Матвей Гейзер - Фаина Раневская

Я видел Раневскую в этом спектакле не раз и, с каждым разом всматриваясь в ее лицо, понимал, что присутствую при сотворении чуда. Я видел слезы на глазах многих зрителей, когда шел спектакль, и хотя его финал вполне оптимистичен, зрители уходили со слезами на глазах. Елизавета Моисеевна, которую я тоже не раз видел в зрительном зале, говорила мне: «Какое счастье, что у Варпаховского хватило терпения выдержать Фаину!» А спектакль шел более ста раз — каждый раз по-новому, но всегда с триумфом.

С первой звездой советского кино Любовью Орловой Раневская познакомилась, скорее всего, в 1946 году на съемках фильма «Весна». Почему Александров привлек к участию в этом фильме Раневскую, вполне объяснимо — он всегда любил участие звезд в своих фильмах. В тот период Раневская ближе познакомилась и с самим Александровым, и с его очаровательной супругой, но по-настоящему их сдружил спектакль «Странная миссис Сэвидж», главную роль в котором Раневская довольно неожиданно решила уступить Орловой. Впрочем, неожиданность эта легко объяснима. Спектакль держался в репертуаре Театра имени Моссовета немало лет, роль миссис Сэвидж Раневская сыграла около ста раз, и каждый раз в ее игре появлялось что-то новое. Елизавета Моисеевна Метельская рассказывала: «Мне всегда казалось, а скорее, я чувствовала, что Фаине Георгиевне уже надоела миссис Сэвидж, то есть она созрела, чтобы расстаться с ней, но вместе с тем очень боялась, что ее будущая сменщица может превзойти ее в этой роли, ведь театр не кино, и увиденное на сцене сегодня завтра может оказаться совсем иным».

Уже через год после премьеры, в августе 1967 года, она направила руководству театра заявление, больше похожее на ультиматум:

«Спектакль „Странная миссис Сэвидж“ пользуется большой популярностью, и мое участие в нем налагает на меня особую ответственность, которую я одна не в силах нести.

В последнее время качество этого спектакля не отвечает требованиям, которые я предъявляю профессиональному театру. Из спектакля ушло все, что носит понятие искусство.

Чувство мучительной неловкости и жгучего стыда перед зрителем за качество спектакля вынуждает меня сказать вам со всей решимостью: или спектакль в таком виде должен быть снят, или немедленно, безотлагательно должны быть Вами приняты меры к сохранению спектакля в его первоначальном виде.

Для этого необходимо:

восстановить спектакль в первом составе (исключая больного Афонина);

провести с этим составом хотя бы две репетиции с режиссером-постановщиком Р. Варпаховским при участии главного режиссера театра.

Этими требованиями я делаю последнюю попытку спасти спектакль.

Если эти меры не будут приняты, я буду вынуждена отказаться от участия в спектакле.

Прошу Вас учесть, что мое решение твердо и неизменно».

Ее предложения были частично приняты, но недовольство накапливалось, и в начале 1970-х Раневская твердо решила отказаться от участия в спектакле. Быть может, одной из причин этого стала смерть ее партнера, замечательного актера Вадима Бероева (он умер в конце 1972 года). Но расстаться со спектаклем Театр имени Моссовета не пожелал, и тогда возникла мысль заменить «незаменимую» Раневскую. Конечно, и у Завадского, и у директора театра Лосева имелись сомнения по этому поводу, но выбора не было. Они предложили роль миссис Сэвидж Любови Орловой. Разумеется, вполне объяснимо, что Фаина Георгиевна при всем уважении к Орловой ревностно относилась к этому предложению.

Предвидя это, Любовь Петровна заявила руководству театра: «Пока Фаина Георгиевна сама не обратится ко мне с этим предложением, я играть в этом спектакле не буду». И Лосев преуспел: со свойственной ему дипломатичностью он уговорил Раневскую позвонить Орловой и сказать: «Любочка, если я кому могу отдать Сэвидж, так только вам. Без вас спектакль пропадет». Для Орловой участие в этом спектакле тоже стало своего рода жертвой. Если Раневская уже привыкла играть бабушек, то всеми силами старавшаяся скрыть свой возраст Орлова долгое время всячески избегала таких ролей. Хотя близился ее семидесятилетний юбилей, ее излюбленный афоризм «мне всего тридцать девять» оставался для нее всегда актуальным. Ее согласие играть миссис Сэвидж стало прежде всего проявлением уважения к таланту Раневской и в то же время желанием помериться с ней силами на сцене.

Раневская и Орлова до этого встречались не только на съемках фильмов Александрова («Встреча на Эльбе» и «Весна»), но и в спектаклях, например в горьковском «Сомове», где Любовь Петровна играла «в очередь» с Валентиной Серовой. Наверное, не последнюю роль в решении Раневской передать роль Сэвидж Орловой сыграло то, что Фаина Георгиевна, встречаясь с ней не только в театре и в кино, но и дома, во Внукове, видела в ней черты характера, свойственные Сэвидж: доброту, отзывчивость, искренность в общении.

Орлову и Раневскую объединяло еще одно: в молодости Любовь Петровна была ученицей Немировича-Данченко и Станиславского, а Фаина Георгиевна на вопрос, кого она считает своими учителями, помимо Павлы Леонидовны Вульф, всегда называла Станиславского. Пройдет немало лет, и Раневская напишет в своих записях: «Теперь читаю „Летопись жизни и творчества“ К. С. Станиславского и опять плачу от благодарности судьбе, которая подарила мне счастье видеть его на сцене».

Сохранилось несколько писем Орловой Раневской. Вот одно из них, написанное в сентябре 1947 года:

«Дорогая Фаина Георгиевна!

Очень я жалею, что не смогла довести свои хлопоты о санатории до конца. Беспокоюсь о Вашем здоровье. Вчера закончился фестиваль. „Весна“ получила премию. На Ваших кусках очень смеялись. Вы чудная актриса, и я Вас очень люблю… Венеция с водяными улицами меня не устраивает для жизни. Завтра едем в Милан и Флоренцию. Затем в Рим. Думаю, числа 1-ого будем в Москве, если не поедем во Францию. Впечатлений очень много. Все Вам расскажу при встрече. Целую Вас, дорогая. Гриша тоже Вас целует. Самый сердечный привет от нас Павле Леонтьевне. Ваша Л. Орлова. 16.IХ.47. Венеция».

Еще одно письмо Орловой было, вероятно, написано вскоре после премьеры спектакля «Дальше — тишина».

«Дорогая моя Фаина Георгиевна!

Дорогой мой Фей!

Очень прошу Вас набраться сил, желания, энергии, самовнушения во что бы то ни стало — выздороветь поскорее!

Во-первых, я Вас не видела в „Тишине“, а во-вторых, очень интересная получается у Вас роль у Гр. Вас. (Григорий Васильевич Александров. — М. Г.) в фильме, а самое главное, я могу Вас иногда долго не видеть, но совсем не могу, когда Вы больны!

Вспоминаю нашу последнюю встречу у Вас дома (не забыть бы мне спросить, почему-то Вы смеялись по-хорошему надо мной). Как это было симпатично и вкусно!