Аркадий Шушпанов - Теневой Дозор

Можно было уже различить точно и натурально переданные черты лица: надбровные дуги, крючковатый нос, полные губы, усы. Однако лицо в отличие от всего остального было неподвижным. Только слегка поворачивалась голова. В серых немигающих глазах даже были заметны зрачки.

Следовало гаркнуть, угрожая оружием: «Инквизиция! Выйти из Сумрака!» Но Дмитрий выстрелил, держа пистолет обеими руками и нашептывая. Каждая пуля, в зависимости от произнесенного по-латыни ключевого слова, наносила свой ущерб. Могла прожигать, замораживать, сбивать с ног без иного вреда, проходить навылет или «гулять» в теле, поражая отдельные, загаданные органы, выходить в мозг, если попадала в живот. А еще не убивать до смерти, контролируя состояние жертвы, или считывать предсмертные мысли для будущего дознания. Нужды Инквизиции разнообразны.

Но сейчас Дреер шептал: «Разрушаю».

Над лугами, над рекой разнесся треск, отражаясь от крепостных стен. Каменный гигант не остановился, когда пуля ударила в грудь и взорвалась. Попади она даже в гранитную колонну, оставила бы воронку. Однако на доспехах воина не появилось ни трещины.

Дмитрий выстрелил снова, целясь в лицо. Воин даже не поморщился. Тогда словесник перевел на автоматический огонь, шепнул новое заклинание и разрядил всю обойму. Пули накрыли статую, как пчелиный рой, часть даже залетела в тыл. Каждая несла одинаковый заряд.

Сначала Дмитрий хотел устроить скульптуре «шквал Танатоса», но в последний миг передумал. Движущаяся статуя все равно не живая. Он послал «Черную Дыру». В месте попадания должен был образоваться канал утечки Силы. Это было все равно что расстрелять из пулемета воздушный шармонгольфьер. Через пару минут статуя-артефакт превратилась бы в пустую каменную болванку.

Однако этого не произошло. Истукан продолжал свой путь, и аура его даже не шелохнулась.

Дмитрий убрал бесполезное оружие в кобуру, осознав, как дрожат руки. Затем он вытащил из сумки перчатку, расшитую стразами и кусочками зеркала. Такая больше подошла бы Майклу Джексону. На самом же деле это был всего лишь дистанционный сервоусилитель.

Дреер сделал хватательное движение. Ближний к истукану валун поднялся в воздух и обрушился тому на голову.

Эффект вышел получше, чем от заговоренных пуль. Истукан пошатнулся и остановился. А валун даже раскололся надвое.

– Подобное лечим подобным, – бормотал Дмитрий, поднимая на расстоянии следующий камень.

Этот сразу бросать не стал. Стиснув кулак, будто зажал в нем свинчатку, Дмитрий принялся бить истукана камнем то справа, то слева, то прямо между глаз. От статуи не откололось ни кусочка, но такие затрещины ее по крайней мере задержали. Истукан явно не ожидал атаки и теперь размахивал руками, отбиваясь от летающего снаряда.

«Виктор Палыч!» – позвал Дмитрий через Сумрак.

«Чего тебе?» – нелюбезно отозвался Лихо.

Судя по тону, его отвлекли от чего-то важного. Может, пресекал очередную выходку школьных задир.

«Докладываю. – Младший надзиратель опять приложил статую камнем. – Мальчик похищен. Веду преследование. Но у них, похоже, голем».

«Уверен?»

«Почти». – Дреер провел дистанционный апперкот, заставив истукана отшагнуть назад.

Сомнения Лихарева были понятны. Канонические големы, во-первых, делались из глины, во-вторых, никогда не встречались в средней полосе России. Вот Прага – иное дело.

«Слепок. Мыслеобраз», – затребовал Лихо.

Дмитрий отослал.

Предполагаемый голем сумел отбить следующий удар, встретив его двумя руками. Он на ходу менял тактику защиты.

Дмитрий врезал камнем сбоку в коленный сустав истукана. В редкое свободное время Лихо наставлял подчиненного в рукопашном бое, ведь еще в тридцатые он был учеником самого Харлампиева. Так что возможный урон Дреер себе хорошо представлял.

Однако связок у истукана, по всей видимости, не имелось, и рваться было нечему. Зато он улучил момент и встретил следующую атаку летающего снаряда ударом кулака.

Камень разлетелся вдребезги. Возможно, истукан применил и магию: в конце концов, ведьму-то развоплотил. Хотя известные големы не умели творить даже самое немудреное волшебство. Они и разума как такового не имели, выполняя приказы хозяина. Глиняные роботы без всякого искусственного интеллекта. Хотя если кто-то догадался одолжить ему Ум Взаймы…

Статуя вновь направилась к Дрееру.

«Палы-ыч!» – заорал Дмитрий, кажется, на весь Сумрак, в панике хватая очередной валун и собираясь огреть скульптуру по затылку.

Истукан неожиданно резво обернулся и метким ударом разнес и этот камень. Он как будто вспоминал самые уязвимые места у своих минеральных предков и теперь разил без промаха.

«Тресни его «прахом», – отозвался Лихарев. – В самый раз против голема. Вникай быстро…»

Он переслал Дмитрию готовый образ заклинания.

– «Прах»! – Дреер направил на истукана руку, сложив пальцы в кукиш, но оттопырив мизинец.

От волнения он все это проделал левой рукой в белой перчатке со стразами.

Истукан остановился. А затем склонил голову набок, рассматривая показанную ему фигуру.

– «Прах»! – рявкнул словесник, выделывая то же самое правой рукой.

Статуя вновь зашагала к нему.

– Тудыть твою дивизию! – выругался Дреер, как делал это Лихарев, когда садился в лужу.

Истукан уже был слишком близко, чтобы докрикиваться до начальства.

Дмитрий ухнул на себя «щит мага». Голова уже слегка кружилась: два неудачных «праха» забрали много ресурсов.

Затем Дреер вырастил из правой ладони «белое лезвие». Этому он научился не в Праге и не в школе у Лихарева. Несколько ознакомительных занятий по боевой магии на курсах Ночного Дозора. Москва, выпуск две тысячи третьего года. Переход в Инквизицию не отменил старых навыков. А фехтмейстер дон Рауль учил, что в бою пригодится все, и Темное, и Светлое, главное, чтобы к месту.

Клинок получился узким и длинным, больше метра. Не меч, но рапира.

И вот здесь истукан остановился. А затем начал обходить Дмитрия, словно тот стоял в центре магического круга.

Дреер не отводил от него острие, как будто «лезвие» было не из чистого Света, а из железа, истукан же содержал в себе магнит. Словеснику показалось, что каменные зрачки статуи даже чуть расширились.

– Именем Договора! Назови себя! – Дмитрий тоже начал медленно двигаться, сохраняя дистанцию. – С тобой говорит Инквизитор.

Он даже заставил мерцать служебный перстень. Можно было бы спроецировать изображение на низкие облака, как знак Бэтмена, однако следовало экономить и так уже подрастраченную Силу. Да и никто не явился бы на помощь, увидев этот знак. В Сумраке нет супергероев, как и в реальном мире.

Истукан молчал.