Юлия Бердникова - В смерть не убежишь

– Понимаешь, для тех, кто сам лишил себя жизни, такого не полагается. Портал схлопывается практически мгновенно, и ты попадаешь в междумирье, и ждешь в бессознательном состоянии следующего воплощения, в котором будешь повторять все сначала. Правда условия нового воплощения будут намного труднее.

– Но я очнулся, вспомнил себя. Потом ты появился. Что со мной будет дальше?

– Я появился потому, что ты позвал. Право на зов и помощь получают только те, кто в последний момент передумал. То есть самоубийство происходит по непреодолимому стечению кармических обстоятельств, но намерение отменено. А чтобы идти дальше, ты должен вспоминать и получать знания. Надо пройти некий опыт, вроде «разбора полетов».

Внезапно Сим сосредоточился на чем-то и как будто отключился от разговора. Взгляд его стал рассеянным и отсутствующим. Он выглядел так, словно прислушивался к чему-то внутри себя. Вадим тоже прислушался и уловил отрывок фразы, прозвучавшей прямо у него в голове. «Прорыв на пятом уровне! Массовый! Нужны все! Повторяю, нужны все свободные!» Голос был мужской, хриплый, задыхающийся. Сим вскочил, и Вадим с удивлением увидел, как простой серый комбинезон мужчины мгновенно преобразился, превратившись в нечто вроде доспехов. Блестящая с металлическим отливом чешуйчатая ткань облегала тело, не стесняя движений. Поверх нее появился кожаный жилет с металлическими заклепками. На голове образовалось что-то вроде шлема с прозрачным щитком, закрывающим лицо. На плечах, локтях и коленях появились дополнительные накладки, а в руках блеснули два длинных клинка, сияющих, как пламя. В голове Вадима возникла аналогия с фильмом «Горец»*. Крикнув, что вернется, и чтобы Вадим никуда не двигался, Сим исчез, буквально растворившись в пространстве.

*«Горец» – фантастический художественный фильм режиссера Рассела Малкэхи, снятый в 1986 году, с Кристофером Ламбертом в главной роли, завоевавший зрительские симпатии по всему миру, и быстро ставший культовым. (Примеч. автора.)

«Куда же я отсюда денусь», – невесело подумал Вадим.

«Все у меня хорошо. Жизнь удалась. Я умна, красива, даже талантлива. Работа хорошая, я – крупный специалист в своей области. Дом, дети, все есть. Правда, разведена, но это поправимо. Мужчинам нравлюсь. Чего же мне не хватает? Что меня томит постоянно? Что мучает? Куда влечет, куда зовут неслышные для других колокольчики?» —такие мысли крутились в голове молодой женщины, сидящей в третьем ряду громадного, заполненного людьми конференц-зала.

Звуки Янта слышала с детства. Иногда это было похоже на колокольный звон, иногда на звучание неведомых музыкальных инструментов. Иногда это было как далекое пение нежных голосов. Она еще ребенком видела в воздухе то, чего не видели другие: прозрачные или радужные пузырьки и искорки, роящиеся и плавающие как живые существа. Как-то сказала об этом маме. Мама заметно обеспокоилась, повела к окулисту, проверили зрение, выписали очки, но пузырьки от этого не исчезли.

– Я молекулы вижу, – любила говорить гостям маленькая Янта и серьезно описывала увиденные танцы пузырьков, не понимая, отчего на лицах взрослых появляется недоумение или испуг. Становясь старше, поняла, что и музыку слышит только она, и в основном в одиночестве.

Вокруг раздались аплодисменты. Янта очнулась от воспоминаний и захлопала вместе со всеми. Конференция закончилась, докладчик спускался со сцены. Огромный конференц-зал ожил, зашумел и загудел, как встревоженный улей. Подходил к концу еще один длинный день. Вечером должен был состояться банкет. Правда, как предполагала Янта, сначала будет несколько пристойных хвалебно-благодарственных тостов в адрес организаторов конференции, затем все остепененные и не очень остепененные званиями мужчины быстро напьются и начнут неприлично лапать своих коллег женского пола. Коллеги женского пола будут неумело и оттого омерзительно откровенно демонстрировать свои сексуальные желания и готовность отдаться кому угодно и где угодно. В общем, все как обычно на таких мероприятиях, где вырвавшиеся из домашней неволи ученые мужи и неудовлетворенные одинокие ученые дамы могут безнаказанно получить все оргиастические удовольствия.

В общем, печальненько. Перспектива не радует. Но на банкет придется пойти, иначе предстоит совсем уж одинокий командировочный вечер в чужом городе.

Янта вернулась в гостиницу, благо она была расположена совсем рядом с местом проведения конференции, приняла душ. Затем переоделась в вечернее платье, покрутилась перед кривым гостиничным зеркалом, тщательно нанесла помаду и тушь, чуть тронула тенями веки. Из зеркала смотрела на нее эффектная молодая женщина на вид не более тридцати лет. Хотя Янте было уже тридцать шесть, но она всегда выглядела моложе.

Раньше ее это огорчало, потому что никто не принимал ее всерьез. Однажды, когда она уже родила второго сына, почтальон, принесший телеграмму, сказал ей: «Девочка, позови маму, пусть за телеграмму распишется». На что она возмущенно воскликнула: «Я уже сама дважды мама!» Но дотошный почтальон, пожилой дядька, заставил ее предъявить паспорт и только после этого отдал телеграмму. Потом она оценила это преимущество и перестала расстраиваться из-за своего чересчур юного вида.

Полюбовалась на себя и еще раз убедилась, что прекрасна, как никогда. Янта действительно выгодно отличалась от других женщин каким-то особым врожденным шармом, умением держаться в обществе с царственным и в то же время непринужденным видом. Получалось у нее это легко и естественно. Плюс к этому прекрасная фигура, длинные стройные ноги, густые и блестящие волосы цвета лесного ореха. А еще у нее были удивительные глаза. При дневном свете обычно серые, при разном освещении и под разный цвет одежды они меняли оттенки от голубого до пронзительно зеленого. Четко очерченные, красивой формы губы, мягкая линия подбородка делали ее еще более очаровательной.

В процессе сборов Янта перебрала в уме всех присутствовавших на конференции мужчин и решила, что на приятный вечер с умной беседой и легким, утонченным флиртом рассчитывать не приходится. Что ж, хотя бы поужинаю шикарно, решила она и отправилась на банкет.

Вадим чувствовал себя раздавленным, опустошенным, выжатым. Отчаяние затопило его, безысходность и безнадежность обнимали и душили своими серыми крыльями. «Лучше бы умереть», – подумалось ему. И сразу же пришла другая мысль: «Что за бред. Ведь я уже умер».

Горько и больно понимать, что так много растрачено впустую времени, сил, таланта. А талант был. Теперь это известно совершенно точно. Оказывается, он действительно обладал уникальным голосом и слухом. Его песни могли омывать людей как горная роса, очищать их души. Такой голос появляется на Земле один раз в тысячу лет. Последнего, кого люди помнили с подобным голосом, звали Орфей*.