народов: актриса Мерилин Монро, певица Мадонна, артист Том Круз, футболист Бэкхем и т. п. Множество людей представляют их в качестве своих идеалов и кумиров, стремятся следовать, подражать им, образу их жизни, манере одеваться, причесываться, стилю поведения. Их изображения широко используются в быту, люди хранят их фото, носят на одежде, что, в свою очередь, широко используется, например, рекламистами для продвижения товаров. Именно в употреблении изображений таких персон произошло объединение двух ипостасей самого символа, о которых говорилось выше: как многозначного графического изображения, носителя глубинного смысла, и как средства общения, коммуникации людей (символической интеракции).

Это хорошо поняли современные художники. Например, в творчестве американского культового (т. е. самого ставшего символом современного искусства «поп-арта») художника Энди Уорхола остро ощущается вся условность деления на «одушевленное» и «неодушевленное», «одухотворенное» и «неодухотворенное»: люди, вещи, коммерческие логотипы – все эти вечные символы удостаиваются совершенно равного восхищения. Именно Уорхол в своей известной серии «Портреты» (Элвис и Мэрилин, Ленин и Мао, Мик Джаггер и Роберт Мэпплторп) окончательно довел изображения некоторых персон до статуса социального символа-знака, в котором ничего личного от этого человека не осталось.

Вообще, в художественном (изобразительном) творчестве и до Уорхола и после использование разнообразных символов практиковалось достаточно широко. Можно даже сказать, что каждый элемент художественной системы может быть символом – метафора, сравнение, персонаж, художественный герой, его поза и жесты, и даже детали пейзажа или натюрморта [46] Например: гранат как символ чистоты и целомудрия часто использовался в картинах разных художников (Караваджо, Дали и др.), оставаясь при этом просто деталью произведения. . При этом интерпретации разных смысловых слоев невербального сообщения произведения художника могут быть независимы друг от друга. Картину можно осмысливать и на уровне чисто изобразительного значения, и на уровне сюжетной интриги, и на уровне абстрактных идей, и на уровне ее символизма. В этом отношении, конечно, должны различаться адекватное прочтение мысли художника, основанное на использовании тех же кодов интерпретации, и свободное «прочтение» художественных символов. В последнем случае символ оказывается уже не столько средством коммуникации между автором и аудиторией, сколько поводом для свободного смыслообразования в сознании воспринимающих [47] См.: Чертов Л. Ф. Знаковость: Опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. СПб., 1998. С. 135. .