Коллектив авторов - Уголовное право России. Общая часть

– особые правила ответственности лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости (ст. 22);

– зависимость размера штрафа от имущественного положения осужденного и его семьи (ч. 3 ст. 46);

– ограничения в видах применяемых наказаний по признаку возраста и пола, выраженные в запрете применения пожизненного лишения свободы и смертной казни к женщинам, лицам, совершившим преступление в возрасте до 18 лет, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения приговора 65 лет (ч. 2 ст. 57, ч. 2 ст. 59).

Таким образом, принцип равенства не препятствует тому, чтобы уголовный закон устанавливал неодинаковые нормы в отношении лиц, находящихся в разном положении. Но так дело может обстоять лишь при условии, что это оправдано действительным различием в положении и не является несовместимым с законностью. Фактическое неравенство несовершеннолетних и взрослых – реальность, заданная природой. Не учитывать этого – значит идти против природы. Однако если закон учитывает данную реальность, то принцип равенства служит препятствием тому, чтобы лица, находящиеся в одинаковом возрасте и привлекаемые за одинаковые преступления, подвергались уголовной ответственности на основе разных норм и процедур.

Юридический аспект равенства покоится на таком качестве права, которое характеризует последнее как «одинаковый масштаб», применяемый к различным людям; а его уголовно-правовой аспект наиболее полно проявляется при установлении основания уголовной ответственности. Однако на стадии определения меры ответственности за совершенное преступление принцип равенства дополняется другими принципами, в частности справедливости и гуманизма, ориентиру ющими на максимальный учет индивидуальных особенностей личности.

Наделение суда дискреционными полномочиями по индивидуализации ответственности и наказания с учетом всевозможных обстоятельств, характеризующих содеянное и виновного, не посягает на принцип равенства. Серьезную опасность для него таит лишь предоставление ничем не ограниченной дискреционной власти. Закон же, позволяющий индивидуализировать меру воздействия лишь постольку, поскольку установлены рамки реализации указанных полномочий, не попирает принцип равенства.

Двуаспектность равенства перед законом проявляется и в том, что, с одной стороны, оно предполагает равную ответственность за совершение преступлений, а с другой – равное право на защиту от преступлений независимо от национального или социального происхождения, языка, пола, политических и иных убеждений, религии, места жительства, имущественного положения или иных обстоятельств, характеризующих жертву преступления.

Данный аспект равенства отражен, в частности, во Всеобщей декларации прав человека 1948 г., ст. 7 которой гласит: «Все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона. Все люди имеют право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации, нарушающей настоящую Декларацию, и от какого бы то ни было подстрекательства к такой дискриминации».

Принцип справедливости определяет, в чем люди должны выступать как равные друг другу, а в чем они могут различаться. В общем виде можно сказать, что справедливо то неравенство, которое способствует установлению привилегий для слабых, и несправедливо то равенство, которое игнорирует различия между слабыми и сильными. Как отмечается в литературе, уравнивающий аспект справедливости находит свое выражение в признании основанием уголовной ответственности деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом (равное отношение к равным), а распределяющий аспект – в дифференциации и индивидуализации мер уголовно-правового характера (неравное отношение к неравным). [16] Кропачев Н. М. Принцип справедливости применения мер ответственности за преступления // Проблемы совершенствования законодательства о борьбе с преступностью. Иркутск, 1991. С. 92–93. Благодаря этому справедливость может рассматриваться как обобщающий принцип уголовного права, который корректирует взаимодействие других принципов в случае их коллизии (например, равенства и индивидуализации ответственности, законности и гуманизма), выступая в роли системообразующего требования к мерам уголовно-правового воздействия.

Руководствуясь такого рода соразмерностью, законодатель:

а) классифицирует преступления по степени их тяжести на определенные категории и в зависимости от этого выстраивает систему наказаний;

б) предусматривает в конкретных санкциях не один, а несколько видов наказаний, каждое из которых содержит достаточно широкую возможность выбора его размера в заданном диапазоне;

в) устанавливает особый порядок назначения наказания при совершении нескольких преступлений и по нескольким приговорам;

г) предусматривает возможность освобождения от уголовной ответственности или наказания и т. д.

Свое выражение данный процесс находит в установлении различных карательных мер, образующих так называемую «лестницу наказаний», и в градации наказаний по размеру, обеспечивающей их «делимость», т. е. в справедливости пенализации преступлений, достигаемой посредством установления оптимальных рамок их наказуемости.

Справедливой может быть признана такая санкция, которая: а) соответствует тяжести описанного в законе преступного деяния; б) согласуется с санкциями, предусмотренными за совершение других деяний; в) дает возможность индивидуализировать наказание с учетом особенностей реально совершенного деяния. [17] Келина С. Г., Кудрявцев В. Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988. С. 135.

Однако справедливость санкции еще не гарантирует справедливости ее применения. Решению последней задачи служит принцип индивидуализации наказания , выражающий справедливость назначения наказания. Его основное требование состоит в индивидуализации наказания на основе характера и степени общественной опасности содеянного, смягчающих и отягчающих обстоятельств, данных о личности виновного и прогноза о влиянии назначенного наказания на его исправление (ч. 3 ст. 60 УК). [18] С учетом таких факторов, как тяжесть преступления и личность осужденного, должно назначаться наказание и международными судебными органами (см. п. 2 ст. 24 Устава Международного трибунала по Югославии, п. 2 ст. 23 Устава Международного трибунала по Руанде, п. 1 ст. 78 Римского статута Международного уголовного суда). Исходя из указанных критериев, несправедливо назначенной может быть признана как чрезмерно мягкая, так и чрезмерно суровая мера наказания, даже если она не выходит за пределы санкции.