Виктор Хохлов - 35 миллиметров русской истории. Кино и историческая память

Для Эйзенштейна, радикального режиссера и творца новой монтажной эстетики, байопик о православном князе-святом должен был стать настоящим вызовом. В то же время он ясно осознавал, что это, возможно, последний шанс остаться в профессии. В Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ) сохранился клочок бумаги с карандашной записью: «Окончательно решил ставить Ал[алексан]дра Невского, послал об этом записку в дирекцию».

Спустя три месяца Павленко и Эйзенштейн опубликовали в журнале «Знамя» переработанный сценарий, который назывался «Русь» (будущий «Александр Невский»). Источниками для него, по словам авторов, послужили научные монографии, былины, летописи, в том числе рыцарские хроники. Из последних было взято описание походной католической мессы XIII века 42 42 Кривошеев Ю.В., Соколов Р.А. Александр Невский – создание киношедевра. Спб.: Лики России, 2012, С. 95 . К консультированию сценария были подключены звезды тогдашней исторической науки. И здесь нельзя не рассказать об уникальном даже для советского кинематографа событии.

9 февраля 1938 года на Мосфильме состоялось совещание по сценарию «Русь», куда были приглашены профессора и академики, знаменитые историки: М.Н Тихомиров, А.В. Арциховский, А.А. Савич, В.Е. Сыроечковский и др. Эйзенштейн открыл его предложением поговорить о том «какие могут быть неправильности и в какой степени эти неправильности допустимы с точки зрения искусства». При этом он отметил явную недостаточность исторического материала «утраченного облика XIII века», который в Историческом музее представлен «обломками оружия» и «черепками» 43 43 Цит. по Кривошеев Ю.В., Соколов Р.А. Александр Невский – создание киношедевра С. 302 .

Дискуссия получилась откровенной. Большинство историков в целом одобрили сценарий, однако, было высказано много замечаний 44 44 Свою особую позицию высказал отсутствующий на совещании академик Михаил Тихомиров. Свой отзыв он назвал «Издевка над историей» Историк утверждал, что сценаристы: « сделали множество фактических ошибок … и дали совершенно искаженное представление о Руси XIII века ». Из 22 лиц, участвовавших в сценарии, лишь немногие имели отношение к Ледовому побоищу. Тихомиров раскритиковал начало, где князь в простой одежде ловил рыбу, высмеял сцену торга, где среди купцов были упомянуты венецианцы, шведы, греки. Только «полное невежество авторов» могло бы собрать таких торговцев на берегах Волхова. Главный вывод историка: « Железные полки новгородцев и псковичей побеждали не «чудом», как это хотят доказать авторы сценария, а своим мужеством и любовью к родине». Прим.В.Х. . Больше всего критиковали финал. В нем сценаристы сильнее всего отошли от описаний исторических событий, известных по летописям и «Житию Александра Невского». По сценарию, после победы на Чудском озере татарский посол приказывает князю ехать в Орду. Там Александр проходит унизительные обряды очищения для встречи с ханом Берке, после чего его травят. Умирает Александр Невский согласно сценарию на Куликовом поле, со словами: «Вот тут бы и бить [Орду]. Хорошо поле радостно». Заканчивался сценарий появлением полков Дмитрия Донского, которые громили войско Мамая.

Историкам было прекрасно известно, что князь ездил в Орду три раза, его отравление в Орде было не доказано, а умер князь в приволжском Городце. Эйзенштейн объяснял «отступления» сценария от фактов «единством темы». Но большинство участников совещания такой ответ не устроил. Как заметил Владимир Сыроечковский: «Зачем вы заставляете умирать Александра Невского на Куликовом поле. Это уж слишком» 45 45 Там же. С. 305-306 .

Любопытно, что многие эксперты в духе времени ставили под сомнение не соответствие фактам, а идеологию фильма. Глава Новгородской археологической экспедиции Артемий Арциховский отметил, что через фильм проходит «противопоставление героя и толпы в применении к Александру при Новгороде» 46 46 Там же. С. 303 . Эту тенденцию историк посчитал опасной, поскольку она была близка «гитлеровским концепциям» о безвольных славян, подчиненных князьям норманнской династии. Арциховский предлагал много конкретных изменений в сценарии, которые легко было реализовать. Неудивительно, что впоследствии он стал главным консультантом картины.

Многие из замечаний историков были учтены при разработке режиссерского сценария. Сокращена нелепая сцена торга, князь перестал выглядеть «лапотником», а его жена больше не полоскала белье в озере, убран не существующий псковский владыка. Историк Александр Савич отметил, что в сценарии отсутствует прием, который бы показал «военный гений» Александра. Эйзенштейн с Павленко много обсуждали, как в голове князя могла родиться идея, зажать клещами рыцарскую «свинью» на льду Чудского озера. Рассматривался вариант с поленом, в котором застревал топор, кошкой, которая, шла по краю тонкого льда и проваливалась в воду. Решение Эйзенштейн нашел в сборнике заветных сказок А.Н. Афанасьева: « Вкруг меня топоры вклиниваются в поленья и кошки спотыкаются на льду; потом топоры проламывают лед, а кошки вклиниваются в поленья… Что за черт! Какая дрянь не лезет в голову в бессонницу, когда вертишься с боку на бок. Рука тянется к книжной полке. – Отвлечься. В руках – сборник русских «заветных», «озорных» сказок. Почти что первая из них «Лиса и Заяц. Боже мой как я забыл о самой любимой моей сказке ». 47 47 Эйзенштейн С.М. Сказка про лису и зайца / Мемуары: истинные пути изобретения. Профили. М., 1997, Т. 2. С. 265-266

В фильме «Сказку о хитром зайце» из сборника А.Н. Афанасьева, который заманивал лису в ловушку между двух березок, а потом, пользуясь положением, нарушал «девичью честь», рассказывал кольчужный мастер Игнат (Д.Н. Орлов) в присутствии князя. Позднее некоторые критики не приняли такую фривольную трактовку изобретения стратегии разгрома рыцарей, но можно не сомневаться, что эпизод зрителю запомнился.

Режиссер принял не все замечания историков. Савич также предложил усилить «роль церкви» в отражении немецкой агрессии. Однако из окончательного варианта сценария тема поддержки князя православным духовенством была вообще убрана. Напротив монах Ананий оказался помощником предателя Твердилы (С. Блинников), а католические священники – изуверами, сжигающими младенцев. Такая трактовка соответствовала духу государственной антирелигиозной пропаганды 1930-х, в которой не было деления на священников-патриотов и мракобесов. Также Эйзенштейн отказывался переписывать финал: эту шекспировскую концовку режиссер готов был отстаивать против всех историков страны. В итоге Сергею Михайловичу показали вариант сценария, где красным карандашом был отчеркнут кусок со смертью князя. Эйзенштейну были переданы из Кремля слова Сталина «Сценарий кончается здесь. Не может умирать такой хороший князь» 48 48 Эйзенштейн С.М. Избранные произведения в 6 т. Т. 1. С. 500. .