Юрий Транквиллицкий - Симфония светотени, формы и колорита

У меня есть уверенность в том, что фотожурналисты и кинооператоры должны иметь хотя бы элементарные, но широчайшие понятия и знания обо всех видах человеческой деятельности, и даже снимая, например, извержение вулкана, угадать, куда потечет лава, чтобы зафиксировать это явление природы.

Школа ВГИКа, пройденная с интересом, с творческим отношением, останется со студентом навсегда. Знания, полученные по предмету «Фотокомпозиция», должны уберечь от профессиональной неграмотности, войти в творческое подсознание студента, будущего мастера изображения.

Я считаю, что есть все основания считать вгиковскую школу фотокомпозиции ведущей в нашей стране, так как она вобрала в себя лучшие достижения и фотографического, и кинооператорского мастерства. Кинематография, рожденная прежде всего искусством фотографии и многие десятилетия учившаяся у фотографии и живописи, в свою очередь, обогатила творческими находками, изобразительными достижениями фотографию да, пожалуй, и живопись, театр, телевидение. Фотошкола во ВГИКе развивалась вместе с искусством кинооператоров – авторов изобразительной структуры фильмов. И преподавали фотокомпозицию всегда кинооператоры – профессор Левицкий А.А., профессор Бохонов И.А., кандидат искусствоведения, профессор Дыко Л.П., академик Транквиллицкий Ю.Н., доцент Корнильев В.Н.

Не без основания можно считать курс фотокомпозиции во ВГИКе наиболее полным из всех преподаваемых в различных институтах, университетах, фотошколах страны. Несколько лет назад преподаватель фотокомпозиции Школы искусств Нью-Йорского университета – Института кино и телевидения – Томаз Дриздал был в Москве и посетил ВГИК. Я принимал его в кабинете фотокомпозиции, рассказал и показал на экране, как мы преподаем композицию. «Да, так глубоко мы в Нью-Йорке композицию не преподаем».

Понимая, что охватить всю существующую в данной области информацию в одной книге практически невозможно, и зная, что в искусстве почти все спорно, изменчиво и воспринимается по-разному, автор пытается, тем не менее, внести свой посильный вклад в общее дело и предлагает рассматривать данное издание как методическое пособие для студентов кинооператорского факультета, но призывает не принимать на веру все изложенное, а осмысливать каждое положение, избегая категоричности в оценке произведений, являющихся результатом усилий художника. Ибо в XX веке уже есть исторический опыт категоричности в оценках искусства, и опыт этот, увы, очень печальный. Поэтому, не претендуя на «истину в последней инстанции» – ее нет и быть не может, пока существует разум, – я поделюсь своим более чем 65-летним опытом работы в области фотографии и кинематографии. Изложенное ниже соответствует сегодняшним взглядам автора на процесс творчества, на искусство и не искусство. Автор рассматривает этот труд скорее как беседы о любимом кинематографическом и фотографическом искусстве. И если у студента во время чтения возникнет желание глубже изучить композицию, автор будет считать свою задачу выполненной.

Иллюстрации к этой книге подбирались в течение многих лет. Среди них есть репродукции известных художников, работы фотожурналистов и фотохудожников, студенческие фотоэтюды и фотографии автора. Не все публикуемые фотографии, к сожалению, подписаны, поэтому приносим извинение всем, кто не обозначен как автор.

Итак, начнем наши с вами дружеские беседы.

Где истоки культуры, как она пополняется и сохраняется? Ведь культура – часть истории, а история, как эстафета, передается от ушедших к живым. Поэтому ныне живущие могут и должны сохранять и преумножать общемировую культуру, общемировое искусство. Искусство имеет свои «силовые поля», свою энергетику, и, к сожалению, далеко не всем во всей полноте удается почувствовать красоту, насладиться ею и «взлететь», ощущая «упругость» и силу искусства.

Искусство вроде бы бесполезно, оно не приносит материальных благ, только духовные, и то не всегда и не всем. Но материя не существует без Духа. И культура продолжается, несмотря на сегодняшнее полное или почти полное пренебрежение ею со стороны некоторых. Отрицание культуры прошлого может привести лишь к ошибке, к потере духовности. Одно поколение не способно создать высокую культуру – это, надеюсь, всем ясно. Великое «здание» общемировой культуры возводится многими поколениями и многие тысячелетия. Труд одного поколения – это максимум один этаж в этом здании культуры и искусства. Это здание самое великое, что создало человечество, и оно будет возводиться вечно! А если наступит конец строительства этого радостного гигантского здания, то это будет означать гибель цивилизации.

Каждый человек неповторим. Все, что происходит вокруг, отражается в нашем сознании, сохраняется и иной раз живет своей долгой жизнью. И если прервется цепь «эстафеты жизни», некому будет и воспринимать искусство. Если жизнь кончится, искусство будет не нужно, бездуховная материя – мертвая материя.

Искусство – искусственное воспроизведение жизненной ситуации, ее модель, отражающая опыт взаимоотношений между людьми и взаимоотношений людей с природой. Искусство – это сложнейший условный раздражитель, открывающий яркую, эмоционально окрашенную реакцию у воспринимающих искусство. При этом эстетическая эмоция вызывается условно-рефлекторным путем и формируется в процессе приобретения жизненного опыта. Потребность в искусстве существует до тех пор, пока оно питает нас высокими эмоциями. А искусство, надо думать, и есть понимание и освоение окружающего нас мира художественными средствами.

Об искусстве, о своем отношении к произведениям искусства высказывались многие деятели культуры всех времен и народов. Не со всеми можно согласиться, но все, несомненно, представляют интерес и дают повод задуматься. Например, Оскар Уайльд: «Искусство есть зеркало, отражающее того, кто в него смотрится, а вовсе не жизнь». Или чье-то высказывание как пример парадоксальности установок на понимание сущности искусства – «Искусство начинается там, где кончается смысл. Все, что подлежит объяснению, – это уже не искусство». Эволюция идей и форм в искусстве происходит и по законам протеста, и по законам наследования культур, и, к моему сожалению, не всегда и не только по законам красоты.

Когда мысль художника, становясь видимой, воплощаясь в художественный образ, зримо заполняет холст картины, экран или становится скульптурой, фотографическим произведением и ты прочитываешь эту мысль и присоединяешься к ней, – рождается мысль общечеловеческая.