Татьяна Салахиева-Талал - Психология в кино

Прекрасный пример – сериал «Удивительная миссис Мейзел», в котором героиня вырывается из оков требований к женщине со стороны патриархального общества, освобождается от связывающих ее уз (в том числе семейных) и устремляется к индивидуальной самореализации, раскрывает свои таланты, превосходя многих конкурентов, в том числе собственного мужа.

Блестящий герой, который изначально на голову выше всех окружающих персонажей или который становится таковым в процессе драматургической трансформации, – это хороший объект для проекций на него зрительских нарциссических амбиций. В эту категорию фильмов я не буду углубляться – здесь все достаточно очевидно и уже описано в главе про преодоление невроза.

Следующая категория фильмов уже ближе подходит к нарциссической драме, где ключевой конфликт героя заключается в выборе между успехом и отношениями. Как мы помним, в структуре нарциссического опыта успех важнее отношений и чем ярче фасад, тем недоступнее близость.

Как правило, в таких фильмах рассказывается история про нарциссизм невротического уровня, где герой строит свою жизнь на ценностях и идеалах, которые оказываются ложными. Он либо разочаровывается и в финале остается один, либо преодолевает внутренний конфликт в пользу отношений, тем самым проходя арку освобождения из нарциссической ловушки. То есть речь идет об арке героя, которая начинается с нарциссического образа и приводит к изменению героя либо оказывается тупиковой.

Например, яркая нарциссичная Скарлетт О’Хара из «Унесенных ветром» раз за разом разрешает конфликт между отношениями и успехом в сторону последнего. Это позволяет ей преодолевать сложнейшие препятствия и пережить войну, взвалив себе на плечи заботу обо всех своих близких. Скарлетт не просто выживает в кризисный период, а выходит замуж за самого блестящего мужчину, управляет бизнесом, живет на широкую ногу… и думает, что всю жизнь любит Эшли. Но эта любовь оказывается химерой, поскольку героиню тянет к Эшли в силу его недоступности, и Скарлетт, привыкнув добиваться своего, преследует его в попытках удовлетворить свои нарциссические амбиции. Окруженная многочисленными поклонниками, она всегда одна, и сердце ее остается холодным. В итоге неразрешенный внутренний конфликт приводит героиню к драме в финале, когда она осознает (слишком поздно), что давно уже, сама того не подозревая, впустила Ретта в свое сердце, и Скарлетт остается одна в огромном доме, а Ретт уходит в туман. Финальная сцена очень символична: шикарный дом как нарциссический фасад снаружи и одинокая, мечущаяся героиня внутри.

Похожую по структуре арку переживает Сьюзан, героиня фильма Тома Форда «Под покровом ночи». В молодости, когда перед ней стоял выбор между любовью к невротичному и не хватающему звезд с неба Эдварду и яркой нарциссической успешной жизнью, предначертанной ее родителями и являющейся к ней в лице Хаттена, она выбирает второе. В итоге ее брак с Хаттеном не приносит счастья, а глянцевая жизнь разочаровывает, и мы видим уставшую, выгоревшую женщину средних лет, мучающуюся бессонницей и другими симптомами депрессии. Ее отказ от любви бывший муж Эдвард воспринимает как хладнокровное, безжалостное убийство живого и настоящего и, в попытках совладать с горем, пишет роман, символически рассказывающий о жестоких психопатах, убивших его жену и дочь. В ходе чтения романа замороженные чувства Сьюзан оживают, она, наконец, переживает свой поступок по-настоящему и в финале отправляется на свидание с Эдвардом. Но выбор сделан слишком поздно, и Сьюзан остается одна – роскошная, блестящая женщина на руинах успешной несчастливой жизни.

Герой, который начинает свою арку с холодного нарциссического успешного фасада и в процессе фильма меняется, выбирая в финале привязанность и отношения, встречается в кино еще чаще. Это и Фил из «Дня сурка», и Эдвард из «Красотки», и Ник из «Чего хотят женщины», и Катерина из второй части картины «Москва слезам не верит», и многие другие.

Еще один часто встречающийся вариант – это истории о «теплом» невротическом герое, который попадает в мир холодных нарциссических ценностей и пытается играть по его законам.

Так, трагедия героя в «Великом Гэтсби» в том, что он выстраивает яркий нарциссический фасад в попытках завоевать любовь девушки. То есть парадоксальным образом сам нарциссизм в его случае – это фальшивый фасад, за которым скрывается теплое живое любящее сердце. Это своеобразный входной билет в мир блестящей, успешной золотой молодежи. И, облачившись в нарциссическую шкуру, герой без труда проникает в этот мир. Но только истинная цель героя – любовь и близость – невозможны в принципе. Он, отодвинув нарциссический фасад, не может достучаться до тех, для кого этот фасад и есть жизнь, а за ним скрываются лишь пустота и холодное сердце.

Комедийная предпосылка сериала «Кремниевая долина» также заключается в том, что неуверенного в себе невротика поместили в мир нарциссических ценностей, олицетворением которого является Гэвин Белсон и вся корпорация Hooli. Ричард со временем втягивается, начинает проявлять все больше нарциссических качеств и увлекается игрой в крутого парня, но это у него получается плохо и раз за разом приводит к комическим ситуациям.

Путь «теплого» невротика, попавшего в мир нарциссических ценностей, проходит и Энди из фильма «Дьявол носит Prada». Застенчивая хорошая девочка попадает в логово нарциссического мира – известный глянцевый журнал, где идеальный фасад превыше всего. Олицетворение блестящего нарциссического идеала – глава журнала Миранда, которая играет для Энди роль нарциссичной матери, максимально поднимая планку ожиданий. Пытаясь заслужить одобрение нарциссичного родителя, Энди удается дотягиваться до нужной планки, которая раз за разом поднимается все выше и выше. Она, как хороший ребенок нарциссичной матери, развивается на глазах и становится маленькой копией Миранды. В этой захватывающей нарциссической гонке разрастающийся идеальный фасад все больше поглощает остальные сферы жизни Энди, и вот уже жертвой ее успеха становятся отношения с друзьями и бойфрендом. Но в конфликте между идеальным «Я» и реальным «Я» героини в итоге побеждает последнее, и она, став властелинам двух миров, все-таки выбирает настоящую жизнь, отказавшись от глянцевого холодного мира.

В «Глянце» Андрона Кончаловского главная героиня Галя начинает свой путь с той же точки (обычная невротическая девушка, попавшая в пространство нарциссических ценностей), но заканчивает трагично, пав жертвой холодного глянцевого мира.

Аналогичный путь проходит Джесси, героиня фильма «Неоновый демон». История, которая начинается на невротическом уровне, вскоре эскалирует до психотического и заканчивается расчленением и пожиранием главной героини. Кровавые финальные сцены очень символичны, поскольку отображают патологическую изнанку мира нарциссических ценностей, в котором нет ничего живого и настоящего, а человек лишь бездушный объект. В структуре развития сюжета хорошо проиллюстрирована вся жестокость и опасность механизма идеализации. Сначала «подруги» идеализируют Джесси, вознося ее на пьедестал и окружая восхищением. Но именно идеализация убивает живое в человеке, превращая его в застывший образ, объект чужих проекций, который затем с легкостью может быть разрушен, уничтожен, вплоть до физической деструкции.