Аркадий Шушпанов - Теневой Дозор

– Вы со мной возвращаетесь в Россию, – без предисловий заявил Эдгар, как только Дмитрий появился на пороге.

– Когда рейс? – быстро спросил Дреер.

– Какой рейс? – Эдгар взглянул на него как на идиота. – Через портал, сейчас же!

«А Лихо просил сливовицы бутылочку захватить», – с чего-то подумал Дмитрий. И тут же снова позабыл об этом, заговорив:

– Вы мне дали двое суток. Но я уже нашел в архиве…

– Потом! – оборвал Эдгар. – У нас нештатная ситуация. Школа захвачена.

– Что?

– Ваша. Школа. Захвачена, – раздельно произнес Эдгар. И, не дожидаясь следующих вопросов, так же рублено объяснил: – Своими же учениками.

– А Виктор Палыч? Лихарев? Он же со мной связался бы тут же… – Дмитрий не мог уложить в голове реплики Эдгара.

– Надзиратель Лихарев не выходит на связь. Ни на какую, – ответил бывший Темный. – Скорее всего убит. По крайней мере если бы я захватывал школу, первым делом убивал бы Инквизиторов. Так что вам, возможно, повезло. Но временно.

– Откуда информация про учеников? – как можно более деловито спросил Дреер, на самом деле ошарашенный и новостью про Лихо, и тоном, каким Эдгар ее сообщил.

– Узнаете, – раздраженно бросил куратор. – А сначала вопросы будут к вам. Мы отправляемся к школе. Максим уже на месте. Идите сюда, живо!

Серый балахонник с надвинутым капюшоном, не проронивший ни слова, уже раскрывал портал. Оттуда потянуло сыростью и запахом хвои. Сквозь призму, очерченную в воздухе посреди ярко освещенного кабинета, Дмитрий увидел древесные стволы и непроглядную тьму между ними.

В следующее мгновение с той стороны показался Инквизитор с походным фонарем. Эдгар первым шагнул ему навстречу, Дреер – вторым.

В лесу развернули полевой штаб. Дмитрий увидел просторную светло-серую палатку: маскироваться от посторонних глаз Инквизиторам не было нужды благодаря хитро выстроенной «сфере невнимания». Изнутри палатка оказалась ярко освещена, видимо, светильник или несколько разместили на столе в ее центре. По стенкам из парусины двигались тени.

Сторонний наблюдатель, если бы все-таки увидел эти силуэты, вздрогнул бы и подумал, что в лесной палатке идет какой-то дикий маскарад. Дело в том, что далеко не все из них были человеческими и даже гуманоидными. Но при этом большинство теней принадлежало существам, одетым в длинные одежды. Наметанный взгляд без труда распознал бы в этих платьях инквизиторские балахоны.

Дмитрию на пару секунд тоже стало не по себе от зрелища, похожего на перевод фантазий Иеронима Босха на язык театра теней. А потом он разобрался, что к чему. Вместе с обычной лампой в палатке кто-то поставил и Сумеречный Фонарь, высвечивающий сумеречный облик присутствующих, как рентген высвечивает не слишком приглядное нутро.

Бывших Темных в Инквизиции всегда оказывалось намного больше, чем бывших Светлых. Соотношение «один к шестнадцати», вернее, «шестнадцать к одному», действовало здесь так же, как везде, а уместным казалось как нигде. Светлые всегда хотели исправить мир, а Инквизиция существовала для того, чтобы хранить баланс. Перевес или даже паритет Светлых с Темными породил бы куда более мощный соблазн качнуть весы, чем если бы Инквизиция состояла из даже одних только Высших вампиров. Несмотря на то что в Инквизицию приходят лишь те, кто отрекся от своей стороны. Шаг за грань Света и Тьмы неимоверно труден. Шаг обратно – невозможен.

Впрочем, попадались экземпляры, которые избегали бремени выбора. Например, Максим, заместитель Эдгара, ставший Инквизитором сразу же после полноценной инициации. Однако до нее изначально Светлый Максим убил около десятка человек – слабых, благонадежных Темных. Женщину-пантеру, которая ни разу в жизни ни на кого даже не оскалилась. Бизнесмена, который применял магию, только чтобы заключать выгодные сделки и отваживать рэкет. А под конец своего пути серийного убийцы Максим едва не зарезал ребенка.

Теперь он так же рьяно защищал Договор. Максим в принципе не был способен изменить ни себе, ни своему обету. Возможно, потому в Сумраке он сохранил человеческий облик. Добавилось только одно: его кожа отливала сталью, как будто содержание железа в организме резко превышало норму.

Но таких, как Максим, в палатке оказалось не много. Сумеречный Фонарь высвечивал и получеловека-полунасекомое, и рептилоидов, и демонов с рогами. У одного за спиной даже топорщились перепончатые крылья – вылитый падший ангел.

Эдгар тоже, войдя в палатку, трансформировался, хотя и не так сильно, как другие. Он не был столь древним и сильным Темным, как кое-кто из собравшихся, поэтому остался похож на обычного человека, без шипов, когтей, хвоста и прочих атрибутов нежити. Однако бывший глава Дневного Дозора Эстонии словно высох, кожа обвисла на костях, а балахон стал напоминать ветхое рыцарское одеяние. Это было неожиданно, ведь Дмитрий точно знал, что Эдгар рыцарских времен не застал. Но сейчас он больше всего напоминал воина, когда-то продавшего душу дьяволу, но потом, как всегда, обманутого и вынужденного влачить существование проклятого фантома. Разве что цепей не хватало.

А может быть, он и был тем самым булгаковским рыцарем, что однажды неудачно пошутил, и каламбур по поводу Тьмы и Света имел для него весьма неожиданные последствия?

Все разом повернулись к двоим вошедшим. Кроме Сумеречного Фонаря, словесник успел заметить на столе разложенные планы школьных этажей, два магических шара разной величины, пару раскрытых ноутбуков между ними и еще несколько ажурных предметов из драгоценных камней, слоновой кости, каких-то маятников и циферблатов. Скорее всего – предсказательных артефактов для увеличения точности прогноза. В воздухе над столом парила объемная полупрозрачная модель школы со всеми подземными уровнями. Сумеречный Фонарь понадобился именно для ее проекции, а вовсе не чтобы показывать истинное обличье Иных.

– Сядьте, – без лишних церемоний повернулся к надзирателю Эдгар и указал на складной стул.

Дмитрий удивился: почти все Старшие, кого он узнал, стояли. Однако не подчиниться приказу надзиратель не мог. Очень скоро, впрочем, он узнал, зачем ему отвели столь почетное место.

– Максим? – Эдгар посмотрел на заместителя.

– Никакого движения, – с готовностью ответил Максим и кивнул на один из магических шаров. – Ждут наставника Дреера.

– Меня? – вырвалось у Дмитрия.

– Школу захватили три часа назад. – Инквизитор в драных рыцарских одеждах встал над Дмитрием, как живой укор. – Они сами вышли на связь. Позвонили на «горячую линию» в Праге… – Эдгар усмехнулся. Выглядело это на его сумеречном лице весьма неприятно. – Оперативная группа, разумеется, немедленно вышла сюда. Все подтвердилось. Проникнуть в здание группе не удалось. Надзиратель Лихарев на вызовы не отозвался. Потом с нами связались повторно. Сказали, школа под их контролем. И что вести переговоры согласны только через надзирателя Дреера. Не позднее чем через… – Эдгар взглянул на часы, – семнадцать минут вы должны явиться в школу. Один. Вас пропустят с той стороны.