Мэри Пирсон - Танец воров

Я не могла подобрать правильное слово. Наверное, безопаснее всего было бы сказать, что я находила его интригующим .

Но когда Джейс говорил о семье, она вовсе не казалась его слабым местом. Кроме того, меня поразило число его родственников. В Венде ни у кого не было больших семей. Никогда . А у Джейса, кроме матери, было шесть братьев и три сестры. Также были тети, дяди и двоюродные братья. Еще больше родственников жили в городе. Он назвал имена, но их оказалось слишком много, чтобы запомнить. Я лишь удержала в голове, что Ганнер и Титус были его старшими братьями, Прая – сестрой. Нэшу и Лидии было всего шесть и семь лет, и они являлись младшими из детей – слишком маленькими, чтобы присутствовать на семейных собраниях. Собрания, к слову, считались формальными мероприятиями, во время которых члены семьи собирались за столом, решали семейные дела и голосовали за важные решения.

– Еще есть Мэйсон, – добавил Джейс. – Он тоже мой брат. Ему девятнадцать, как и мне. Родители взяли его, когда ему было три года. Его родных родителей нет в живых. Мы – единственная семья, которую он когда-либо знал. Он тоже голосует.

– И какова твоя роль?

– Я патри . Я принимаю окончательное решение.

– Даже невзирая на решение семьи?

– Да. Но, как ты заметила, я еще и дня не провел в новой роли.

– И ты, конечно, винишь меня.

Молчание – знак согласия.

Потом он добавил:

– Мне не следовало идти в тот переулок в одиночку. Но я ожидал встретить тебя , а не охотников. Именно поэтому я отозвал стражу.

– Стражу ?

Джейс объяснил, что стража – это личная охрана. Она была у всех членов семьи.

– У тебя так много врагов?

– Имея власть, ты невольно обретаешь врагов. А у тебя? У тебя есть семья?

У меня перехватило дыхание. С тех пор как я потеряла мать, я воспринимала семью только как обузу. Даже сближение с Рен и Синове казалось мне ужасным риском. Мир был намного безопаснее, когда терять приходилось только себя.

– Есть, – ответила я. – Оба моих родителя живут в Венде.

– Какие они?

Я искала ответ, что-то, что заставило бы его прекратить дальнейшие расспросы.

– Счастливые. Довольные. И очень гордятся единственной дочерью, – добавила я, а затем перескочила на другую тему.

Хотя голод был мне знаком, наши запасы продовольствия были довольно скудными. Поэтому я так обрадовалась стеблям желаний на берегу реки. Меня удивило, что Джейс ничего о них не знал. В Венде их считали весенним лакомством, растущим в зарослях на болотах. Мы с мамой ходили их собирать за стены города. «Расскажи свою мечту, Кази. С каждым стеблем загадывай желание на завтра, на следующий день и на следующий за ним. Одно из них обязательно сбудется».

Волшебство этого заключалось в том, чтобы найти в глубине души скрытое желание, облечь его в слова и бросить в таинственную неизвестность, способную тебя услышать. Хотя даже в шестилетнем возрасте я знала, что желания не сбываются, но все равно их загадывала. Это было удивительное чувство, такое же прекрасное, как редкий ужин из голубя и пастернака. На несколько минут желание вкладывало меч в мою руку и дарило власть над мраком мира.

Я выбрала несколько стебельков, молча загадала желания. Джейс смотрел на них, как на сорняки.

– А что еще они делают? Ну, кроме исполнения желаний…

Было очевидно, что Джейс Белленджер никогда в жизни не пропускал ни одного приема пищи, не говоря уже о неделе, проведенной без еды.

– Увидишь, – ответила я.

Мы сели на берегу, погрузив ноги в ручей, и я приказала Джейсу жевать стебель.

– Не ешь его, просто глотай сок, – предупредила я, объяснив, что сок не отличается от нектара и так же питателен. – Но настоящее волшебство заключается вот в чем. – Я взяла разжеванный стебель и расщепила его. – Дай сюда лодыжку, – велела я, указывая на наши скованные ноги.

Джейс вытащил ногу из ручья, и я приложила расплющенный стебель к ране под кандалами.

– Скоро ты почувствуешь разницу. Свойство этого…

Внезапно я замолчала, подняла глаза и увидела, что взгляд Джейса был устремлен на меня, а не на лодыжку. Я замерла. Может, он хотел что-то сказать? Пока мы пристально смотрели друг на друга, я заметила в его глазах вопросы, но не такие, на которые могла бы ответить. Мое дыхание, казалось, остановилось в груди.

– Неловкая ситуация, правда? – заговорил он первым.

– Ты о чем? – спросила я, едва дыша.

– О моментах, когда мы не ненавидим друг друга.

Сглотнув, я отвела взгляд. Однако смотреть было не на что. Момент становился все более неловким, а моя челюсть уже болела от напряжения. Джейс был прав. Ситуация и правда казалась странной. Кроме того, я не привыкла к близости: я умела лишь убегать, отдаляться, исчезать. Я не знала, как научиться оказываться с ним лицом к лицу, не имея при этом и трех футов пространства между нами. И я ненавидела себя за то, что находила его… приятным . Он не должен был мне нравиться, но я замечала мелочи, которые привлекали мое внимание: как его волосы ниспадали на глаза, когда он наклонялся, чтобы развести огонь; или как изгибалась его правая бровь, когда он сердился; или четыре маленькие веснушки на руке в форме буквы «J»; или как свет выделял щетину на его подбородке. Да, я была знатоком деталей, но эти детали выводили меня из равновесия. Мне не нравилось, что я находила его привлекательным. Не только его внешность, но и уверенность, расчет во взгляде, задиристость, его голос. Я ненавидела нелепое сальто, которое делал мой желудок всякий раз, когда ловила на себе его взгляд. Я не была Синове!

Но больше всего меня раздражало, что я нашла в нем доброту. Мне пришлось смириться с истиной: он хотел помочь мне заснуть в первую и последующие ночи. Те, кого в прошлом я обманывала и у кого крала, никогда не были добрыми. Именно поэтому я легко обманывала их и обкрадывала.

– Ты говорила о свойстве?.. – он попытался вернуть меня к теме разговора.

– Стебли обладают целебными свойствами.

– Тогда давай я наложу его на твою лодыжку.

– Я сама. – Я взяла разжеванный стебель и начала прикладывать его к лодыжке.

– Думаю, ты правильно приложила, – сказал он.

Я наконец оставила стебель в покое.

Несколько минут мы сидели молча, пережевывая стебли и ломая их пополам, чтобы засунуть в карманы. Джейс наклонился и взглянул на свою лодыжку.

– Жжение прошло. Спасибо.

Его голос… Я не ошиблась, услышав в нем участие.

Я кивнула и наконец почувствовала себя готовой взглянуть на Джейса.

– И тебе спасибо.

– За что это?

– За то, что держал меня, когда пришел медведь. Я запросто могла стать его завтраком.

Джейс нахмурился.

– Вряд ли. Один укус – и он бы тебя выплюнул. Ты даже близко не похожа на что-то сладенькое.