Ева Никольская - Зачарованный город N

Это он на что сейчас намекает? А? Я зарычала, но звук не прошел через золотистую ткань, плотно прилегающую к губам.

– Хочешь возразить? – мужчина усмехнулся и ощутимо хлопнул меня по заду. – Слушаю тебя внимательно.

Звукопоглощающая лента мягко сползла с моего лица, скользнула на шею, затем на плечо, а оттуда перескочила к опутавшему запястье жгуту и прямо на глазах слилась с ним воедино. Завораживающее зрелище и жутковатое одновременно. Засмотревшись на все эти метаморфозы, я как-то забыла о повелителе и его нелестных высказываниях в мой адрес.

– Нечего добавить, смертная? – ядовито осведомился он, встав напротив.

Едва световое облако попало в поле зрения, я невольно зажмурилась. И скривилась заодно, всем своим видом демонстрируя, насколько неприятен мне собеседник. Было стыдно. Хоть я и старалась гнать эту мысль, прячась за щитами гнева и возмущения, она возвращалась с постоянством бумеранга, разнося в щепки все мои надуманные оправдания. Неловкость оттого, что приходится висеть обнаженной перед незнакомым мужчиной, безжалостно возрастала от его далеко не целомудренных прикосновений и слов… жестоких, обидных, но содержащих некоторую долю правды. Сколько раз я виделась с Сэн прежде, чем накинулась на него в карете? Вот-вот. Некогда боевое настроение стремительно таяло. На душе становилось мерзко и тоскливо. Даже ругаться с лучезарным провокатором больше не хотелось.

– Мне надо привести себя в порядок и одеться, – голос мой звучал тихо, но уверенно.

– Зачем?

Даже не видя его глаз, я могла не сомневаться, что он внимательно изучает мою фигуру. Не насмотрелся еще, что ли? Пора бы. Особенно если учесть, что мне придется вынашивать его ребенка. Интересно, он уже сделал все, что требуется, или самое интересное меня ожидает в ближайшие дни? Когда там, по его словам, я стану настоящей сейлин?

– Затем, что мне холодно, – сказала, вяло отмахнувшись от неприятных мыслей.

Не в моем нынешнем положении было поднимать данный вопрос. Хватало и того, что это сияющее чучело меня ненавязчиво так облапало. Зачем провоцировать его к нежелательным действиям, затрагивая щекотливую тему?

– Здесь тепло.

– А мне все равно холодно. Вот заболею…

– Вылечим, – перебил повелитель.

– Я есть хочу!

– Придется денек подождать. Судя по твоей худосочности, тебе не впервой, – усмехнулся он. Жестом пресекая мою попытку возмутиться, добавил: – Завтра ты получишь все, что пожелаешь. – Тон гая Светлоликого стал до противного серьезным. Меня так и подмывало брякнуть что-то типа «Желаю вечную жизнь и все богатства мира в своем подвале» или «Готовь тогда полцарства и принцессу в придачу. То есть принца». – А сейчас тебе лучше вернуться к источнику и поспать. Ритуал еще не завершен.

Державшая меня «паутина» вновь обратилась в золотую пыль, а я, получив неожиданную свободу, безвольной куклой полетела вниз. Однако отложенная ранее встреча с полом снова не состоялась. Меня легко и даже бережно поймали в объятия, после чего аккуратно поставили на ноги и поправили упавшие на глаза волосы.

Э… что-то в лесу сдохло?

– К какому еще источнику? – чуть отойдя от шока (и от собеседника заодно), спросила я.

– Место, где ты спала. Там находится сосредоточие всей имеющейся в нижнем городе энергии.

Вот и выяснилось, почему каменная плита теплая. Но зачем мне снова возле нее торчать? Или это тоже часть ритуала?

– И? – От рассуждений о возможных болезнях и правда стало как-то холодно, потерла руками плечи. – Почему мне нужно туда возвращаться?

– Потому что там тепло.

– А церемония, – я все-таки рискнула задать этот вопрос, – уже прошла? Я ничего не помню…

– И не надо.

– Так да или нет?

– Да.

– И что это значит? Почему на спине появился рисунок? Мое тело…

– Это больше не твое тело, теперь оно принадлежит мне.

– А свое уже не устраивает? Или решил сменить ориентацию таким экзотическим способом?

Незаметно для самой себя перешла на «ты», а этот тип даже ухом не повел. Что ж, грех не воспользоваться такой поблажкой. Тем более вежливый разговор у нас все равно не получался. Ни тогда, ни сейчас. Правда, в этот раз Его Величество меня хотя бы на колени вставать не заставило. Уже прогресс! Хотя висеть перед ним обнаженной в золотых сетях было не менее унизительно… даже более.

– Иронизируешь? Ну-ну, – спокойно проговорил мужчина. – Выскажусь иначе. Ты вся отныне принадлежишь мне. Смирись с этим. Я же смирился, – с долей сарказма добавил он и сделал плавное движение рукой, от которого универсальная пыль вновь начала медленно подниматься с пола.

Я сглотнула, ожидая очередного издевательства. Но вместо этого золотистые песчинки закружились вокруг его ладони, постепенно ускоряясь. Это длилось до тех пор, пока сверкающий поток не упал на протянутую руку целым и невредимым покрывалом. Встряхнув его, Светлоликий укутал им меня. Это что же, тактика такая? То язвит, хамит и издевается, то аккуратно ловит и укутывает, как сердобольная мамаша своего обожаемого отпрыска. Захотелось получше рассмотреть черты его лица, но, как я ни старалась, сквозь прищуренные ресницы и его светящуюся маскировку ничего толком увидеть не удавалось. Хотя глаза и попривыкли к яркому сиянию. Тело нашло выход из положения раньше, чем до этого додумался мозг. Рука машинально взметнулась и, нырнув в слепящее марево, наткнулась на мужскую грудь, затем скользнула к шее. Его пальцы тут же стиснули мое предплечье, острые когти больно впились в кожу.

Что? Когти?! Я вскрикнула больше от удивления, чем от страха.

– Что же ты за чудище такое? – прошептала едва слышно.

– Тебе лучше не знать, – тихим голосом произнес собеседник.

– А вся эта световая завеса…

– Не хотел тебя пугать. Пока что, – отводя в сторону мою руку, пояснил мужчина.

– А потом? – Я насторожилась.

– Зависит от твоего поведения.

– А…

– Запомни, смертная, – перебил меня гай Светлоликий, разворачивая к себе спиной. – Здесь я всесилен.

– Ключевое слово «здесь»? – криво усмехнулась я, чуя подвох.

– Нет, – раздалось над ухом, – всесилен!

Это уже был не его голос. Я слышала в нем шелест листвы, переплетенный с гулом ветра, звук падающего дождя и далекие раскаты грома. Мои глаза округлились от удивления, когда окружающая обстановка начала стремительно меняться.

Ровный потолок изогнулся высокими сводами, по прямоугольным колоннам поползли трещины, золотая облицовка пошла буграми, а потом и вовсе рассыпалась, как яичная скорлупа. Опавшие на пол куски обернулись пылью, как недавно мое покрывало. Сверкающим потоком мелкие частицы потекли по черным каменным плитам, рисуя на них узоры, пока полностью не улеглись на горизонтальной поверхности, выбранной для волшебного творчества. Стены, как изголодавшиеся монстры, поглотили драпировки вместе с изображениями шестируких, после чего расцвели золотыми орнаментами, которые изящно обогнули прорезавшиеся в их толще арки. А за ними открылись такие виды! Я даже дышать перестала, завороженно глядя на необычный пейзаж в появившихся проемах.