Шарон Крич - Хаос – это нормально

Похоже, теперь я знаю, что она имела в виду, но это очень грустно, потому что мы с Джонни ничего под этим не подразумевали и я больше никогда не играла с ним. В следующий раз, когда я увидела его, это было примерно через неделю в аптеке, он даже не посмотрел в мою сторону. Он больше не живёт на нашей улице, и я, наверное, больше никогда его не увижу. С тех пор я не поцеловала (и меня не целовали) ни одного мальчика, и мне интересно, у всех ли губ отсутствует вкус, как у Джонни.

Однажды, когда Бет-Энн рассказала мне о том, как Джерри Манелли поцеловал её на танцах в школе, я спросила её, какой вкус был у поцелуя.

– Какой он был на вкус? – Она посмотрела на меня так, словно я какая-то странная.

– Да, какой он был на вкус?

– Поцелуй?

– Да, конечно, поцелуй!

– Никакой.

– Ты хочешь сказать, что у него не было никакого вкуса? Но он должен иметь какой-то вкус.

Она не знала про Джонни Уайта, и я не хотела ей рассказывать. По какой-то причине я сделала вид, будто мне известно, что у поцелуев должен быть какой-то вкус.

Она занервничала:

– Ну, теперь, когда ты сказала об этом…

– Значит, какой-то вкус все-таки был?

– Ну, да, был…

– И какой? Какой он был?

Она закрыла глаза, как будто пыталась вспомнить, и пошевелила губами:

– Думаю, это было вкус… курятины.

Теперь удивилась я:

– Курятины? Ты уверена?

– Господи, Мэри Лу, я не обращала внимания. Но думаю, это было похоже на курицу, да.

Это явно не тот вкус, который вы ожидаете, правда же?

Мэгги весь день проболтала по телефону. Она позвонила Кенни, затем Кенни позвонил ей, и она позвонила своей подруге Энджи, а затем Энджи позвонила ей. И так весь день. Она разрабатывает план, как вынудить папу отпустить её на вечеринку в субботу. Если есть мастер уломать его, так это Мэгги. Это просто противно. Для этого ей нужно лишь закатить глаза, мило посюсюкать, и она получает всё, что хочет.

Старина Карл Рэй около полудня наконец решил, что встанет с постели. Кстати, я никогда не видела, как Карл Рэй заходит в ванную комнату. Теперь, я уверена, он там был (на самом деле), но я точно знаю, что он ещё ни разу не принял душ. Это легко угадать, когда он проходит мимо. Боже.

Он появился на кухне, когда я готовила ланч, и стоял, наблюдая за мной. Наконец я не выдержала:

– Ты будешь есть?

Он бесит меня, когда стоит, ожидая, когда его накормят и всё такое прочее, или валяется на диване, ни черта не делая.

– Угу, – сказал он.

Боже.

Пока мы ели, я спросила:

– Как насчёт того, чтобы выйти из дома и попытаться найти работу?

Он положил свой сэндвич на тарелку и сказал, обращаясь, похоже, к сэндвичу:

– Ну да.

Это был хороший знак.

– Куда же ты пойдёшь?

Молчание Карла Рэя. Наконец он ответил своему сэндвичу:

– Пока не знаю.

– Скажи, – спросила я, обращаясь к Карлу Рэю, – ты не просил папу посоветовать тебе что-нибудь?

– Неа.

– А почему?

– Пока не знаю.

Томми принялся стучать по столу своей чашкой и хохотать. А потом посмотрел на нас и сказал:

– Ха! Ха!

Как будто практиковался в хохоте.

Но Карл Рэй продолжал сидеть, медленно жуя сэндвич. Он жевал и жевал, глядя в свою тарелку, как будто нас рядом вообще не было.

– Ты мог бы посмотреть объявления в газете, – сказала я.

– Где? – спросил он.

– В газете.

– Угу.

Я сходила за газетой и показала раздел с объявлениями, где, кому и какая нужна помощь.

– Какую именно работу ты ищешь?

– Пока не знаю.

– Трудно найти работу, когда ты не знаешь, что ищешь, Карл Рэй. Может быть, тебе стоит съездить в город, пройтись по улицам и поискать вывески, на которых написано «требуется работник».

Он посмотрел на меня и кивнул.

– Думаю, тебе стоит съездить сейчас, иначе сегодня ты не успеешь посетить много мест.

Он кивнул.

– Ты знаешь, как добраться до центра города?

Он этого не знал.

Поэтому я объяснила ему, как туда добраться, и посоветовала, что сказать, и добавила, что ему, пожалуй, стоит переодеться, потому что он до сих пор ходит в той же одежде, в которой приехал. Затем я подсказала ему, что надеть, но он ответил, что у него нет галстука, поэтому я попросила его показать мне, что у него есть. Это было жалкое зрелище: две футболки, две пары джинсов и кроссовки, которые были на нём.

Когда он ушёл, я поднялась наверх и заправила его дурацкую постель.

После этого я взяла Томми и Дуги и пошла с ними в бассейн, хотя на самом деле в этот день за Томми должна была присматривать Мэгги. Но я видела, что от неё весь день, пока работает телефон, не будет никакой пользы. Однако поплавали мы неплохо – мы с Дуги учили Томми плавать, а он такой смешной. Ему лишь бы прыгать с бортика бассейна и чтобы мы его ловили. В конце концов, он несколько раз ушёл с головой под воду, потому что мы не успели его поймать.

Бет-Энн встретила нас там. У неё новый купальник. Он весь белый, и сразу видно, что ей кажется, будто в нём она выглядит просто потрясно. Я не стала ей говорить, но, намокнув, купальник становится почти прозрачным. Скажу ей об этом в другой раз.

Пока мы во время перерыва сидели на наших полотенцах, я подняла голову и увидела – кого бы вы думали? – Алекса Чиви! Он стоял снаружи, прислонившись к ограде. Он смотрел на нас, поэтому я встала и подошла к нему.

– Ищешь кого-то? – спросила я.

– Не совсем.

– Снова навещаешь Мёрфи?

– Что?

– Твоих друзей Мёрфи… с Уинстон-роуд, верно?

– Ага, их.

– Они здесь, в бассейне?

Алекс оглянулся по сторонам.

– Вряд ли.

– Понятно.

Когда я разговариваю с Алексом, мне всегда кажется, что я что-то пропускаю, как будто слышу не все слова.

– Как прошла вечеринка?

– Вечеринка?

– Вечеринка у Кристи. Разве тебя там не было?

– Я там был. Нормально. Скучновато, правда.

На Алексе были модные синие шорты и футболка с логотипом «Университет штата Огайо».

Он спросил меня, с кем я.

– Где? Здесь, в бассейне?

– Ага.

– С Дуги и Томми, это мои братья. И с Бет-Энн. Она вон там, видишь? – Бет-Энн растянулась на спине, согнув одно колено и заложив руки за голову. Иногда ей не хватает скромности.

– Ты приходишь сюда каждый день? – спросил он.

– Почти каждый. Разве там, где ты живёшь, нет бассейна?

Во всех городках есть муниципальный бассейн, а так как мы живём в Истоне, то ходим в бассейн Истона. Алекс живёт в Нортоне.

– Ага.

– Думаю, ты можешь здесь воспользоваться пропуском в бассейн Нортона, если заплатишь сверху двадцать пять центов. Если, конечно, захочешь приехать сюда.

– В принципе можно было бы.

А потом раздался свисток. Это означало, что перерыв закончился, и мне пришлось пойти приглядывать за Томми, чтобы он не утонул.

Карл Рэй неким волшебным образом появился к ужину снова. Мы как раз ставили еду на стол, когда он вошёл и сел прямо на «почётное» место. Наверно, он считает его своим. Как обычно, он не сообщил никакой информации. Фактически не проронил ни слова, пока наконец не слопал три порции мясного рулета, три порции кукурузы и две порции картофеля (готова спорить, он уничтожил бы больше еды, но её всю съели).