Марина Комарова - Осколки моря и богов

– Связалась не Зурет. А ее отец, Максай-прорицатель. Уж начал заниматься вещами, в которые нос совать не следовало. Ему удалось разгадать знаки тех, кто жил на стоянке, я имею в виду, Кермек. Тот, из кургана, услышал зов. Но чтобы выйти на землю, ему требовались жизни, человеческие, и много.

Я хмыкнула:

– Неужто пообещал власть над миром?

Ладони Азова накрыли мои лопатки, медленно скользнули ниже. По коже разлилось приятное тепло. Зачем он это делает?

– Кто его знает. Скорее уж показать мир, откуда он явился. Или приоткрыть завесу будущего. Тот, из кургана, может многое. Поэтому, когда понял, что эта дрянь намеревается выползти наружу, направил к кургану людей.

Ладони совершали круговые движения.

– Людей? – переспросила я.

– Как бы ни была хороша Зурет, искусная пряха и красавица, – шепнул Азов мне на ухо, – а все равно не нравилась она Натаю, охотнику и воину. Чувствовал он, что у красавицы гнилое сердце. Как бы ни была трудолюбива и храбра Зурет, но все же перешла дорожку воительнице Тиргатао. А та не признавала ни черной ворожбы, ни лютой жажды власти. В общем, сначала была у них скрытая вражда, а потом перелилась уже в открытую. Каждая так и ждала, чтобы сделать сопернице подножку.

– Тиргатао положила глаз на воина, что ли? – уныло протянула я, глядя на плещущие волны.

Как-то уж совсем печально: бабские разборки, а тут гибнут люди.

Азов провел кончиками пальцев по моей пояснице, поднырнув под футболку. Я попыталась отклониться, но меня тут же вернули на место.

– Сиди. Что я, не знаю о твоих болях в спине?

Я потеряла дар речи, забыв, как дышать. То есть… Дьявол, откуда он знает? Боли у меня были несколько месяцев назад. И действительно прописывали массаж. Однако я побывала лишь на нескольких сеансах – потом работа закрутила, было уже не того. Но этот-то откуда знает?

Азов это дело знал и, видимо, любил. Осторожно надавливал на позвоночник, растирал мышцы ладонями, замирал именно тогда, когда с губ уже был готов сорваться стон. Мыслить трезво не получалось. Слишком расслабляло, слишком хотелось прилечь прямо на этой подстилке и забыть обо всем. Но нельзя было. Нельзя.

– Тот, из кургана, был благосклонен и к Зурет, – произнес Азов. – Наделил ее даром пряхи, научил зачаровывать человеческую жизнь. Пока прядет ниточку – живет человек. Оборвет – вот тебе и погребальный костер. Самое мерзкое – поймать ее не могли. Поэтому и творила она долго все, что хотела. Тот, из кургана, хорошо оберегал свою девочку. Да и Максая тоже радовал. Пока Тиргатао не убедила вождя, что его прорицатель продался злу.

– Как пафосно, – выдохнула я, блаженно прикрыв глаза.

– Пафосно или нет, а Тот тогда был еще сильнее, чем сейчас.

– Сейчас?

Повисла тишина. Я медленно повернула голову и посмотрела в глаза Азова. Он хмурился. Даже руки замерли. И вмиг стало как-то холодно и неуютно.

– Сейчас, – подтвердил он. – Как я уже говорил, прошлое не исчезает. То, что на него не обращают больше внимания, не значит, что оно рассыпалось в прах. Поэтому всегда надо об этом помнить.

Я вздохнула. Услышанное совсем не радовало. Если здесь где-то спит могущественная сила, настроенная далеко не доброжелательно, то это будут очень большие проблемы.

– Кто-то нашел могилу Зурет. И пробудил ее дух. Ашаук снова бродит по земле, взывая к своей хозяйке.

Я потерла виски, провела ладонью по лицу.

– Кто это? Кого просила Зурет?

– Ашаук – охранник, преданный пес, которого приставил к своей пряхе Тот.

Я хмыкнула. Кажется, начинаю понимать, что к чему. Правда, пока своими догадками делиться не стоит.

– Как от него избавиться? – спросила я. Встретилась со ставшими темно-синими глазами и немного неловко улыбнулась: – Спасибо за массаж.

– Сначала нужно избавиться от нее, – ровным тоном сказал он, не отводя взгляда. – И только после этого ашаук исчезнет вновь.

А потом, не говоря ни слова, Азов склонился ко мне, вплел пальцы в волосы и прижался к губам.

Все померкло. Казалось только, что слышится оглушительный стук сердца. Мое или его? Не разобрать.

Я шумно выдохнула, вцепилась рукой в его плечо. Крепкое. И лицо, словно высеченное из камня, близко-близко.

– Зачем? – хрипло спросила я.

Он смотрел прямо в глаза. По позвоночнику пробежал холодок. Но в то же время было что-то такое, отчего не хотелось слышать ответа. Пусть так и стоит, так и смотрит. И только шумит ветер. И совсем тихо – волны.

Азов едва заметно улыбнулся:

– Так надо, – шепнул и провел пальцами по моей щеке.

Дыхание почему-то застряло в легких. Пересохшие губы онемели. Тело окутала слабость, я шумно вдохнула ночной воздух. Вмиг почему-то захотелось спать. Денек выдался не очень. А сейчас ночь… Нужно спать.

– Тебе нужно отдохнуть, – шепнул он, притягивая меня к себе. – Завтра поговорим.

Голова закружилась, перед глазами появилась темнота. Азов подхватил меня и тихо хмыкнул:

– Эх, Слышащая…

А потом я заснула, почти мгновенно.

Кажется, мне ничего не снилось. И отдохнуть получилось на славу. Только немножко затекла шея. Но это мелочи. Я повернулась на бок и открыла глаза. Осмотрелась по сторонам. Деревянный пол, на котором несколько полосатых дорожек. Кровать – широкая, удобная, застеленная синей простыней и мягким пледом с коричневыми цветами. Широкое окно, через него видно, как солнце играет серебряными всполохами на морской глади. Деревянные стены. Два шкафа. В одном книги, в другом – разные поделки из ракушек. Рядом – часы в виде спасательного круга со смешным пузатым водяным.

Вставать совершенно не хотелось. Даже осознание, что я нахожусь бог знает где, будто бы билось о стеклянную стену. На душе было спокойно. Меня полностью окутывало какое-то странное умиротворение. Протянув руку, я подхватила бирюзовое покрывало и натянула на себя. Не встану. Может, еще рано? Жалко, часы слишком далеко – именно циферблат толком и не разглядеть. Я прикрыла глаза. Попыталась себя убедить, что надо встать. Надо в Херсон. Там Нешка. Там Грабар. Там мой дом, у которого протекает крыша. Впрочем… Вспомнились поцелуй и прикосновения Азова. Кажется, крыша протекает не только у дома, но и у его хозяйки.

Я легла на спину и потянулась. Кости хрустнули, по мышцам разлилась приятная истома. Заложила руки за голову и уставилась в потолок. Кстати, чистый, хорошо беленный. Но видны три трещинки. Параллельные, маленькие. Размером с те веретенца, которые… Я нахмурилась. Хм, а куда они делись?

Но эта мысль тут же исчезла. Куда больше меня интересовало: что делать дальше? Азов показал весьма интересные вещи. Если из прошлого тянется какая-то гадость, и именно здесь, то и изгонять ее тоже надо здесь.