Ирина Лебедева - Ночной странник

– Прошу тебя, не уходи! – воскликнул вдруг оборотень, увидев, что Ольга отползает всё ближе к двери, намереваясь снова убежать. – Я хочу лишь поговорить!

Неизвестно, что тому было причиной – сомнения в том, что она успеет вернуться в кабинет раньше волка, или жалость, внезапно возникшая в ней, когда она услышала мольбу в голосе оборотня – но Ольга остановилась. Ей вдруг удалось взглянуть на стоявшего за её окном парня другими глазами, на какой-то краткий миг она увидела в нём того несчастного раненого волка, которому ей захотелось помочь. Он уже не казался ей воплощением ночного ужаса, порождением мрака, восставшим из древних легенд и сказок, а был просто живым существом, нуждавшимся в её сочувствии… Именно это краткое виденье вернуло Ольге спокойствие, она смогла взять себя в руки и подняться с пола. Она даже сделала шаг в сторону окна и произнесла дрожащим голосом:

– Я слушаю тебя.

– Да… Спасибо, – сказал парень с облегчением. Отняв от стекла руки, которые прежде судорожно к нему прижал, когда боялся, что Ольга выбежит из комнаты, он начал свой рассказ. – Моя история покажется тебе невероятной, но всё, что я расскажу – это правда… – Он прервался, будто не зная, с чего начать, но затем, собравшись с мыслями, продолжил. – Таким…, какой есть, я был всегда, сколько себя помню… Я родился и вырос в маленьком доме, построенном в глубине леса не очень далеко отсюда, мои отец и мать были единственными людьми, которых я знал. Кроме них я не общался больше ни с кем, потому что наш дом находился в стороне от людских поселений. Мои родители всегда избегали встреч с людьми, так как они могли плохо закончиться… Мой отец не был… оборотнем, он был обычным человеком, хотя и мог иногда предугадывать события… Способность, а вернее, неизбежность, превращаться в волка я унаследовал от матери…

Я мало что знаю об их жизни до того, как они поселились в нашем домике посреди сибирских лесов, но когда-то мама рассказывала мне о том, что своё детство и юность она провела в доме одного богатого человека, англичанина, который обожал всё сверхъестественное. Тот человек искал по всему свету и собирал в своём доме вещи, наделённые необычными свойствами, древние книги и людей, обладавших сверхъестественными способностями. Конечно, людей он не мог держать у себя подобно вещам, но он удерживал их деньгами. Мама говорила, что он и ещё несколько увлечённых всем экстраординарным богачей создали какую-то организацию, занимавшуюся изучением аномальных явлений и поиском артефактов и необычных людей по всему миру. Она же была в доме того англичанина жемчужиной аномальной коллекции, а мой отец состоял у него на службе в качестве штатного предсказателя. Я не знаю точно, сколько лет отец и мать провели в доме того человека, но однажды они захотели уйти. Понимая, что увлечённый коллекционер всяческих чудес ни за что не отпустит две свои лучшие находки, они решили бежать. Сделать это было нелегко, но им удалось сесть на самолёт, летевший из Лондона в Москву, а оттуда уже добраться до Барнаула – родного города моего отца. Но в Барнауле они оставаться не могли – там их рано или поздно непременно нашли бы – поэтому они покинули город и отправились в леса. Отец смог устроиться лесником, и они с мамой поселились в отведённом для него домике, но прожили там всего год, пока отец не выстроил для них собственный дом в самой глухой части леса. Тогда они перебрались туда и спрятались от всего мира, и там родился я.

Парень ненадолго замолчал, давая Ольге возможность переварить то, что она услышала, и собираясь с мыслями для продолжения своего сбивчивого рассказа, из которого слушавшая его девушка почти ничего не поняла.

– Вопреки известным сказкам, – снова заговорил он спустя минуту, – моё превращение в волка происходит под воздействием не только лунного, но и солнечного света. Когда на меня падают солнечные лучи, я не могу сопротивляться этому свету и моё тело из человеческого превращается в волчье. Также мне трудно сохранять человеческий облик при свете полной луны, ведь этот спутник Земли всего лишь отражает солнечный свет, а вот в полной темноте я без усилий становлюсь самим собой. Так же было и с моей матерью, а поскольку она ненавидела превращаться в волка, большая часть её жизни прошла в ночи при свете звёзд. Днём она оставалась дома, при свете огня занимаясь делами, а всё, что необходимо было делать на улице, она выполняла ночью, или этим занимался мой отец. Меня она тоже не выпускала днём из дома до трёхлетнего возраста, пока отец не убедил её в том, что я должен обязательно увидеть солнечный свет и привыкнуть к нему. Родители научили меня всему, что я знаю – чтению, письму, математике, как выживать в лесу, как работать и добывать еду. В нашем доме было очень много книг – отец привозил их целыми чемоданами, когда изредка выбирался в город – я прочитал их все по нескольку раз. Когда я подрос, отец стал брать меня с собой на охоту – я искал и загонял дичь – а мама в это время оставалась дома. Как я говорил, она никогда не выходила из дома днём… Только один раз она нарушила это правило, чтобы помочь мне и отцу…

Голос рассказчика вдруг затих и оборвался, парень отвернулся от окна, за которым, застыв посреди комнаты, его слушала Ольга. Несколько минут он стоял безмолвно, погрузившись в собственные мысли и невидящим взором глядя куда-то в пустоту, а девушка в ожидании смотрела на его тонкий, словно выточенный из мрамора профиль, белевший на фоне ночной темноты. Наконец, молодой человек вернулся к действительности и продолжил своё повествование низким, исполненным нескрываемой горечи голосом:

– В ту зиму было очень много снега, он замёл землю до самых окон нашего дома. Мы с отцом пошли на охоту, он с ружьём, а я в обличии волка. Тогда мне было тринадцать лет, превращаясь в волка, я уже был довольно крупным и сильным зверем и вполне мог перегрызть горло оленю. Мы шли по следу, оставленному молодой оленихой, как вдруг неизвестно откуда появился медведь-шатун. Эти звери и сами по себе очень опасны, а особенно проснувшись от спячки посреди зимы. На стаю волков медведь возможно и не пошёл бы, но одного единственного в компании человека он не испугался. Не знаю, что в тот момент ударило ему в голову, но он напал на нас. Отец выстрелил и попал ему в переднюю лапу, но это не остановило, а лишь разозлило зверя. Следующая – и последняя – пуля пролетела мимо, мы с отцом бросились бежать. Каким-то чудом нам удалось достичь замёрзшего озера, находившегося недалеко от нашего дома, но там медведь настиг нас. Защищая отца, я бросился на него, попытавшись вцепиться медведю в горло, но он отбросил меня и пошёл на отца. Но вдруг со стороны дома прибежала мама в облике белого волка, она была гораздо больше меня, и вдвоём нам удалось загнать медведя на середину озера. Зима хотя была и снежная, но и необычно тёплая, периодически случались оттепели, и последняя была совсем недавно. Оказавшись в центре озера, медведь провалился под лёд, сломавшийся под его тяжестью. Но прежде, чем нам удалось обратить его в бегство, медведь ранил маму, оставив глубокую рану у неё на боку. Когда опасность миновала, отец – он был очень сильным – взял маму на руки и понёс в дом. Осмотрев её, он сказал, что обязательно нужен врач, поэтому они отправились в город. Я хотел поехать вместе с ними, но отец не позволил, приказав мне остаться дома. Из города они уже не вернулись… С тех пор прошло девять лет. Уходя, отец строго запретил мне искать его и маму, если они не вернутся, а я и не знал, как добраться до города. Со временем я всё же стал уходить из дома, забредая всё дальше в лес, и однажды наткнулся на людей… Встреча эта закончилась пулевым ранением и нашим с тобой знакомством. Если бы не ты, Оля, я вряд ли выжил бы тогда. Спасибо тебе за то, что ты спасла и приютила меня, пока я был болен.