Даниэль Труссони - Ангелополис

– Едем в Сибирь, – пояснил босс. – Поездом.

– Но что было с тобой? – спросил раненый, попытавшись подняться в постели и скривившись от острой боли.

– Стычка с российскими раифимами, – проговорил Бруно.

– Похоже на название главы в мемуарах, – прокомментировала блондинка.

– Это Яна, – ответил Бруно. – Русская охотница на ангелов, которая, оказывается, выслеживала Эно почти столько же лет, сколько и я сам. Она согласилась предоставить под твою перевозку один из принадлежащих ей вагонов.

Тугие джинсы на девушке дополняла розовая водолазка – явно принадлежащая к другому стилю, чем кожаная, со сталью, охотничья одежда. Яна отступила от постели, на лице ее читалась усталость и настороженность. Припав спиной к стене, она скрестила на груди руки, словно намереваясь вернуться к делам, и с сильным акцентом произнесла.

– Как самочувствие… О’кей?

– Блестящее… – Верлену, казалось, что голова его вот-вот лопнет. – Даже идеальное.

– Скажу откровенно, тебе повезло, что ты вообще что-то чувствуешь, – проговорила Яна, глядя на него с профессиональной заинтересованностью и как бы сравнивая полученные Верленом раны со своими.

Мужчина попытался сесть, ощутив при этом жгучий ожог на груди.

– И какая же чертовщина со мной произошла?

– А ты сам не помнишь? – спросил Бруно.

– Помню – но до определенного момента, – проговорил Верлен. – А потом, должно быть, потерял сознание.

– Сознание ты потерял много раньше, когда набросился на Эно, – проговорила Яна. – Еще минута, и она зажарила бы тебя.

Вспомнив ощущение протекавшего сквозь тело электрического тока, охотник поежился.

– Она пыталась убить меня.

– И едва не преуспела в своих намерениях, – проговорил Бруно.

– К счастью, мы сумели остановить ее, прежде чем это произошло, – добавила девушка. – Ты отделался лишь легким ожогом.

– Уверена? – Верлену до сих пор казалось, будто все его тело прожаривается на медленном огне.

– Ну, если ты вспомнишь трупы, которые мы обнаружили в монастыре Святой Розы, то сочтешь себя счастливчиком, – напомнил Бруно.

Нападение ангелов на монастырь Святой Розы оставило глубокий след в воображении Верлена. Несколько дюжин женщин были превращены тварями в обугленные останки, обезображенные до полной неузнаваемости. Так что он до малейших подробностей знал, что именно могут совершить эти существа над человеком.

– Электрический ток почти на три минуты остановил твое сердце, – сказал Бруно. – Яна сделала тебе искусственное дыхание. Она сумела сохранить твою жизнь, пока ее коллеги доставали портативный дефибриллятор.

– Иначе говоря, ты в буквальном смысле вернулся с того света, – проговорила Яна.

– Итак, во мне обнаружилось одно общее с раифимами качество, – проговорил Верлен.

– Это не объясняет, почему тебе удалось пережить нападение, – сказала девушка. – Тебя должны были зажарить до хруста.

– Очаровательная перспектива, – проговорил Верлен, приподнимаясь чуточку выше в постели. Кожу на груди пронзала острая боль, однако он попытался забыть о ней и понемногу продолжать движение. Невольно вспомнилась сила Эно, жар ее прикосновения.

– Возможно, тебе помогла эта вещица, – проговорил Бруно доставая из кармана цепочку с подвеской и протягивая ученику.

Взяв амулет, тот внимательно рассмотрел его. Атака Эно не произвела никакого воздействия на вещицу. Металл, как и прежде, сверкал золотым солнечным блеском. Верлен знал, что Бруно умеет анализировать факты и наверняка уже понял, каким образом амулет попал к Верлену. Габриэлла являлась близкой приятельницей Бруно, и хотя наставник не обнаруживал никакого желания разговаривать об амулете в присутствии Яны, было очевидно, что он отнюдь не обрадован тем, что Верлен все эти годы скрывал от него подобную вещь.

Охотник наклонился вперед, чтобы застегнуть цепочку на шее, и охнул. Яна – скорее из нетерпения, чем из сочувствия больному – забрала у него цепочку и застегнула на шее.

– Ну вот, – проговорила она, потрепав его по плечу и тем самым вызвав новый прилив боли. – Никакой бука тебя теперь не съест.

Открылась дверь, и появилась женщина-врач, невысокая и дородная, в толстых стеклянных очках и с отличной прической. Склонившись над постелью, она откинула простыни с груди пациента. На ней обнаружилась толстая наклеенная повязка из белой марли. Подцепив ногтями краешек ленты, врач аккуратно сняла повязку.

– Полюбуйся, – достав из сумочки крохотное зеркало, Яна подала его охотнику.

Посмотрев в зеркало, Верлен увидел потрепанную физиономию, линию свежих стежков над глазом и несколько новых синяков на коже. Вид оказался настолько непривычным и странным, что Верлен выпрямился и расправил плечи. Обожженную кожу саднило, он желал одного – откинуться назад и заснуть. И начисто отказывался от своего тождества с отражением. Поднеся зеркало к груди, он заметил, что кожа почернела, а из свежих красных и розовых трещин сочится бесцветная сукровица. На его теле был выжжен отпечаток ладоней Эно.

– Теперь ты удостоен нагрудного знака нападения имима, – проговорил Бруно.

Яна вгляделась в рану на груди Верлена.

– Форма ожога необычна. Я давно интересовалась этим вопросом. Чтобы выпустить электрический заряд, ангел должен расположить ладони определенным образом – так, чтобы большие пальцы соприкасались, а ладони были обращены вовне. Узнаешь силуэт?

– Естественно, – произнес ангелолог, ощущая легкую дурноту от открывшегося зрелища. – Это крылья.

Он успел привыкнуть к ранам – количество ранений, полученных им за последнее десятилетие, исчислению не поддавалось, – однако последняя стычка оказалась незабываемой. Эно оставила на его теле неизгладимую метку.

Врач отошла в сторону и вернулась к постели с подносом, заставленным мазями, бинтами, ватными тампонами и ножницами разного размера. Верлен тяжело вздохнул, со свистом втягивая воздух, когда врач принялась промачивать грудь ватным тампоном.

– Там, где плоть почернела, нервы погибли. Боль, которую вы ощущаете, создают слабые ожоги у края раны. – Врач ненадолго замолкла, разглядывая форму ожога. – Давно не видела ничего похожего, – проговорила она наконец, нанося мазь на кожу и прикрывая новой повязкой. – Компресс снимет боль. В прежнее время, чтобы полностью заживить подобный ожог, требовалось бы несколько недель или даже месяцев.

Верлен ощутил прохладное прикосновение к коже, ему стало значительно легче.

– Удивительно, – проговорил он. – Боль ослабла.

– Ваша кожа быстро заживает, – произнесла врач, наклонившись к пациенту. – Наноэмульсионная мазь не позволяет бактериям поселяться на ране, одновременно создавая условия для быстрой регенерации клеток. На поверхности ожога возникает слой молодой кожицы, защищающей рану от воздуха и уменьшающей боль. Средство пока редкое: мы располагаем всего несколькими дозами, мне их прислали коллеги. Вполне понятно, что такую мазь разрабатывали ангелологи для ангелологов. Она невероятно эффективна.