Илья Мельников - Грибоедов за 30 минут

После длительной службы в Иране и на Кавказе, писатель получил долгожданный отпуск, во время которого навестил Москву и Петербург (1824 г.). В частности, в Москву писатель прибыл в марте 1823 года, встретился с семьей, старым другом – С.Н. Бегичевым, которому читал главы из «Горя от ума», а после согласился на приглашение последнего в его имение в Тульской губернии. С осени по лето следующего года, он жил в московском доме друга. При содействии князя Вяземского П.А. был создан водевиль «Кто брат, кто сестра, или обман за обманом» и положен на музыку Верстовского А.Н.

Петербург встретил поэта в 1824 году пышным приветствием, а также, встречами с министрами Шишковым, Ланским, членом Государственного Совета графом Мордвиновым, генерал-губернатором графом Милорадовичем и, даже, был удостоен быть представленным великому князю Николаю Павловичу.

Вращаясь в литературных, светских и артистических сферах, Грибоедов всячески пытался добиться печати свой комедии «Горе от ума», часто зачитывал отрывки из нее и вскоре стал невероятно популярным. Но до печати дело так и не дошло.

Комедию, завершенную в том же году, запретила царская цензура, но она все равно была представлена в альманахе «Русская Талия», хотя и частями. Несмотря ни на хороший прием комедии, ни на любовное увлечение танцовщицей Телешовой, писателя часто одолевали хандра и безразличие, а потому, было принято решение отправиться в путешествие в Киев и Крым. Там он вволю насладился памятниками истории и архитектуры, встретился с некоторыми знакомыми, состоявшими в тайном декабристском обществе: князем Трубецким, Бестужевым-Рюминым и другими. Именно тогда появилась мысль о привлечении Грибоедова к движению декабристов, но политика того не интересовала.

Декабристы воспользовались комедией для распространения и популяризации своих идей и «Горе от ума» тогда была растиражирована в огромном количестве списков. Грибоедов не был сторонником переворота, но это не помешало ему водить дружбу с К.Ф. Рылеевым, А.А. Бестужевым, А.И. Одоевским.

В 1825 году он через Керчь и Тамань вернулся на службу на Кавказ в отряд генерала Вельяминова и уже там узнал о подавлении восстания 14 декабря. Однако, смутное предчувствие чего-то не хорошего не оставляло дипломата. В укреплении Каменный Мост на реке Малке даже было написано стихотворение «Хищники на Чегеме» по мотивам недавнего нападения горцев на станицу Солдатскую.

По делу о восстании декабристов началось следствие и в 1826 году Грибоедов подвергся аресту в крепости Грозный. Главнокомандующий Ермолов, пытаясь помочь писателю, предупредил его о визите фельдъегеря Уклонского, имевшего приказ о немедленной доставке задержанного в следственную комиссию, и все сомнительные документы успели уничтожить.

Но 11 февраля Александр Сергеевич все равно был доставлен в Петербург и посажен на гауптвахту. Причиной этого явилось то, что во время допросов четыре декабриста указали Грибоедова членом тайного общества, а в документах практически всех арестованных, фигурировала комедия «Горе от ума». Расследование вины писателя длилось до 2 июня 1826 года, но поскольку ничего не удалось доказать, последний был оправдан, хотя и находился еще некоторое время под негласным контролем.

Уже осенью того же года, Грибоедов вернулся на дипломатическую работу в Тбилиси, но былого задора не осталось, он даже собирался уйти со службы, чему помешали лишь уговоры матери.

Часть лета 1826 года Грибоедов посвятил отдыху в Петербурге на даче у Булгарина. Но постоянные раздумья о судьбе осужденных родных и знакомых, сильно печалили его. Тогда же наступил и творческий кризис. В конце июля писатель вернулся в Москву, где была организована коронация нового императора, на которой собрался весь двор и армия. Там же был и родственник Грибоедова – И.Ф. Паскевич.

Громом среди ясного неба грянуло сообщение о том, что персы, наперекор мирному соглашению, напали на русский пост. Император Николай Первый был вне себя от гнева, обвиняя Ермолова в слабости и бездействии. Новым главнокомандующим на Кавказе был назначен Паскевич, а писателю досталась нелегкая участь наблюдателя за враждой двух генералов. В итоге, Ермолову пришлось подать в отставку, а Грибоедов перешел в подчинение Паскевича. Беспокоило и здоровье: нервные припадки и лихорадка.

Во время русско-персидской войны, Александр Сергеевич курировал отношения с Турцией и Персией. На него была возложена обязанность ведения масштабной переписки Паскевича, участие в выработке военных действий, дипломатическая миссия в переговорах с Персией в Дейкаргане и Туркманчае. Февраль 1828 года ознаменовался заключением очень выгодного для России Туркманчайского мирного договора, но во время переговоров с Аббас-мирзой, персов пойти на компромисс практически вынудили, что делало это перемирие достаточно шатким. Кроме того, Грибоедов опасался мести, поскольку принимал в этих событиях непосредственное участие.

Однако, новый главнокомандующий Кавказа отправил Грибоедова с отчетом о победах Паскевича, взятии Эривани и оккупации Тебриза, к императору в северную столицу. На следующий день после прибытия, писатель был удостоен аудиенции монарха, а ее результатом стало получение Паскевичем титула графа Эриванского и миллион рублей награды, а Грибоедову – чин статского советника, орден и четыре тысячи червонцев.

Апрель этого же года принес писателю назначение в качестве полноправного посла в Иране и против воли ему пришлось на это согласиться, поскольку распоряжение было от самого императора. По опыту своей многолетней работы на Востоке, он понимал, что ему предстоит фактически ссылка в край неразвитого, отсталого общества религиозных фанатиков и его это очень огорчало.

Отправившись на место будущей службы, он провел некоторое время в Грузии, где в августе 1828 года стал женатым человеком, женившись на дочери хорошего друга – княжне Нине Чавчавадзе, которая была ему знакома еще совсем маленькой. Это была настоящая любовь, писатель был очень счастлив и испытывал невероятную нежность к молодой супруге, которой тогда еще не было и шестнадцати лет. Вместе они приехали в Тавриз, но далее Грибоедов отправился один, чтобы все устроить к приезду жены. Больше они никогда не увиделись.

Сложно сказать, чем руководствовался дипломат в Тегеране, но он совершал одну серьезную ошибку за другой: вел себя вызывающе, бывал грубым и несговорчивым, настаивал на уплате контрибуции, не соблюдал этикет двора правящего шаха. В результате, его репутация в придворных кругах была испорчена, чему немало поспособствовали английские дипломаты.

Но гораздо страшнее была ненависть ко всем русским со стороны религиозного сообщества. Именно его представители настойчиво подстрекали неграмотную, недалекую и необразованную толпу к уничтожению русских как угрозы для религии. Инициатором и руководителем последовавшей далее кровавой резни, был муджшехид Месих, а поддерживали его улемы. 11 февраля (по ст. стилю 30 января) 1829 года озверевшая толпа из почти ста тысяч человек напала на посольство. Только сейчас Грибоедов осознал, как опасно его положение и отправил в Петербург ноту о своем отзыве со службы.