Сара Шепард - Милые обманщицы

Они с Моной зашли в бутик «Тиффани» – весь из стекла и хрома, залитый белым светом, в котором еще ярче сверкали безупречные бриллианты. Мона прошлась вдоль витрин и, вскинув брови, посмотрела на Ханну.

– Может быть, ожерелье?

– Как насчет браслета с шармами? – шепнула Ханна.

– Точно.

Они подошли к витрине и уставились на серебряный браслет с подвеской в форме сердечка.

– Какая красота, – с придыханием произнесла Мона.

– Заинтересовались? – спросила элегантная пожилая продавщица.

– О, даже не знаю, – сказала Ханна.

– Он вам пойдет. – Женщина отперла витрину и полезла за браслетом. – Эта модель во всех журналах.

Ханна локтем подтолкнула Мону.

– Давай, ты примеришь.

Мона застегнула браслет на запястье.

– Очень красиво. – Тут продавщица отвернулась к другой клиентке. В следующее мгновение Мона стянула браслет с запястья, и он упал прямо в ее карман. Вот и весь фокус.

Ханна надула губки и остановила другую продавщицу, медовую блондинку с коралловой помадой.

– Могу я примерить вон тот браслет с круглым шармом?

– Конечно! – Девушка открыла витрину. – Я и сама ношу такой же.

– Может, еще и сережки к нему покажете? – Ханна ткнула в них пальцем.

– Конечно.

Мона тем временем переместилась к бриллиантам. Ханна держала в руках серьги и браслет. Вместе они стоили триста пятьдесят долларов. Вдруг, откуда ни возьмись, налетела шумная компания японок, которые облепили витрину, показывая на другой браслет с круглым шармом. Ханна незаметно оглядела потолок и двери, проверяя наличие камер видеонаблюдения и детекторов.

– О, Ханна, иди, посмотри на «Люциду»! [24]– окликнула ее Мона.

Ханна замерла. Время как будто замедлилось. Она надела браслет на запястье и затолкала его под рукав. Серьги она запихнула в свой кошелек от «Луи Виттон» с монограммой и вишенками. Сердце бешено колотилось. Это был самый волнующий момент аферы: предвкушение. В ней просыпалось живое и пьянящее чувство.

Мона, уже с бриллиантовым кольцом на пальце, помахала ей рукой.

– Правда, здорово смотрится?

– Пошли. – Ханна схватила ее за руку. – Заглянем в «Коуч».

– Ты не хочешь ничего примерить? – надулась Мона. Она всегда начинала тормозить, зная, что Ханна уже сделала дело.

– Нет, – сказала Ханна. – Цены кусаются. – Она чувствовала, как нежно впивается в кожу серебряная цепочка на ее руке. Нужно было выбираться отсюда, пока японки еще суетились у прилавка. Продавщица даже не оглянулась в ее сторону.

– Ну ладно, – театрально вздохнула Мона. Она протянула кольцо продавщице, взявшись за камень, чего нельзя было делать – это даже Ханна знала. – Слишком мелкие бриллианты, – сказала она. – Извините.

– У нас есть и другие, – взялась уговаривать ее продавщица.

– Пойдем, – сказала Ханна, хватая Мону за руку.

Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, пока они шли через торговый зал к выходу. Подвески звякнули на запястье, и она потянула рукав вниз. Ханна была профи в этом деле – начинала с развесных конфет в гастрономе «Вава», потом перешла к компакт-дискам из магазина «Тауэр» и детским футболкам от «Ральф Лорен» – и с каждым разом чувствовала себя все более уверенной и смелой. Она закрыла глаза и переступила порог, внутренне съеживаясь в ожидании рева сирены.

Но сигнализация не сработала. Они спокойно вышли из магазина.

Мона сжала ее руку.

– Ты тоже прихватила?

– Конечно. – Ханна похвасталась браслетом на запястье. – И вот еще. – Она открыла кошелек и показала Моне серьги.

– Черт. – Мона округлила глаза.

Ханна улыбнулась. Иногда так приятно заткнуть за пояс лучшую подругу. Чтобы не сглазить удачу, она прибавила шагу, быстро удаляясь от «Тиффани» и прислушиваясь, не бежит ли кто за ними. Но слышен был лишь шум фонтана, и фоном звучала приглушенная запись песни Бритни Спирс «Упс! Я снова это сделала».

О да, это про меня, – подумала Ханна.

– Дорогая, мидии не едят руками. Это неприлично.

Спенсер Хастингс посмотрела через стол на свою мать, Веронику, которая нервно поправила идеально мелированные пепельные волосы.

– Извини, – сказала Спенсер, хватаясь за смехотворно маленькую вилку для мидий.

– Я действительно думаю, что Мелисса не должна жить в таунхаусе среди всей этой пыли, – сказала миссис Хастингс своему мужу, пропустив мимо ушей извинения Спенсер.

Питер Хастингс покрутил шеей. В свободное от адвокатской практики время он рассекал на велосипеде по проселочным дорогам Роузвуда в плотных ярких футболках из спандекса и велосипедках, грозя кулаком обгоняющим его автомобилям. Из-за этих велосипедных марафонов у него постоянно ныли плечи.

– С этим бесконечным ремонтом! Я не знаю, как она вообще сможет там заниматься, – продолжала миссис Хастингс.

Спенсер и ее родители сидели в «Мошулу», ресторанчике на борту парусного судна в филадельфийской бухте, и ждали Мелиссу, сестру Спенсер, которая должна была присоединиться к ним за обедом. Праздничный обед устроили в честь Мелиссы, которая на год раньше закончила Пенсильванский университет и поступила в Уортонскую школу бизнеса [25]. Таунхаус в центре Филадельфии, где сейчас шел ремонт, был подарком от родителей.

Всего через два дня у Спенсер начинался учебный год в предпоследнем классе роузвудской школы, и ее ожидало довольно суровое расписание: пять предметов для углубленного изучения, тренинг лидерских качеств, организация благотворительных кампаний, редактирование школьного ежегодника, пробы в драмкружке, тренировки по хоккею; а еще нужно было срочно отправить заявку на летние подготовительные курсы, поскольку все знали, что верный способ поступить в один из университетов «Лиги плюща» [26]– это попасть в их летние лагеря. Но в этом году Спенсер ожидала и еще одного события: ей предстояло перебраться в переоборудованный амбар на заднем дворе их дома. Родители полагали, что только там она сможет подготовиться к поступлению в колледж – да что там говорить, Мелисса это уже доказала! Опять эта Мелисса, тьфу, слушать противно. Но в данном случае Спенсер была счастлива следовать по стопам сестры, поскольку они вели в спокойный, светлый гостевой домик, где Спенсер смогла бы скрыться от родителей и не слышать их постоянно лающих лабрадудлей [27].

Между сестрами давно существовало тайное соперничество, в котором Спенсер всегда проигрывала: в начальной школе Спенсер четыре раза получала президентскую награду за физическую подготовку, а Мелисса – пять. В седьмом классе Спенсер заняла второе место на олимпиаде по географии, но Мелисса была первой. Спенсер состояла в редколлегии ежегодника, участвовала во всех школьных постановках, в этом году взяла пять профилирующих предметов; все то же самое было и у Мелиссы в старшей школе, только она, помимо этого, работала на конеферме матери и готовилась к филадельфийскому марафону в поддержку борьбы с лейкемией. Каким бы высоким ни был средний балл Спенсер, сколько бы дополнительных занятий она ни впихивала в свое расписание, ей никогда не удавалось достичь высот Мелиссы.