Луи де Берньер - Рыжий пёс

Даже рыжая земля выглядит менее рыжей. Стороннему наблюдателю может показаться, что это горнодобывающие компании оставили повсюду груды рыжих камней и почвы без пригляда, но вот ведь странное дело – все эти нагромождения сформировала сама природа, будто бы причудливо имитируя человеческую небрежность. Разница лишь в том, что природа обошлась без бульдозеров, землекопов и самосвалов.

И вот по такому неблаговидному ландшафту галопировал Тэлли Хо, взметая собственные облачка рыжей пыли следом за тучами, поднятыми машиной Джека Коллинза. Пёс дрожал от радости этого бега, несмотря на раскалённый добела полдень и слезящиеся от пыли глаза. Он был молод и силён, энергии в мышцах в избытке, бегать не перебегать, и мир вокруг продолжает удивлять. Он понимал, что́ такое жить на полную катушку, чтобы достичь невозможного, оттого и мчался за машиной так, будто запросто может её поймать. Да, собственно, и поймал через семь километров, вот она, стоит у трейлера, потрескивает остывающим мотором – устала от гонки и сдалась. Что же до Тэлли, то он бы ещё семь километров пробежал, а потом и ещё семь, и там всё равно поймал бы машину. Он ворвался в дом и прямиком ринулся к миске с водой, выхлебал всё до капли. Потом, высунув язык, с которого капало, вышел во двор и лёг в тени чёрной акации.

Вечером миссис Коллинз открыла большую банку «Трасти» [1] Марка собачьего корма. , а Джек выставил секундомер на ноль. Тэлли Хо обладал особым даром уничтожать еду со скоростью молнии, и пока его рекорд по поеданию семисотграммовой банки составлял одиннадцать секунд. Тэлли Хо положил передние лапы на стол и смотрел, как мясо перекочёвывает в его миску, а миссис Коллинз, придав строгости голосу, велела:

– Фу, Тэлли! Лежать!

Он рухнул на пол и состроил такую умильную мордаху, что хозяйка пожалела его, хоть и знала, что это всего лишь игра. Уж и вздыхал он, и поднимал одну бровь, другую… И весь трясся от нетерпения, задние ноги подрагивали в ожидании сигнала, чтобы отпружинить пса к миске.

– Ты готов? – спросила миссис Коллинз, и Джек Коллинз кивнул. Она поставила ужин на пол, Тэлли набросился на еду, Джек запустил таймер на секундомере.

– Ну надо же! – воскликнул он. – Одна голодная дворняжка! Десять и одна десятая секунды. Весьма впечатляет.

Тэлли тщательно вылизал миску, потом вылизал ещё раз, просто чтобы удостовериться. Когда стало ясно, что ни единого атома еды не осталось, он выбежал на улицу и вновь улёгся в тень дерева, чтобы наслаждаться приятной тяжестью в животе. Вскоре Тэлли заснул. Ему снилась еда и приключения. Проснулся полчаса спустя, полностью восстановив силы, ещё чуток повалялся, с удовольствием наблюдая, как остывает день, и подумал, что пора пройтись. Ему было всё любопытно, и мысль, что он может пропустить что-нибудь интересное, не дала понежиться ещё чуток. Тэлли поднялся, постоял немного, раздумывая, и вдруг припустил мимо других трейлеров прямиком в дюны. Нашёл кенгуриную тропу, протоптанную сквозь заросли спинифекса [2] Спинифекс – остролистая колючая трава. , и радостно потрусил по ней, быстро потеряв чувство времени: его полностью захватили загадки запахов и звуков. Он был уверен, что отыщет билби [3] Билби – сумчатое животное, похожее на кролика. или кволла [4] Кволл – мелкое сумчатое животное, похожее на мышь. .

Утром Джек Коллинз сказал:

– Сдаётся мне, Тэлли снова в саванну удрал.

И Морин Коллинз ответила:

– Боюсь, когда-нибудь он уйдёт насовсем.

– Не говори так, – сказал её муж. – Он всегда приходит назад.

– Ага, это версия зова джунглей – зов ужина, – засмеялась миссис Коллинз.

– Вообще-то он обычно сытый возвращается.

– Может, его ещё какая-нибудь семья подкармливает.

– Меня бы это не удивило, – сказал Джек. – Когда стоит вопрос о кормёжке, Тэлли весьма расторопен.

Через три дня, когда пожилая пара почти оставила надежду снова его увидеть, Тэлли Хо явился – точнёхонько к ужину. Пыльный, с полным брюхом, с длинной царапиной на носу – подарком одичавшего кота, встреченного на кенгуриной тропе, – и с самодовольной улыбкой от уха до уха. В этот вечер он подчистую смёл банку корма «Пэл» за девять секунд.

Пришло время Джеку и Морин Коллинз переезжать из Параберду в Дампир – длинный путь протяжённостью 350 километров по нестерпимому пеклу и по разбитой грунтовке – яма на яме. В некоторых местах дорогу пересекали канавы с водой, и машина по брюхо утопала в грязи – отличная возможность застрять и торчать на жаре, пока кто-нибудь не поедет мимо и не вытянет. В такое путешествие берут запас провизии и воды на пару дней – на всякий случай.

Дорога идёт рядом с железнодорожными путями, по которым доставляют железную руду от горы Том Прайс в Дампир. Там часто ходят составы такой длины, что невозможно сосчитать всех вагонов, гружённых рыжей землёй. Три громадных локомотива медленно тянут состав по бесконечному бушу.

Перед самым отъездом из Параберду Джек Коллинз пооткрывал все окна в раскалённой, как печка, машине, чтобы хорошенько протянуло сквозняком, и загрузил внутрь самые ценные и хрупкие вещи. Более тяжёлые и громоздкие уложил в прицеп, пристёгнутый к заднему бамперу.

В кухне трейлера Морин Коллинз уложила в сумку-холодильник напитки и сэндвичи, потому что по дороге мало приличных мест, где можно отдохнуть, и по той же причине – хорошо, что вспомнила, – сунула рулон туалетной бумаги в отделение для перчаток. Неизвестно, где придется сделать остановку, чтобы отлучиться в заросли кассии [5] Кассия – род многолетних растений семейства бобовых, распространённых в районе Пилбары (Австралия). у дороги.

Когда готовы были отправиться в путь, Джек позвал Тэлли Хо и открыл заднюю дверь лендровера.

– Залазь, пёс! – скомандовал он, и, едва Тэлли запрыгнул, Джек захлопнул дверь и мгновенно очутился на водительском месте, прежде чем туда успела перескочить собака.

Тэлли выглядел недовольным и явно подумывал влезть на колени к Морин. Однако делить с кем-либо место было против его принципов, так что он вздохнул и, смирившись, умостился на заднем сиденье, положив голову на коробку.

Они выехали с утра пораньше, пока ещё прохладно. Так меньше вероятности, что в моторе закипит вода, да и путешествовать на рассвете – одно удовольствие.

Не проехали и пятнадцати километров, когда живот Тэлли принялся за переработку завтрака, и невыносимая вонь накатила на двух несчастных, что сидели впереди.

– Боже правый! – воскликнула Морин. – Окна, скорей! Тэлли снова взялся за дело!