Карина Шаинян - Цветной Дозор

– Ты сошел с ума, – прошептала Тави. Она смотрела в глаза, в которых не было ничего, кроме абсолютной уверенности в своей правоте, и ужас постепенно заползал в ее сердце.

– Давай вернемся домой, – спокойно сказал Андрей. – Там я смогу присмотреть за тобой. Не бойся, я не дам тебе больше никого убить, обещаю…

– Ты псих, – повторила Тави и тут же пожалела. Нельзя влезать в спор. Надо соглашаться. Спокойно добраться до дома и аккуратно сдать Андрея на руки коллегам. О наказании и речи идти не может – он очевидно безумен. Но, возможно, его еще можно вылечить… Заодно Тави узнает, существуют ли психушки для Иных.

Видно, что-то проступило в выражении ее лица: Андрей отпрянул, плотно сжав рот. Резко проступили знакомые страдальчески-гневные складки в углах губ.

– Хочешь меня сдать, – разочарованно процедил он. – Я знал, что зря распинаюсь. Знал, что ты предашь. Но я…

«А теперь он меня убьет», – подумала Тави. Мысль была спокойная, лишенная эмоций: так предсказывают следующий ход соперника по безнадежной шахматной партии. Тави никогда не умела играть в шахматы… Пустая до звона голова. Холодная обреченность.

Тави поймала глазами свою тень, отброшенную зажженным Андреем светом, и шагнула в Сумрак. Она хорошо училась, но сейчас надо было забыть обо всем, что вбили в голову во время занятий. В честном магическом бою Тави не выжить. Противопоставив его Силе свою, она может только погибнуть – быстро и бессмысленно.

Серое вскипело, когда рядом появился Андрей. Белый клинок в руке. Белый Меч, боевое заклинание, в теории поражающее лишь Темных…

– …избавлю тебя от Тьмы, – договорил Андрей, занося лезвие белого пламени, чистый Свет, обращенный в грозное оружие против малейшего следа темноты. На его лице проступила нетерпеливая радость.

И Тави потянула на себя нити энергии, расплетая и перерисовывая их по-своему, вздымая сумрачную волну, которая однажды уже сокрушила Андрея. Волну, способную потушить воплощение Изначальной Силы в его руке…

Прошлого не было. Памяти не было. Не было встречи с Дэнгом, Ночного Дозора, учебы, зубрежки, правил и заклинаний. В бесконечно далекой реальности снова шел дождь, и одуряюще пахло прелыми листьями, а Тави была здесь, в сером ледяном тумане, густом, как желе. И все, что она могла сделать, – толкнуть это серое на страшного человека, стоящего напротив, человека, в чьих глазах торжество сменялось ужасом и отвращением – медленно, очень медленно… Он любил Свет и ненавидел Тьму, этот свято уверенный в собственной правоте маг. И единственное, что пугало его, приводило в животный ужас, внушало желание бежать, никогда не видеть, забыть навсегда, – это серая волна Сумрака, нависшая над головой…

– Не смей, – прочитала Тави по губам. Он еще держался. Он еще боролся с паникой и омерзением, этот сильный и безупречный Светлый…

– Прости, – ответила она.

Разум сжался в точку, готовый толкнуть .

И отпрянул, ослепленный вспышкой, в центре которой зияла пустота.

Волна, поднятая Тави, дикой Иной, не знающей разницы между Тьмой и Светом, опала. Вокруг была густая ледяная хмарь, скрипели под ногами остатки сожженного выбросом энергии синего мха. Сумрак урчал и ворочался; Сумрак получил свое – и теперь успокаивался, возвращался к нормальной структуре. Тави видела, как стягиваются, ползут упругие линии энергии, возвращаясь на свои места. Она была одна посреди этого серого орнамента, и никто больше не нарушал его.

Чувствуя, как стремительно утекают силы, Тави выдернула себя в реальность. Бессильно сползла на пол, опираясь на кровать; ладонь нащупала что-то холодное, мягкое, чуть влажное. Негромко заскулив, отдернула руку от плеча мертвеца. Перед глазами плавало черное пятно с пылающей синей каймой – отпечаток портала, через который ушел Андрей. Тави закрыла лицо руками; ее плечи судорожно вздрогнули, но ни звука не нарушило тишины комнаты.

За стеной заворочалась, забормотала во сне Эппл, тихо всхлипнула, просыпаясь. Тави, стиснув зубы, подняла голову. Бездумно швырнула в сторону спален Морфея. Она не готова была объяснять хозяевам, как и почему погиб их брат и сын. Пусть спят. Это лучшее, что она может для них сделать.

Она сама бы хотела сейчас заснуть.

Ступая неловко, как на ходулях, Тави вышла из дома. Лил дождь; поселок затаился, придавленный мокрой темнотой. Где-то там спали живые, нормальные люди. Смотрели человеческие сны, хорошие и плохие, сны про друзей и врагов. Сны, в которых склон утеса пересекало стремительное оранжевое пятно, а толстые синюшные кони скалили невозможные хищные клыки, похожие на пещерные сталактиты. Старик-карусельщик вертелся в своем промокшем фургончике, а может, бродил по домам, неслышный и незримый, и пил детские кошмары, черпая свою Силу… И где-то там, за поблескивающей во тьме шелковой шторой дождя, поджидал обезумевший Светлый маг с сердцем, разбитым предательством любимой.

Тави вытерла сухие глаза и вытащила из кармана телефон.

Длинные гудки. Пятый… шестой… сними же трубку!

– Семен! – выдохнула она.

– А, привет, Настя, – обрадовался наставник. – Соскучилась?

– Я… да. – Она замолчала, подбирая слова, и Семен тут же вклинился в паузу:

– Ох и завидую я вам, Настя! Здесь холод собачий, у патрульных носы в сосульки превратились. А вы, поди, на пляже лежите?

– Да, – ответила Тави, глядя на черный мокрый сад. Ее бил озноб.

– Ну и отлично, отдыхайте. Андрюхе привет, да поцелуй его покрепче!

– Хорошо…

Тави нажала на отбой и убрала телефон, не с первого раза попав в карман. Только услышав бодрый голос Семена, она сообразила: Андрей не сказал, что убивает по собственной инициативе. Его слова звучали безумно – но, возможно, за ними стояла холодная и трезвая попытка запудрить ей мозги. Он почему-то считал, что любой слабый Иной, с которым Тави перемолвилась хоть словом, должен быть ликвидирован. Как будто она бешеная лисица и не разговаривает с ними, а кусается… Но у нее нет никаких причин считать, что это всего лишь его личное мнение.

Тави еще раз прокрутила в голове диалог. Да. Может, самодеятельность психопата, а может – самоотверженная работа на тяжелом секретном задании. В любом случае Андрей не угомонится. Тави чувствовала: он где-то рядом, он не сдался – а всего лишь отступил на время. Следующий бой она может и проиграть. Если будет бой: на Слоновом острове Андрей довольно ловко пытался устроить ей несчастный случай. «Сопротивление Сумрака», как же… Амулет с сутрой, выбитой на листе свинца… Вот почему Семен так обрадовался, когда она пропустила объяснение мимо ушей: амулет против оборотней-тавов, купленный на рынке, был настроен на вполне конкретную Иную. Созвучие – это тоже сродство. Все-таки Андрей – псих, независимо от того, действует ли сам или по указке. Ну какой из Тави оборотень?