Александра Салиева - Идеальная для зверя

– Выспалась, – отозвалась запоздало, поймав взгляд, сосредоточившийся на моём плече.

Не знаю, зачем прикрыла его ладонью. Порыв вышел скорее инстинктивным, нежели осознанным.

– Сыворотка. Она замедляет мою регенерацию. Поэтому не заживает, – сказала, как есть. – Это временный эффект. Пройдёт через неделю.

Демон усмехнулся и поманил меня пальцем.

А я же обещала быть послушной…

Вот и подошла, поравнявшись с ним почти вплотную.

Ему и того мало, широкая ладонь легла на мою талию, притянув ещё ближе, не оставляя ни миллиметра между нами свободного пространства. Опомниться не успела, а он склонился надо мной, целуя ровно в место своего укуса. Понятия не имею, с чего бы мне так остро реагировать, но ноги буквально подкосились, а тело прошила жгучая волна удовольствия, словно не поцелуй оставил, снова доводил до пика наслаждения, лаская между ног.

И совсем не останавливался…

А меня в самом деле швырнуло в бездну третьего по счёту оргазма за сегодняшний день. Вот так просто. В считанные секунды. Я даже не сразу поняла, как меня подняли на руки, а затем бережно усадили прямо на обеденный стол, на котором был заботливо расставлен наш поздний ужин.

– Сама поешь, или помочь? – поинтересовался мужчина, ведя пальцами невидимую линию вдоль моих ключиц.

Ещё одно простое действие, а только-только утихающая дрожь по телу разлилась с новой силой. Пришлось перехватить чужую ладонь, иначе, кажется, я становилась слишком озабоченной. Даже про его вопрос не сразу вспомнила, а ведь не настолько я беспомощна, даже в его присутствии. Правда, как задумалась об этом, так и решила не обозначать вслух. Эту тему.

– Сам реши, – произнесла, ведомая. – Я же обещала быть послушной. Обещания надо исполнять.

Демон вновь улыбнулся.

– Ротик открой, – прошептал, уставившись своим горящим взором на мои губы.

Не стала отказывать ни себе, ни ему. Должно быть, я такая же ненормальная, как он сам, или ещё хуже, а может всё и сразу, но возникшее в душе предвкушение оказалось слишком соблазнительным, чтобы его игнорировать. Притом, настолько, что вовсе не ощутила вкуса еды, подобрав протянутый им кусочек с вилки. Проглотила, не в силах перестать думать о чём-либо ещё, кроме его горящего взора, в котором разгоралось ничуть не меньше предвкушения, нежели поселилось во мне самой.

– Ещё? – уточнил он хриплым голосом, протягивая мне новую порцию съестного.

Шумно сглотнула.

– Ещё, – согласилась, обхватывая губами на этот раз не столовый прибор, а его пальцы, вместе с очередным кусочком.

Да, всё-таки мясо.

Хорошо прожаренное, почти, как мне нравится.

Едва тёплое.

Исходящий от оборотня жар чувствовался куда острее.

И ещё кусочек…

И ещё.

Сбилась со счёта, какое количество раз. Утоляя один мой голод, разжигая иной. Пробуждая всё новые и новые грани ощущений, о которых я даже не догадывалась, пока пустынный альфа не только кормил, но и нежно поглаживал внутреннюю сторону моего бёдра другой ладонью. Сперва обольщающе мягко, затем настойчивее и требовательнее, но всё ещё досадно нежно и неспешно, отчего я едва сдерживала рвущиеся наружу требования о большем, стараясь быть тихой и не поддаваться ставшему почти диким желанию самой вцепиться в него, а затем заполучить куда значительнее, быстрее приближая нас обоих к нужной грани.

Не ласка и ужин. Меня постигло какое-то неминуемое безумие. Оно завладевало мной каждое последующее мгновение, росло и крепло, пока мужчина неспешно вёл незримым узором на кончиках своих пальцев от линии моего колена, постепенно поднимаясь выше и выше, забираясь под полотенце, затем и вовсе стаскивая его, отбрасывая в сторону, как нечто совсем ненужное. Мысль о том, что ужин тут достался лишь мне одной, как вспыхнула, так и сгорела. Кажется, в качестве ужина оборотень предпочёл иное. Стоило мне съесть последний кусочек, как тарелка свалилась на пол, и угощением стала действительно я сама.

– Пожалуйста… – сорвалось с моих уст неосторожное, пока я пыталась уцепиться за твёрдую поверхность под собой.

Попытка тщетная и бессмысленная. Вторая – успешнее. Края стола становятся мне опорой. Я хватаюсь за них до судорог в суставах, до побеления пальцев, жадно хватая ртом кислород. Жаль, это не делает слабее другие мои ощущения, сжигающие разум дотла. Он не целует. Обжигает каждым прикосновением влажного языка. Дрожат не только мои колени. Я вся дрожу, пусть и не холодно. Наоборот. Невыносимо жарко. Почти задыхаюсь. Собственным всхлипами, пополам с мольбой.

– Пожалуйста… – не сдерживаюсь снова.

Всё ещё не поцелуи. Нет. Не кусает, царапает проступившими клыками, оставляя невидимые ожоги своими губами. Сущая пытка, длящаяся почти бесконечность, спустя которую я готова не только молить. Его плоть, упирающаяся мне между ног – такая же горячая и твёрдая, как я помню. Не помню только, когда и как я провинилась перед ним, раз он до сих пор медлит и не спешит облегчать мою участь. Хотя и это становится вскоре неважным. Вместе с первым, долгожданным толчком. Замирает.

– Не больно?

Больно. И нет, не потому, что он во мне. Нужно куда больше, глубже, жёстче, сильнее. Ничего не говорю. Обнимаю мужчину крепче, сама же двигаюсь ему навстречу. На этот раз он почти сразу срывается в столь необходимый нам обоим темп. Оргазм накрывает быстро, ошеломляющей волной, вышвыривающей из этой реальности окончательно. Я закрываю глаза, не вижу и не слышу ничего, кроме ошалелых ударов собственного сердца, пока представляю бескрайнее тёмное небо, в котором парю.

Отпустила меня моя эйфория далеко не сразу…

– Почему ты не сделал этого ещё тогда, семь лет назад? – спросила тихо, так и не открыв глаза.

Слишком хорошо, вот так, когда я под ним фактически распята, и вместе с тем не чувствую себя уязвимой или беспомощной, скорее более цельной.

– Не было смысла, – отстранился он. – Ты была напугана и не принимала меня, а я не принадлежал себе.

Зря, наверное, спросила…

Но перед глазами слишком ярко встали картинки из прошлого, где я и мои родственницы отправились в отпуск в жаркие страны, в результате чего однажды ночью я проснулась на стояке похитившего меня пустынного альфы. Потом нас отвезли в пустыню и засунули в клетки. А потом продали. На аукционе. Вот только, в отличие от других волчиц, в моём случае покупатель был тот же самый. Тогда я ещё не понимала, к чему столько сложностей. Потом осознала, когда игнорировать парное притяжение стало невыносимо.

– Просто подумала, что так было бы куда проще. Нам обоим. Хотя, может быть, я и не права, – оправдала собственную болтливость, всё-таки открывая глаза.

Теперь, когда оборотень обнажён не только по пояс, мой счёт изображённым паучкам стал на порядок выше. Пальцы буквально зудели в желании в самом деле всех их пересчитать. Последняя мысль оказалась настолько заманчивой, что и сама не поняла, когда осмелела до такой степени, что позволила себе обрисовать, начиная от правого запястья, первого по контуру, и…