Лана Морриган - Право волка

Какой-то парень, устало висевший на поручне задней площадки, глядя через мутное стекло, послал ей кислую улыбку.

«Теперь точно опоздаю, следующий будет только через двадцать минут. И почему мы живем на краю города? Нормальные люди перебираются ближе к центру или, наоборот, дальше от суеты, за черту города. Мы же с семьей разделяем два этих мира», – размышляла Лиля, расхаживая по остановке.

– Лиля, прыгай быстрее! – Эля с ожиданием смотрела сквозь открытую дверь внедорожника.

Дважды девушку просить не пришлось.

– Спасибо. Проспала. – Она усаживалась удобнее. – Доброе утро, – наконец догадалась поздороваться.

– Доброе. – Рокотова приветливо улыбалась. – Дядя хорошо водит, быстро доедем. Еще и кофе успеем выпить.

За рулем автомобиля сидел мужчина. Высокий рост и примерно одна комплекция с Элиным братом выдавали в них родственников. Но в отличие от Дмитрия, с которым вчера познакомилась Лиля, дядя одногруппницы был немногословен и хмур. Он никак не отреагировал на приветствие, да и на ее появление в целом. Резко перестроился в левый ряд и продолжил агрессивно лавировать между автомобилями.

– Спасибо, что остановились. Вы, наверное, спешите? – Лиля попыталась во второй раз завязать разговор и поблагодарить.

Мужчина бросил на нее быстрый взгляд и немного опустил стекло.

Очень тонкий намек, после которого Лиле захотелось сменить парфюм.

– Дядя не любит опаздывать, а из-за меня мы задержались, – пояснила Эля. Мужчина хмыкнул и прибавил скорость.

– Тут всегда полицейские с радаром стоят, – вырвалось у Лили, когда она взглянула на спидометр.

– Хочешь поздороваться с ними? Я остановлю, – мужчина насмешливо фыркнул.

– Нет, спасибо.

В насмешку он притопил педаль газа.

«Шикарный мужчина, а приятного впечатления не производит. – Лиля тайком наблюдала. – Классической вариант власть имущего образца: молчалив, красивое лицо с оттенком надменности и насмешливый взгляд. При виде подобных экземпляров женщины сворачивают шеи, провожая взглядом, а те, кто послабее, падают прямо в ноги».

Автомобиль на скорости вошел в поворот и пронесся мимо патрульной машины. Доблестные сотрудники ГИБДД вмиг потеряли интерес к происходящему на дороге, проводили скучающим взглядом внедорожник.

«Теперь-то ясно, почему надо мной потешался Элин дядя, – подумала Лиля. – У него явно абонемент на нарушения правил».

– Извини дядю, —произнесла одногруппница, поднимаясь по лестнице к университету, – он сегодня не выспался.

– Он когда-нибудь высыпается? – огрызнулась Лиля в ответ и тут же спохватилась: – Прости, Эль, я погорячилась. Вы помогли мне… Извини еще раз. – Ей стало стыдно за несдержанные эмоции.

– Ничего страшного. – Эля спокойно отнеслась к выходке и потащила подругу к автомату с кофе. – Он привык, что его все слушают беспрекословно. А если в дурном настроении, никто не смеет тревожить. Но ты же этого не знала. – Она шкодливо улыбнулась и выбрала напиток, нажав кнопку. – Мы ждем не дождемся, когда он встретит свою пару и ему будет чем заняться. Извел всю ста… всю семью. Бдит и воспитывает, воспитывает и бдит. – Отпив жадный глоток кофе, стерла с лица недовольство и с улыбкой спросила: – А какая у тебя семья?

– Обычная. Мама – медсестра, работает в роддоме, папа мотается вахтами на север. Ничего особенного.

– А братья, сестры у тебя есть?

– Нет, я одна в семье. – Лиля забрала готовый напиток из автомата, и подруги поспешили на занятия.

Два месяца спустя.

***

– Эля, не сходи с ума! – воскликнула Лиля вгорячах.

– А почему нет? – Подруга была решительно настроена и отказываться от своей идеи не собиралась.

– Потому что…

– Что? – Эля смерила девушку долгим взглядом. – Только не говори, что ты боишься.

– Решила взять на слабо? – спросила с усмешкой Лиля. – Места, которые посещает Хвостова, априори нужно обходить стороной, – пыталась втолковать прописные истины. – Куда ты собралась с главной давалкой факультета?

– В бар. И не будь такой ханжой, люди любят сплетничать и преувеличивать.

Рокотова подтянула ноги и, подогнув их под себя, удобнее устроилась на диване. Лиля же занимала место за столом и заканчивала очередной заказ, быстро перемещая перо по планшету.

– В ее случае, слава вполне заслужена. Эль, поверь, ничем хорошим это не кончится.

– Вот не думала, что ты превратишься в мою мамочку, вернее, дядюшку, – фыркнула Рокотова, не забывая при этом листать ленту событий в телефоне.

– Забыла, что только пару недель назад тебя стали отпускать ко мне?! – уточнила Лиля.

Поначалу тотальный контроль подруги Лилей воспринимался как средневековая дикость. Эля не ходила на студенческие посиделки, независимо от того, были они днем или вечером. Но за круглосуточной опекой скрывалась жуткая семейная история о гибели отца. Чувство такта не позволяло Лили устроить допрос, хоть любопытство и мучило. Информацию о случившемся она собирала из обрывков фраз, и услышанное казалось нелепицей. С экрана телевизора подобные новости кажутся чем-то вымышленным, или же настолько далеким, что невозможно представить, как подобное произойдет с тобой или твоими близкими.

И вот сейчас Элька на полном серьезе собралась посетить местный байк-клуб.

Лиля отложила перо и не моргая уставилась на подругу.

– Рокотова, я понимаю, что ты, словно принцесса в башне, несколько лет томилась под гнетом материнской заботы. Тебе приходилось испытывать ни с чем несравнимые лишения в виде отсутствия студенческих вечеринок. Где, поверь моему слову, ничего, кроме алкогольного отравления и невнятного секса с кем-то, получить нельзя. Но идти с Хвостовой в «Южный ветер»! Да те слухи, которые гуляют об этом месте…

– Вот именно, байки. Смотри. – Девушка соскользнула с дивана и через секунду протягивала подруге телефон, перелистывая пальчиком по экрану фото. – Нормальное заведение, у них даже свой сайт есть. По выходным живая музыка.

– О, представляю… – Лиля напела мотивчик, который знала благодаря соседу снизу – любителю летом поставить колонки у открытого окна и целый день просвещать о трудностях тюремной жизни округу.

– Какой «централ»?

– Никакой, забудь. – Лиля в очередной раз подивилась тому, насколько Эля была оторвана от жизни простых смертных – среднестатистических обывателей нашей России-матушки.

О ее семье ходили чуть ли не легенды. Не о самой семье, а об их благосостоянии. И среди многих студентов за Рокотовой закрепилась слава высокомерной, избалованной фифы, не желающей опускаться до общения с челядью.

Как-то Эля честно призналась подруге, что ее родные не в восторге от перспективы их общения. Но Лиля понимала: дело не лично в ней, а в том, что она посторонний человек. И подобную реакцию вызвал бы любой незнакомец.