Карен Линч - Королева

– Я бы не посмел, – усмехнулся папа, и звук его смеха согрел меня.

Как только он вышел из комнаты, на меня вновь навалился груз всего, что я узнала. Действуя на автопилоте, я поставила кофе вариться и достала две большие кружки. Всю прошлую неделю я упивалась страданиями, думая о том, чего лишилась. Но это ничто в сравнении с тем, что пережили мои родители и чего лишилась наша семья.

Калеб жив. Я гадала, сколько же раз мне нужно повторить эти два слова, чтобы принять этот факт. Вспоминала все те годы, когда мы с родителями ходили на его могилу, а я смотрела на крошечное надгробие из белого камня и представляла, какой была бы моя жизнь, если бы мой брат был жив. Но ни за что в жизни я не могла вообразить развитие событий, при котором он оказался бы украден фейри и воспитан как придворный принц Благого двора. Как не могла представить и то, что стоило мне шепнуть кому-то об этом хоть слово, как чудовище, которого он считал своей матерью, вознамерится убить всю мою семью.

Кофе сварился, и, вдохнув его насыщенный аромат, я стала разливать его по кружкам. Хоть что-то оставалось неизменным. Я приготовила папе кофе по его предпочтениям, а потом налила и себе. Всю прошедшую неделю я была в таком подавленном состоянии, что не могла даже думать о еде, и запах кофе напомнил о том, как мне его не хватало.

Я поднесла напиток к губам и закрыла глаза, чтобы насладиться первым глотком.

А потом выплюнула его, забрызгав всю кухню.

Поставила кружку на стол и помчалась к раковине, а затем сунула голову под кран, чтобы ополоснуть рот и избавиться от жуткого привкуса. Он был горьким, землистым и наводил на мысль, что именно такой была на вкус жженая грязь. Сколько бы я ни полоскала горло, никак не могла от него избавиться.

Подняв голову, я вытерла рот рукавом и посмотрела на остатки кофе в кофейнике. Кто-то надо мной подшутил. Подменил мой кофе на жуткую гадость и…

Осознание обрушилось на меня, словно порыв холодного воздуха, и я издала крик, которым даже банши смогла бы заткнуть за пояс. Папа прибежал на кухню с вытаращенными глазами, будто ожидал, что на меня напала вся стража Благого двора.

– Что случилось? – спросил он, запыхавшись.

– Ненавижу кофе, – взвыла я.

Он озадаченно уставился на меня, пока на его лице не отразилось понимание.

– Сожалею, милая. Это должно было случиться.

Я опустила голову, чтобы он не видел слез, жгущих мои глаза.

– Джесси, – обратился папа, но в тот же миг раздался звонок в дверь.

Я взяла бумажные полотенца и принялась вытирать учиненный мной беспорядок, а отец пошел посмотреть, кто нанес нам визит. Судя по тому, как развивались события этого дня, вполне вероятно, что на пороге была сама королева Анвин.

Я не стала смотреть, кто пришел, но слышала тихое бормотание мужских голосов. Через мгновение послышались шаги, и, подняв взгляд, я посмотрела в хмурое лицо Фаолина. Лучше бы пришла благая королева.

– Ты плачешь? – резко спросил он.

Я выбросила бумажные полотенца в мусорное ведро.

– Вот так сильно я рада тебя видеть.

Он нахмурился, но я уловила проблеск веселья в его глазах, что разозлило меня еще больше. Его зоркий взгляд скользнул мимо меня к кофеварке и двум кружкам, стоящим на столе. Быстро смекнув, что к чему, он сказал в типичной фаолиновской манере:

– Ты плачешь, потому что больше не можешь пить кофе?

Я бросила на него сердитый взгляд.

– Дело не в кофе. – Мне было ни к чему добавлять слова «бесчувственный ты придурок», потому что мой тон и так их подразумевал.

– Тогда в чем?

– Ни в чем.

Он был последним человеком, которому я хотела бы открыть свои секреты. Я даже отцу ничего не рассказывала. О том, что с тех пор, как очнулась и узнала, что стала фейри, я находила утешение в том, что по-прежнему выглядела и чувствовала себя человеком. Я не обладала магией или фейской силой, а железо не оказывало на меня влияния благодаря камню богини. Пока все это оставалось неизменным, я могла делать вид, что все еще была прежней Джесси.

Я скрестила руки на груди.

– Зачем ты пришел, Фаолин?

– Принес тебе еды. – Он поставил на стол набитую тканевую сумку.

Я с опаской на нее взглянула.

– У нас навалом еды.

– Человеческой. – Он развязал шнурок и достал из нее всевозможные фейские фрукты, некоторые из которых я узнала, а еще бутылку зеленого сока и две маленькие круглые буханки темного хлеба. Сок по виду был похож на тот, который пил Фарис, пока выздоравливал.

Закончив, Фаолин посмотрел на меня.

– Твой отец сказал, что ты почти ничего не ела с тех пор, как вернулась домой.

– В самом деле? – Я бросила на папу укоризненный взгляд.

Они не так уж долго простояли возле двери и не успели бы за это время обсудить мой режим питания, а значит, он говорил с Фаолином перед его нежданным визитом.

Папа прислонился плечом к стене без тени раскаяния.

– У тебя появились особые потребности в еде, которых не было прежде, и я не был уверен, что тебе купить.

– Фейри могут есть человеческую еду, – напомнила им я.

– Да, но нам все равно необходимо фейское питание. – Фаолин взял в руки что-то, похожее на продолговатую розовую грушу. – Фрукты и соки будет проще всего переварить, пока твой организм не приспособится к изменениям. Можешь есть фейский хлеб, но сперва небольшими порциями.

– Что? И никакого стейка из крукка? – усмехнулась я.

Крукки были главным источником мяса в мире фейри. С виду они походили на уменьшенную версию шерстистого мамонта, и разводили их в домашних условиях, как наш крупный рогатый скот.

Он ответил мне насмешливой улыбкой.

– Можешь съесть крукка, если не возражаешь, что через час он выйдет обратно.

Я поморщилась.

– Предпочту говядину.

– Только смотри, чтобы твой ежедневный рацион включал достаточно фейских продуктов. – Он махнул рукой на еду. – Можешь купить все это на местном фейском рынке или позвонить нам, и мы привезем все, что тебе нужно.

– Спасибо, – без особого энтузиазма ответила я.

– Тебе что-нибудь еще нужно? – спросил он.

«Да. Мне нужно знать, почему не Лукас привез еду и почему только он один не позвонил мне ни разу», – подумала я, но вслух ответила:

– Нет.

– Тогда я пойду.

Папа отошел в сторону, чтобы пропустить Фаолина.

– Спасибо, что заехал. Мы признательны за все, что ты и все остальные сделали для нас. Когда к моей дочери вновь вернутся хорошие манеры, она скажет вам то же самое.

Я хмуро посмотрела на отца. О чем это он? Я поблагодарила их. Разве нет?

– Пожалуйста, – ответил Фаолин.

Он стоял ко мне спиной, но в его голосе невозможно было не уловить нотки смеха. У двери он обернулся и посмотрел на меня.

– Не думай, что твой новый статус освобождает тебя от тренировок. Мы возобновим их, как только к тебе вернутся силы.