Марина Комарова - Осколки моря и богов

Пока он говорил, я с ужасом осознала, что дело уже к вечеру. Даже не сообразила, что Олег закончил разговор и усиленно пихает меня в бок.

– Земля, прием, – буркнул он. – Спать ночью надо, а днем – бодрствовать. И вообще, идем.

– Куда? – оторопела я.

Олег нахмурился:

– Яна, ты меня вообще слышала?

– Нет, – призналась я.

Он закатил глаза и, кажется, призвал всех богов терпения, которых только знал.

– Колесник, доброе утро, включайся уже! Мы сейчас идем к Железному! Он хочет видеть нас. – И тут же добавил: – Обоих.

На вялую попытку возразить, что идти мне никуда не хочется, особенно к провидцам, Олег не отреагировал. Поэтому пришлось быстро собираться и идти на улицу.

Вечер выдался прохладным, мягким. Ни следа от дневного зноя. Я даже немного пожалела, что не прихватила рубашку и пошла в одной тунике. Однако Грабар был неумолим и назад не отпустил.

Прошли быстро по Суворова, спустились к дому Железного мимо коричневого уличного пианино. Крышка была закрыта, но у меня появилось странное чувство, что Настройщик Душ уже сидит за ним и в любую минуту готов нажать на клавиши судьбы.

Железный встретил нас гостеприимно. Открыл дверь, обдал запахом домашнего печенья и клубничного компота. Прищурившись, посмотрел через стекла очков с золотистой тонкой оправой. Поправил бежево-кофейный фартук с аппликацией в виде чашки с кофе. На его губах появилась улыбка. Рудольф Валерьевич – мужчина особенный, ничего не стыдящийся. И не опасающийся, что кто-то сложит о нем превратное мнение. Любит сладкое и котов. Предсказывает будущее и хранит тайны, которые невозможно выбить, если сам не пожелает просветить.

– Заходите, – улыбнулся он. – Уж заждался.

Мы оказались в узеньком коридорчике с деревянными вешалками, большим длинным зеркалом размером во всю стену и развешанными по стенам картинкам с янтарными деревцами.

С кухни доносился запах выпечки. В коридор выглянул здоровенный серый котище с желтыми глазами. Раза в два больше моего Нешки. Внимательно посмотрел на обоих. На Олега презрительно, на меня с интересом. Поднял лобастую голову, посмотрел на хозяина и вопросительно муркнул. С интонацией: «Это что здесь такое?»

– Гости, Босенька, – невозмутимо ответил Железный. – Так надо.

Кот поднял пушистый хвост, сердито дернул кончиком и направился в комнату. Мы с Олегом переглянулись. Кажется, мнение Босеньки тут весомее мнения гостей. Впрочем, мне тут не жить.

– Проходите в комнату, – сказал он. – Я сейчас.

В доме Железного я была давно, два года назад, когда только пропал Ромка. Искала везде, где могла. Вот так и забрела к провидцу. Больше – ни ногой. Знала, что Грабар с ним часто пересекается, однако меня это не касалось. А теперь… Провидец почему-то позвал сам.

Мы сели на диван в полном молчании. Никто не мог и предположить, о чем пойдет речь.

Железный появился спустя пять минут, держа в руках широкое блюдо с ароматными рулетиками, посыпанными сахарной пудрой. Олег еле слышно фыркнул.

– Да, знаю, Олежек, – тут же отозвался Железный. – Но что поделать: кому кофий без сахара, а кому и булочек можно.

И посмотрел на меня как на суповой набор. Почему-то стало неуютно, но в то же время дико смешно. Железный не пытался меня уколоть. Просто сказал, что думал. И рулетики, кстати, у него оказались замечательными.

Когда он уселся напротив, я не могла и предположить, о чем пойдет разговор. И первый же вопрос вогнал меня в ступор:

– Куда ты дела грифонье ожерелье?

Я озадаченно посмотрела на провидца.

– Осталось дома, – честно призналась.

Он кивнул:

– Хорошо. Больше к нему не прикасайся. Серебро проклятое, проблем потом не оберешься. Кстати, оно тебе что-то показало?

Я поколебалась всего секунду, но потом поняла, что ничего не теряю:

– Брата.

Железный не удивился. Взял рулетик с блюда, чуть вымазав пальцы в пудре.

– Что ж… Это логично, – пробормотал он. – Другого я и не ожидал.

– Какого? – тут же напряглась я.

Неужели удастся что-то узнать о Ромке?

– Слушай меня, Яночка, и не перебивай, – ровно сказал он, глядя куда-то в окно. – Брат твой стал, сам того не зная, игрушкой в руках высших. И с одной стороны беда, а с другой – научится себя защищать.

Я невольно вцепилась в быльце дивана. Олег осторожно положил руку мне на плечо. По телу прошла волна тепла. Я благодарно посмотрела на него и чуть кивнула. Спасибо за поддержку, милый.

– Роман – хамелеон. Сильный Читающий Сны и не менее сильный Шепчущий с ветром. Только вот беда в том, что пока у нас нет толковых учителей, которые помогут удержать оба дара в гармонии. Кроме одного…

Учитывая, что Олег уже немного подготовил меня к такому повороту, я не удивилась, однако ухватилась за последние слова:

– Кого?

Азов сказал, что поможет. И, как ни странно, я ему верю. Следовательно, когда Ромка окажется рядом, надо будет срочно что-то делать. Но Железный будто не расслышал:

– Трое и Сестра заняты этим делом. Особенно Сестра. – На меня внимательно посмотрели ореховые глаза. – Поэтому тут надо быть осторожными. Романа у тебя увели специально. Во-первых, сохранили в целости, а во-вторых…

– Да, конечно, – не сдержалась я. – Разве не было другого выхода?

Олег сжал мою руку, однако меня начало колотить. Потому что каждый раз, когда пытались сказать, что все это было ради блага, вспоминались два года отчаянья и безысходности.

– Перестань, – неожиданно холодно сказал Железный, и на меня словно вылили ушат воды. – Хочешь, чтобы твой брат стал кормом для Того, из кургана?

– Но… – Собственный голос стал хриплым и почти неслышным.

– Вот тебе и «но», – резко сказал он. – Лыбедь это сделала специально.

Рассказ о договоре Липы и Лыбедь заставил позабыть обо всем на свете. Все казалось нереальным, неправильным. Но чем больше я слушала, тем яснее осознавала: иного выхода не было.

Уже когда мы собирались уходить, вдруг поняла, что нестерпимо хочу задать провидцу вопрос. Но никак не решусь. Олег вышел на лестничную клетку. Я замешкалась, надевая обувь.

– Яна, – неожиданно позвал меня Железный.

Я остановилась. Неужто все понял и заметил? Замерла в дверях и медленно обернулась. Посмотрела на него, прямо в ореховые глаза с бронзовыми искорками.

– Действия Азова далеки от идеала, – вдруг мягко произнес он, – и поступает он не так, как надо бы, но поверь – он тебя не обидит.

Сердце пропустило удар. Показалось, что я ослышалась, а тонкие губы Железного вот-вот разойдутся в ироничной улыбке. Но он был абсолютно серьезен.

Громко пробили часы в гостиной. Я вздохнула и исподлобья посмотрела на провидца.

– И… – осторожно начала, – что мне с этим делать?

– Любить, – последовал простой ответ.