Ася Плошкина - Пойдем ловить чудовище!

– Это вам совершенно ни к чему, детишки, – отчеканил мужчина. Потом он вытащил из кармана шуршащий бумажный сверток и, не торопясь, развернул его – комнату наполнили ароматы корицы и ванили.

Из пакета показался золотистый кекс с изюмом – незнакомец осмотрел его со всех сторон и жадно откусил почти половину, посыпая пол крошками. Задумчиво прожевал, как бы оценивая вкус, замычал от удовольствия и, насвистывая что-то под нос, вышел из лавки. В комнате стало тихо и неуютно, дети и Иван Христофорович только и могли, что растерянно переглядываться. Первой опомнилась Лёля.

– Ну уж нет! – провозгласила она и выскочила за дверь.

Петрик побежал следом. Оказавшись на главной улице, они увидели далеко впереди удаляющуюся спину незнакомца и кинулись за ним. Бежать пришлось быстро – мужчина успел уйти довольно далеко и вот-вот мог скрыться в тумане. Лёлин наряд совершенно не подходил для погони – широкая юбка закручивалась вокруг коленок, да и резиновые сапоги при каждом шаге норовили слететь с ног. Петрик, худой и длинноногий, обогнал подругу и шлепал по лужам, разбрызгивая воду во все стороны. Он потерял шапку, и встречный ветер растрепал его каштановые волосы. Дети добежали до площади, обогнули елку и наконец нагнали своего обидчика – тот уже покончил с первым кексом, выбросил пакет прямо на мостовую и остановился, чтобы развернуть новый, на этот раз шоколадный. Шумно дыша, Лёля и Петрик выскочили перед незнакомцем.

– Отдайте нам карту! – Лёля, красная и запыхавшаяся, уперла руки в бока. – Сейчас же.

– Разве можно вот так отбирать чужие вещи? – Петрик встал рядом с девочкой и сжал кулаки.

Похититель вскинул густые черные брови, фыркнул и с наслаждением принялся за новый кекс. Друзья только сейчас заметили, что на плече у него висит ружье, – Петрик опустил кулаки и продолжил уже не так уверенно:

– Нам нужна эта карта, она наша…

– С чего бы это? – Незнакомец, наконец, закончил жевать. – Я ее забрал, а значит, она моя. Это больше не ваша забота. Не суйте свои носики куда не следует и бегите лучше играть, как послушные малыши.

Он шагнул было вперед, но Лёля и Петрик не двинулись с места.

– Ну что еще? Вы не поняли с первого раза? – Мужчина начинал терять терпение. Он чудно выговаривал слова, будто был родом издалека.

– Но карта… зачем она вам? – не унималась Лёля.

Незнакомец наклонился прямо к ней и зашипел:

– Я приехал в вашу никчемную деревушку, чтобы спасти вас от чудовища, и не потерплю, чтобы какая-то малышня путалась у меня под ногами! Я покончу с этой вашей зверюгой, как и с сотней других, и постелю ее шкуру перед своим камином. О! Это будет вершина моей карьеры! – Он выпрямился и мечтательно посмотрел в закрытое облаками небо. – Лео Хвастовский, всемирно известный охотник на монстров, спас прибрежную деревеньку от ужасного чудища, – в глазах мужчины вспыхнул недобрый огонек, на лице появился хищный оскал, он смотрел куда-то вдаль, будто обращался к каким-то невидимым врагам – Я уже вижу свою фотографию на первых полосах газет – теперь-то им придется обо мне написать! – Тут он вспомнил о Лёле и Петрике и презрительно поджал губы. – Так что говорю вам в последний раз: будьте паиньками и найдите себе другое занятие – вдруг еще попадете в какую-нибудь историю? – Последние слова охотник произнес с нажимом, а затем отодвинул Петрика в сторону и зашагал прочь. Наперерез ему, выскочив из переулка с громким лаем, бросилась такса Шпунька.

– Пошла прочь, блохастая псина! – Лео Хвастовский с силой пнул ее, да так, что собака отлетела в сторону и жалобно заскулила.

Друзья смотрели охотнику вслед, пока он не вошел в гостиницу «Тихая гавань» и дверь за ним не закрылась.

– Вот же мерзкий тип! – Петрик первым нарушил молчание и вдруг заметил, что Лёля сильно побледнела, и в ее больших цвета морской волны глазах стоят слезы. – Эй, ты чего?

– Ты слышал? – прошептала девочка. – Охотник хочет убить чудовище… Из ружья! – Она беспомощно посмотрела на друга.

– Да уж… – протянул Петрик, опустив голову. – Но мы ведь и сами хотели поймать его!

– Чтобы разобраться, что к чему! Посмотреть, какое оно из себя, – вдруг с ним можно договориться? А если нет – то прогнать, – терпеливо объяснила девочка. – У меня и в мыслях не было причинить ему вред. Я думала, что и у тебя тоже…

– Договориться? С чего ты взяла, что получится?

– Мне кажется, что наше чудовище вполне разумное, даже со своими привычками. Оно любит дышать туманом и купаться в лунной дорожке.

– Мало ли что оно любит? – вскинулся мальчик. – Оно со своим дурацким туманом напустило страху на всю бухту. На носу Рождество, а у нас ни писем, ни подарков, все сидят по домам и боятся. И рыбы нам не оставило, ни единой рыбешки. Совести у него нет, вот что!

– Ну и что, что оно бессовестное? Все равно с ним нельзя так поступать! Чудовище живое, не стрелять же в него! – горячо запротестовала Лёля.

– Я… – Петрик потупился. – Я вообще-то даже не думал, что мы будем делать, когда его поймаем. Решил – поймаем, и все.

Мальчик неожиданно вспомнил, как они с папой варили для мамы горячий суп – она подхватила простуду и не могла подняться с постели. Петрик чистил картошку и для шкурок постелил на стол старую газету. На первой странице была фотография: самодовольный усатый охотник стоит, водрузив обутую в сапог ногу на что-то огромное и бесформенное. У этого чего-то были бивни, рога, длинные уши и совершенно остекленевший взгляд. От этой картинки мальчику еще тогда сделалось жутко, и сейчас у него в горле встал комок, а глаза предательски защипало.

– Нет, так нельзя, – сказал он решительно. – Одно дело – поймать его и сказать: пусть ведет себя прилично или катится есть рыбу и напускать туман подальше от нашей бухты. А вот так вот… – Петрик поежился, – из ружья – это со-овсем другое.

– К тому же, – продолжала Лёля. – Если охотник с ним не справится – ведь такое вполне может случиться – чудовище совсем рассвирепеет и тогда уж точно не оставит нашу бухту в покое.

– Но что же мы можем поделать? Карты-то у нас больше нет.

– Нам просто необходимо что-то придумать! Погоди-ка… – Лёля вытерла слезы, и уголки ее губ поползли вверх: – Кажется, я знаю, как быть. Раз этот Лео Хвастовский так любит кексы, значит, будут ему кексы!

Она посмотрела в сторону «Румяной булки».

– Я что-то никак не пойму… – Петрик уставился на кофейню и почесал затылок.

– Объясню позже! – отрезала Лёля. – А сейчас мне нужно, чтобы ты сбегал домой и кое-что принес. Встретимся у гостиницы!

Никогда, слышите? Никогда не разговаривайте с незнакомцами. Особенно если у них в руках – ассорти из свежайших кексов. И будьте осторожны с раскрытыми окнами – в них всегда может залететь очень коварная чайка.