Саша Готти - Суперлуние

– Погодите, – Тая, вдохновленная вдруг идеей, начала судорожно рыться в карманах куртки.

Ведь карты погибшего ведьмака Петьки она так и не решилась выбросить, даже не решилась достать из кармана, закрыв его на молнию, как склеп памяти своего погибшего приятеля.

– Вот… смотрите, что у меня есть.

Магические карты ярким ворохом высыпались на кухонный стол Елесиных. Увидав их, тетя Вера опасно качнулась на табуретке, едва не свалившись на пол.

– Это откуда?! – ткнула она в карты пальцем, при этом стараясь их даже не касаться. – Откуда взяла, признавайся!

– Мне это подарили. Да, я знаю про Тайномирье, представьте себе такой ужас, – Тая пожала плечами, не ожидая увидеть такую бурную реакцию Елесиной. – А если оттуда помощи попросить?

– Забудь! – вдруг рявкнула Вера Елесина так, что Ирка ойкнула. Потом повторила тише: – Забудь про Тайномирье и даже не думай у них что-то просить.

– А вдруг…

– Поверь когда-то второй по силе черной ведьме во всем Братстве, – тетя Вера торжественно подняла глаза к желтому и закопченному потолку кухни, на котором красовались полоски от прибитых комаров. – Некромантию и Тайномирье разделяет завеса реальности. Поставлена не нами, не ими, но мы с Тайномирьем в яви не пересекаемся, только колдуны туда-сюда с помощью этих карт переходят, с билетом в один конец. У этого мира свои к нам счеты. А карты лучше пойди да в Неву выброси – это портал, не надо его открывать. Прийти на помощь кому-то из некромантов они не придут, но потревожат.

– Но…

– Тая, не дури! – прикрикнула на нее тетя Вера. – У Тайномирья свои интересы, а те, что изображены на картах, – коварны. Сейчас все плохо, а может быть еще хуже.

– Хуже-то уже некуда, – буркнула Тая. – Вот уж спасибо, теть Вер.

Полдень следующего дня выдался ясным и солнечным, как и положено для теплого мая. Солнце золотило шпили Адмиралтейства и Петропавловки, играло в величественных куполах Исаакия, прыгало по ветреной глади Невы.

Людские реки текли по городу: пестрая толпа двигалась по Невскому проспекту, по Садовой улице, по Лиговскому и далее, далее… Люди шли разные: молодые и старые, красивые и не очень, быстрые или неторопливые, в темных очках и без них. Все они думали, мечтали, смотрели в мобильные телефоны или же громко говорили по гарнитуре, будто сами с собой.

Люди шли по дорогам, и невидимо по людям шли демоны, служебные демоны великих черных магов. Двигались по телам, по листве деревьев, перетекая иногда в порывы ветра и снова прыгая в тела, сверкали отблесками на волнах Мойки и Фонтанки, становясь на какой-то миг водой.

Около Гостиного Двора демонов было особенно много: транспортный узел и станция метро влекли служебников энергией движения и кипения жизни. Кто-то из них нес важную информацию демоноборцам о предстоящих вторжениях из Мрака, кто-то спешил на помощь некроманту, который в данный момент перемещался по неяви в далекую страну. Служебные демоны некромантов, которые скользили по телам и воздуху, избегали и обходили стороной ослепительно-белую девушку, которая стояла в этой людской суете, потерянно озираясь по сторонам.

– Эй, а вот и наша прогульщица Темнич, – сказала Вероника Кошненкова, неторопливо прохаживаясь мимо Перинных рядов под руку с мальчишкой из параллельного класса. – Чего-то она не в себе. Темнич! – окликнула Вероника, и Тая обернулась, разочарованно поджав губы.

– А в школе на собрании мать Елесиной врала, что у тебя гайморит и лечишься дома, – начала разоблачать Вероника, отмечая с удовольствием про себя и то, что Тая не красится последнее время, и что выглядит отстраненной, иногда не слыша, что ей говорят. В мыслях Кошненкова уже представила, как она расскажет правду классной Светлане Юрьевне и какие неприятности последуют за этим для обманщицы и прогульщицы Темнич.

– А у тебя, значит, воспаление хитрости, Темнич. Вообще-то тебя собираются не допустить до ЕГЭ, я слышала от нашей Светланы. Ты в кино, что ли, намылилась с Громовым, романчик крутишь?

– Уйди! – неожиданно резко оборвала ее Тая, отвернулась и сама быстрыми шагами отошла. – Ося-я-я!!! – донесся ее резкий крик. – Османтус! Где ты?..

– Совсем психованная стала, – Веронику слегка задело и смутило, что выглядела ее неприятельница слишком отстраненно, будто уже и не жила школьной жизнью. – Наверное, собаку потеряла, – пояснила она спутнику, который заинтересованно проводил взглядом стройную фигурку и белоснежный водопад волос. – Она вообще чокнутая, ты же знаешь. Да пусть побегает за своей псиной, дура…

Тая же действительно искала и звала, громко окликая и выискивая в толпе Османтуса.

Ее защитный демон ушел и больше не возвращался с того самого утра, и теперь все лица в толпе казались ей пустыми и чужими, потому что в них не было Оськи.

С Петькиными картами так ничего и не вышло: и, положив их вечером под подушку, она не увидела вещих снов или подсказок, на которые втайне рассчитывала, не послушав тетю Веру.

Теперь же оставалось последнее – найти Османтуса, выкликать его в толпе, ведь наверняка разгневанный демон никуда не делся, а бродит где-то рядом.

– Ося, вернись! – сложив ладони рупором, громко говорила Тая. – Вернись, слышишь?!

Люди, проходя мимо, недоуменно смотрели, как беловолосая девушка кричит в толпу отчаянно и настойчиво.

– О-о-о-ся-я-я!

Все-таки как же дико это выглядит со стороны – звать неизвестно кого посреди Невского проспекта, привлекая к себе внимание прохожих. Дико купить четыре стаканчика мороженого и теперь держать их по два в каждой руке, с каждой минутой чувствуя, как мороженое тает под пальцами.

– Ося-я-я-я! Османтус! – Тая вдруг вспомнила про сакрал, которым призывают защитных демонов во время битвы. – Демон мой, пойдем со мной! Ты вперед, я за тобой!

Слова эти сработали, стоило повторить их три раза. И вот наконец из толпы выделились четверо: юнцы лет шестнадцати, в ярких татуировках, с дикими прическами на головах.

Медленно, не спуская хмурого взгляда с той, которая их позвала, они начали приближаться. Демон подходил нехотя, осторожно и напряженно.

– Ося, привет. Обиделся на что-то? Ну, прости… вот тебе.

Впрочем, это были слишком человеческие слова и эмоции, непонятные и чуждые для бестелесной сущности сантименты. «Прости» Османтус не понял, на вопрос не ответил, но мороженое взял. Правда, при этом презрительно хмыкнул и сплюнул жвачку Тае прямо под ноги.

– Демон мой, пойдем со мной. Ты вперед, я – за тобой! – четко произнесла она снова сакрал вызова, перебегая глазами все четыре лица. – Отец, мой отец, ты помнишь его? Вальтер Темнич, которому ты служил?