Ирина Щеглова - Большая книга ужасов 2017

– Хорошо, что мама его забрала, правда? Он, конечно, хорошенький, но какой-то… жутковатый.

– А нечего на ночь всякую жуть рассказывать, – ответила Валюшка.

– Ага! – тихонько воскликнула Юля. – Жуть?! Значит, я тебя напугала все-таки?!

– Напугала, напугала, – неохотно призналась Валюшка.

– Немедленно спать! – раздался из глубины квартиры грозный окрик Эвелины Николаевны, и после этого в комнате девочек наконец воцарилась полная тишина.

Но уснуть Валюшке не удалось. Она и так прикладывалась, и этак, и подушку переворачивала, и слонов с овцами считала – напрасно! Даже на чуточку вздремнуть не получилось. Встала с тяжелой головой, бестолково тыкалась из угла в угол и только по пути в школу немного взбодрилась.

Валюшка еще издали заметила Зенобию, которая стояла в коридоре перед дверью класса, будто ждала кого-то. При виде Валюшки она заулыбалась так радостно, словно ну прямо мечтала встретить ту, над кем вчера издевалась.

Что, еще какую-то пакость ей приготовила?

– Привет, Морозова! – воскликнула Зенобия. – Слушай, вчера так неудобно получилось! Я всем подарки сделала, а тебе нет. Извини, я просто забыла! Вот, возьми! Надеюсь, тебе понравится!

И, сверкнув своими прозрачными глазами, она сунула в руку Валюшке сверточек из белой хрустящей бумаги, перевязанный серебристой ленточкой, и скрылась в классе. А изумленная Валюшка так и осталась стоять в коридоре.

Вот это ничего себе! Кто бы мог подумать, да? Значит, эта новенькая не такая уж и вредина?..

Вдруг сзади раздался тяжелый кашель, а потом хриплый, простуженный голос:

– Эй, Морозова, чего стала, примерзла, что ли? Дай пройти!

Валюшка обернулась и увидела Толика Роднецкого.

– Ты горло застудил? – сочувственно спросила она, зная, как панически боится Толик испортить голос.

– Глухая, что ли, сама не слышишь? – зло прохрипел Толик и вошел в класс.

Валюшка обиделась. Она его пожалела, а он…

– Не надо было вчера песни орать на морозе! – пробормотала вслед. – Решил пофорсить перед новенькой – вот и получи, фашист, гранату!

Толик, на счастье, был уже далеко.

Однако надо же посмотреть, что ей подарили! Только не хочется это делать при всех.

Валюшка шмыгнула за огромный фикус (эти фикусы в кадках поставили в коридорах еще лет сорок назад, когда школу только открыли, и их страшно берегли, словно какой-нибудь античный раритет) и только собралась развязать красивую ленточку со множеством бантиков, как увидела Игоря Дымова и Жвачника Калюжного.

Они медленно тащились по коридору, и вид оба имели, прямо скажем, неважный. Обычно краснощекая, физиономия Жвачника была бледной-пребледной, он то и дело хватался за живот. А Игорь… Да что это с его губами?! Они покрылись этой пузырчатой гадостью, которая называется герпесом. Хотя в народе говорят, что это, мол, лихорадка поцеловала. Ну, в смысле, простуда высыпала.

«Ага, – злорадно подумала Валюшка, – не надо было вчера на морозе с Зенобией целоваться! Ходи теперь с герпесом! А Жвачник, наверное, трюфелями объелся – вот и мается животом!»

Она снова взялась за сверток с подарком, однако увидела плетущихся к классу Анжелу Кузьмину и Оксану Карпенко. В волосах у Анжелы был тот самый гребень, который подарила ей вчера Зенобия, и сверкал он точно так же ослепительно, однако ее роскошные волосы за одну ночь почему-то потускнели и даже как будто поредели. А с ушами Оксаны что сталось?! Мочки распухли, оттянулись – это же вареники какие-то, а не уши!

Следом за ними шла Маша Коршунова. Правая рука у нее была забинтована, глаза заплаканы.

Маша была славная девчонка, она всегда нравилась Валюшке, и та, высунувшись из-за фикусов, заботливо спросила:

– Что у тебя с рукой?

– Ой, ужас один, – всхлипнула Маша. – У меня все пальцы и даже ладонь бородавками покрылись! В одну ночь, ты представляешь?! Мама говорит, надо идти к доктору, выжигать жидким азотом. Да там никакого азота не хватит – столько бородавок высыпало! И это ведь ужасно больно – прижигать! Ты не знаешь какого-нибудь средства хорошего, но чтоб не больно было?

– Знаю! – обрадовалась Валюшка. – Мне летом Ленечка, это мой двоюродный брат, – она всегда при посторонних так называла Ленечку, чтобы избежать лишних вопросов, – сводил. Он кучу всяких народных рецептов знает! Нужно взять ниточку, обвязать ее вокруг бородавки узелком, а потом эту ниточку закопать в землю – например, в цветочный горшок. Нитка сгниет – и бородавка сойдет.

– Да у меня раньше рука сгниет, – снова всхлипнула Маша. – Ужас, что делается… Кожа как у жабы, даже колечко новое снять невозможно… Наверное, после уроков все же придется идти к врачу.

И она, всхлипывая, побрела в класс.

Колечко? Валюшка насторожилась. Маша говорила о колечке? Не о том ли, которое ей подарила Зенобия?

Странно… Анжела надела подаренный Зенобией гребень – и у нее волосы вылезли, у Оксаны уши распухли от подаренных Зенобией серег. Жвачник наверняка ее конфетами траванулся, Роднецкий охрип, спев песню из ее песенника, про Игоря лучше вообще молчать… Хорошие какие подарочки сделала им новенькая! Интересно, а что она преподнесла Валюшке?

Надо наконец посмотреть!

Или, может, не надо?..

– Не надо, – раздался рядом голос.

Валюшка повернулась и увидела того самого разноглазого и разноволосого мальчишку в черной футболке со львом. Ну того, который от нее вчера так ужасно захромал на четвертом этаже.

От неожиданности руки у Валюшки разжались – и хорошенький беленький сверточек упал на пол с таким звоном, что сразу стало понятно: в нем было что-то хрупкое, и оно разбилось.

И теперь ей так и не узнать, что там было!

– Зеркальце там было, – сообщил разноглазый, вертя вокруг запястья свой браслет – черную змейку. – Очень красивенькое зеркальце. И очень пакостное. Избавиться от его осколков будет очень трудно, имей это в виду.

– Что?! – вытаращилась на него Валюшка. – Что за лабуду ты несешь?! И вообще, чего пристал?! Катись отсюда!

Мальчишка вздохнул, с сомнением посмотрел на не слишком чистый пол (вообще-то полагалось в раздевалке переобуваться, но кто дома сменку забудет, а кто возьмет, да забудет переобуться, поэтому пол и был не слишком чистым!), потом снова на Валюшку:

– Что, серьезно?

– Глухой, да?! – зло выкрикнула она. – Сказала – катись, значит, катись!

– Ладно…

Он снова вздохнул, а потом проворно лег на пол… и покатился по коридору!

Реально покатился!

Где-то за окном громко залаяла собака.

Но Валюшке было не до собак! Она смотрела – и глазам не верила. Кругом было довольно много народу, но этот тип, катясь, как-то умудрился всех огибать, и на него, катящегося, совершенно никто не обращал внимания. Можно подумать, здесь каждый день катаются по коридорам пацаны с черно-белыми волосами!