Юрий Игрицкий - Россия и современный мир №3/2012

С точки зрения идеологов «Единой России», модернизация может осуществляться по двум основополагающим сценариям. Первый – радикальный (сторонниками которого, по мнению «единороссов», выступают их оппоненты как слева, так и справа, как либералы, так и социалисты). Но, считают они, модернизация может быть осуществлена и на основе консервативного сценария – сценария демократического, ненасильственного, требующего участия большинства народа в проведении такой модернизации. Если консерватизм готов воспринимать новые идеи, значит, он способен обеспечить модернизацию страны.

Другой представитель руководства «Единой России» – А.К. Исаев осуждает «навязываемый определенными кругами» выбор между стабильностью (Путин) и модернизацией (Медведев), как выбор между застоем, остановкой в развитии и радикальными изменениями, которые немедленно приведут к существенному ухудшению жизненного уровня населения. Он считает, что попытка противопоставить путинской стабильности и социальной ответственности медведевскую модернизацию абсолютно несостоятельна. По мнению А. Исаева, большинство людей не противопоставляют друг другу понятия «модернизация» и «стабильность». «Люди хотят и того, и другого. Они хотят стабильности, ощущения безопасности, ощущения защищенности и предсказуемости того, что будет с ними происходить. И с другой стороны, они хотят изменений. Нам нужен устойчивый рост» 28 28 . Пятилетка устойчивого развития (http://rusconservator.livejournal.com/21962. html). , – считает он.

По его мнению, для большинства тандем неразделим ни личностно, ни идеологически. «Невозможно движение страны вперед без модернизации всех сфер жизни. Модернизация обернется государственной катастрофой, если не будет опираться на поддержку большинства, на общественные традиции, на социальный консенсус. Социальный консенсус и стабильность не могут быть ценны без их нацеленности на дальнейшее развитие общества» 29 29 . Крикливое меньшинство. Предстоящая победа Народного фронта вызвала истерику либералов // Независимая газета. – М., 2011. – 1 августа (http://www.ng.ru/ politics/2011-08-01/3_kartblansh.html). .

Как бы то ни было происходящее сегодня в нашем политическом поле вполне можно описывать, пользуясь двумя ключевыми словосочетаниями – «политическая стабильность» и «модернизационные успехи». В них – политическое наследие последних двух президентов России. Если «стабильность» представляет собой концентрат политики Владимира Путина, то «модернизационные успехи» являются выражением основного вектора политики Дмитрия Медведева.

Однако зададимся вопросом, реальна ли сегодня возможность осуществить программу модернизации на основе стабильности и общественного согласия.

По оценкам С. Магарила, инновационно-демократическая модернизация, предлагаемая Д. Медведевым, несет в себе неустранимые стратегические риски для доминирующих групп сформировавшегося режима. Эти риски обусловлены принципиальной неопределенностью хода и результатов процесса модернизации. Поэтому даже риторика на темы модернизации в выступлениях первого лица государства являлась источником риска и крайне нежелательной для групп господства. С точки зрения сторонников «развитого консерватизма», необходимо устранить саму возможность даже минимального политического риска и, следовательно, гарантированно не допустить инновационно-демократической модернизации общества. В силу этого и обосновывался возврат В. Путина на пост президента в 2012 г. в качестве гаранта консервативно-охранительного режима [8].

Анализ С. Магарилом отношения различных бюрократических страт к модернизации показывает, что политику национального развития высшая бюрократия проводить не намерена, поскольку именно сырьевая модель экономики обеспечивает российским верхам баснословное обогащение.

Российской бюрократии среднего уровня политическая монополия удобна тем, что, контролируя суд, позволяет создавать монополии экономические – как федерального, так и регионального формата. Это, в свою очередь, обеспечивает присвоение монопольной прибыли за счет завышения цен, которые вынуждено оплачивать население.

Нижний слой бюрократии пробавляется тем, что «кошмарит» мелкий и средний бизнес, собирая с него мзду и организуя преференции для родственного себе бизнеса.

«Указанным интересам групп господства отвечает лозунг “стабильности”, суть которого – охранительная политика подавления политической конкуренции и идеология “развитого консерватизма” в качестве имитации модернизации» [8].

Поскольку, по мнению С. Магарила, невозможно достаточно быстро изменить российское массовое сознание – социальную базу авторитаризма, следует направить усилия на воспитание высокоинтеллектуальной и национально-ответственной политической элиты. Правда, вопрос – каким образом это сделать в условиях авторитарного режима?

Конечно, понимание модернизации в зависимости от политических предпочтений и интересов господствующих групп было и будет различным. Это касается и политической модернизации, суть которой в демократизации.

Что касается авторитарной модернизации, она, в принципе, возможна, и к ней прибегали на протяжении отечественной истории. Но это было в условиях индустриального общества или перехода к нему. Сейчас же, по оценке ряда политологов, в частности В. Гельмана, в нынешней России потенциал авторитарной модернизации исчерпан, и попытки прибегнуть к ней заведут страну в очередной трагический тупик [4, с. 58–59]. Таким образом, нынешняя российская модернизация, если она не просто декларативна, для своего успеха должна быть, во-первых, комплексной и многовекторной, а во-вторых, включить политическую демократию.

Заметим, что сегодня достаточно распространена точка зрения, что созданная в последнее десятилетие в РФ экономическая и политическая система успешно отторгает все попытки ее модернизировать. Ее конструктивная особенность состоит в том, что эта система «заточена» на сохранение статус-кво (прежде всего, в распределении экономических активов и властных ресурсов) и на модернизационное развитие не рассчитана. «Поэтому, – пишет В. Ковалёв, – нам пока представляется бессмысленным комментировать очередные пропагандистские усилия как шаг на пути к модернизации. Пока продолжается прежний курс: авторитарный и, можно сказать, псевдоимперский» [6].

Создалась ситуация, когда, с одной стороны, сделав ставку после 2000 г. на стабильность и безопасность в ущерб развитию и конкуренции, и тем самым отказавшись, по существу, от модернизации, российское руководство оказалось неспособным решить и задачи безопасности государства и граждан. Поэтому сейчас вопрос о политической модернизации России становится уже не только вопросом развития, но и вопросом выживания.