Елена Булганова - Навия. Проклятие

– Вот оно как, значит. Ошибся мой дурачина, зазря дочку осудил. А ведь Надя никогда ни полсловечком свою тайну нам так и не выдала. – Она задумчиво покачала головой, а потом вдруг погрозила мне коротким крепким пальцем: – А таких слов чтоб не слыхала я больше! Какая ты нам не родная, если Надя тебя вырастила, все свое доброе в тебя вложила? Ты нам внучка дорогая и любимая, только не обласканная по нашей с дедом вине. Но ничего…

Дальше она что-то забормотала себе под нос. Мне вдруг стало тепло и как-то влажно на душе. Я шагнула вперед, и мы крепко обнялись. Когда наше объятие распалось, нос бабушки опасно покраснел, видно, что она из последних сил сдерживала слезы. Чтобы сгладить неловкость, я повела ее смотреть мою комнату, потом кухню, под конец и мамину комнату. Но от нашего общего смущения экскурсия по квартире получилась скомканной. Я чувствовала, что бабушке всего интереснее смотреть на меня, то и дело ловила ее изучающий взгляд.

– Где ты меня на ночь устроишь? – спросила она деловито на новом витке нашего похода по квартире, едва не споткнувшись о собственный рюкзак.

Я слегка растерялась:

– Ну, вам, наверно, было бы удобнее в маминой комнате…

– Нам – это кому же?

– Ой, тебе!

– Ну вот, дело другое. А добрый молодец где ночевать планирует? – Она глянула на меня пытливо, но не осуждающе.

– Вот он и должен был в маминой вообще-то.

– Ну и на здоровье. А мне в гостиной лучше будет, рядом с портретом Наденькиным. Он, поди, жених твой?

– Да… Ой, нет, – спохватилась и покраснела я.

– Восемнадцать тебе уже?

– Нет, но через месяц будет.

– Это хорошо, есть еще время подумать. Хотя что я говорю, времени у тебя полно, сейчас замуж торопиться не в моде.

– Да, бабушка, он же просто одноклассник!

Слышал бы это Орлик!

– Понятное дело. Только, скажу тебе, влюблен он по самые уши. Так любит, что и сказать невозможно, – ошеломила меня своей проницательностью только что обретенная родственница. – Но и тот, другой, не меньше обожает, аж в лице изменился, когда ты его домой отослала. Так что не спеши, выбирай спокойно, никуда эти двое от тебя не денутся.

Я только вздохнула. И поинтересовалась:

– Откуда вы… ой, откуда ты, бабушка, догадалась про их чувства, умеешь мысли читать?

– Бог миловал, – отмахнулась та маленькой ручкой. – На что мне чужие мысли, если я жизнь прожила? Да и глаза тоже имею: красавицей ты выросла.

– Да ладно, – засмущалась я. – Давай я тебе полотенца выдам и халат, помоешься с дороги, а я пока диван застелю. Ты, наверно, с ног падаешь. Ляжешь, а я тебе чай и что-нибудь поесть на столике привезу.

Но бабушка аж обеими руками на меня замахала:

– Да с чего ж мне уставать, если сначала в поезде больше суток кулем лежала, потом метро с автобусом везли, и еще на стуле барыней два часа просидела? В постель мне еду подавать – не при смерти я еще! Вот вы с улицы пришли, вас накормить нужно. Нет уж, я на кухню.

Деловито подхватила свою корзину и исчезла с моих потрясенных глаз.

Я же рухнула в одно из кресел в гостиной, пытаясь собраться с мыслями и хоть немного восстановить силы, а заодно вспомнить, где хранится постельное белье и прочие мелочи, без которых не обойтись, когда в доме гости. Я так углубилась в эти заботы, что не слышала, как Орлик вернулся, беззвучно пересек комнату, сел на ковер у моих ног.

– Все нормально? – вялым голосом спросила я. – В смысле думаешь, Сашке ничего не угрожает? Все же лучше бы он был с нами.

– Ну, на самом деле вдали от нас ему куда безопаснее, – хмыкнул Орлик. – И, слушай, тебе придется объяснить своей бабушке, что я от природы необыкновенно молчалив.

– В смысле? Ой, ну да, сообщу. Не вовремя она, да?

Орлик переместился на ручку кресла, обнял меня за плечи. И мир сразу сделался проще и безопасней.

– Я так не думаю. Это даже хорошо, что в тяжелый момент рядом с тобой есть родной человек, разве нет?

– Ну, так себе родной, если честно. Я ее в глаза не видела и еще не поняла, что у них там вышло, в чем они с дедом перед мамой провинились. Хотя понятно, ей бы сгодился любой предлог, лишь бы не показывать им меня, не объяснять, почему не приезжает погостить с ночевкой, не привозит внучку на лето.

Орлик прижал меня крепче. Очень вовремя, что-то я совсем раскисла. Чтобы окончательно не потерять контроль над собой, я сменила тему:

– Слушай, а с кем сейчас Оляна? Не опасно так надолго оставлять ее без присмотра? Ты же все время к ней спешил.

– Хочешь и меня выставить, как своего дружка? – пристально глянул на меня Орлик. – Не выйдет, я тебя без надзора не оставлю, хватит на сегодня.

– Это был просто вопрос, без всяких намеков, – обиженно процедила я, гордо выпрямляя спину. – И на сегодня ты такой же мой «дружок», как и Сашка, имей это в виду. Давность знакомства в данном случае не имеет значения.

Теперь сник Орлик, голос его показался мне тусклым и подсевшим:

– Да, я так и полагал. Прости, я еще живо помню то время, когда был единственным мужчиной в твоей жизни и не сомневался, что так будет всегда. Не нужно мне было оставлять тебя одну.

– Да, и каждый раз ты исчезал на все более долгий срок! Хотя, конечно, ты ни в чем не виноват, – шмыгнув носом, закончила я.

На этот раз рука Орлика коснулась моих волос, легко и невесомо, словно птичка крылом задела.

– Что до Оляны, она сейчас с нянюшкой, так что волноваться не о чем.

– Что еще за нянюшка?

– Ну, одно… одна… в общем, создание из Ашера. Милейшее, кстати, существо, хотя на вид обыкновенный гном на паучьих лапах. Мы с ней не одну сотню лет знакомы, однажды она здорово выручила меня, вернула к жизни и поставила на ноги. Надеюсь, и Оляна рядом с ней станет поспокойнее, тогда можно будет отправить ее в Навию.

– Как думаешь, она будет рада встретиться с Ингой? – спросила я. – Или за давностью лет у нее все перегорело? Ну, я слышала, что так бывает.

– Уверен, что будет, да еще как! – перебил меня Орлик. – Оляна никогда не забывала своих первенцев, искала их… Может, это будет непростая встреча, но очень счастливая.

Он с силой втянул в себя воздух, как будто сам разочаровался в подобных встречах через века. Я насторожилась, но решила пока в это не вдаваться.

– Почему же непростая?

– Ну, Оляна потеряла своих близнецов, когда им было по семь лет. Они покинули Навию, предположительно отправились в Блишем. Возможно, с тобой хотели встретиться, потому и поехали на Айке. Помнишь ее?

Я даже зажмурилась, ощутив вдруг на лице терпкий запах и тепло лошадиного дыхания, между пальцев, казалось, потекла ее шелковистая грива. Конечно, я помнила Айку и скучала по ней.

– Зная характеры брата и сестры, можно не сомневаться, кто именно был инициатором побега. Их долго искали всеми возможными способами: и с неба, и на земле, и в Брите – неприступной для нас границы тогда еще не было, – безрезультатно. Похоже, забрели не в то место и довольно быстро погибли. Оляне ни разу не удалось встретиться с кем-то из детей в новых ее и их жизнях, спросить, что с ними приключилось. Сам я узнал об этом, когда однажды встретил Видана. Не забыла нашего сорвиголову?