Наталия Мамаева - Альтернативный дозор

Данный текст, увы, служит делу Света.

Бывший руководитель Дневного

Дозора г. Москвы Завулон.

Глава 1. Гостиница «Родные просторы»

Для иного, лишенного своих возможностей, он жил очень неплохо.

Собственно говоря, большинство людей сочли бы такую жизнь более чем

замечательной. Пятизвездочная гостиница, возможность заказывать любые

блюда (хотя какой прок в этом вампиру), плюс возможность практически

неограниченно тратить деньги. Впрочем, большинство иных не самого

низкого уровня, не участвующих в борьбе Дозоров, так и живут. Пользуются

своими магическими возможностями для того, чтобы обеспечить себе

здоровье, деньги, комфорт. Другое дело, что молодые глупые иные, особенно

темные, часто толком не знают ни своих возможностей, ни своих

потребностей. А молодые глупые светлы, слишком рьяно бросаются в борьбу

за дело мира и добра. В итоге возможность наслаждаться жизнью имеют

чаще всего именно пожившие, разуверившиеся во всем светлые и темные, получившие и опыт, и деньги, но, увы, уже накопившие такую долю цинизма

и усталости, которая не позволяет полноценно радоваться простым

жизненным удовольствиям.

В этом смысле он стал исключением. В 25 лет высший вампир, в 26 –

вампир вне категорий, что вообще-то для вампира теоретически невозможно

(спасибо «Фуаран»). И практически сразу – вампир, не имеющий права

использовать свои только что приобретенные способности, но при этом и

особо не ограниченный в правах. Оказалось, что ограничить его в правах

физически невозможно. Теоретически и особенно юридически – возможно, а

практически – нет. Приговор Инквизиции в таких случаях обычно гласит

«лишение магических способностей на сто лет», ну или на двести, или

бессрочно. За это время любой иной, лишенный способностей, помрет. Но в

его случае это оказалось невозможно. Фуаран была гениальной

волшебницей. Иного, который стал высшим с помощью ее книги, можно

было уничтожить вместе с приобретенными возможностями, но никак не

лишить этих возможностей. А поскольку уж Инквизиция решила сохранить

ему жизнь, то пришлось сохранить и приобретенные способности. В итоге

приговор суда получился необычайно витиеватым и содержащим массу

оговорок, дополнений и поправок (точь-в-точь текст американской

конституции).

Согласно приговору, Константин Саушкин сохранял все свои

приобретенные магические способности, но имел право производить

магические действия только с самим собой и неодушевленными предметами, а также использовать магические способности в случае «непосредственной

угрозы жизни и здоровью» (а это уже из советского Уголовного Кодекса). В

случае использования магических способностей при наличии этой самой

угрозы жизни и здоровью сигнал должен был немедленно поступить в

Инквизицию. Кроме этого, место пребывания Константина Саушкина

должно было жестко фиксироваться, при этом в одном месте он мог

пребывать не более полугода и перемещаться только в рамках «ближайшего

административного округа», возвращаясь на ночь к месту постоянного

проживания (а это уже, кажется, из практики ссыльных). Дело в том, что в

силу своего нынешнего рода деятельности Костя неплохо изучил

всевозможные исторические кодексы, особенно российские.

Первые полгода после оглашения приговора он прожил у родителей в

Москве. Это была ошибка. Родителей Костя любил, им самим после всего

произошедшего тоже было спокойнее видеть сына каждый день и

убеждаться, что он жив, но все-таки возвращаться каждую ночь «в место

постоянного пребывания» под крылышко родителей было тяжело. В итоге, как только истекли полгода, Костя исключительно из чувства противоречия

отправился в Бретань. Инквизиция была этому только рада. Все-таки в

Европе супервампира контролировать легче, чем в безалаберной России.

Затем была Англия, Мексика, США, Байкал, Швейцария, снова Россия.

Последний год Костя практически безвылазно жил в Суздале, не

2

перемещаясь даже «в пределах административного округа». Инквизицию это

видимо по каким-то причинам устраивало, поскольку ему не пришла

очередная реляция с требованием сменить место жительство. Костю это тоже

устраивало. А где, действительно, жить добропорядочному вампиру, подрабатывающему историческими изысканиями, как не в древнерусском

городе Суздале?

После того, как Костя три или четыре года помотался по городам, весям

и странам, он изрядно заскучал. Вопрос денег в общем-то не стоял.

Магические способности у него заблокированы не были, а механизм рулетки

в казино по определению был неодушевленным предметом. Поэтому

выиграть любую сумму, хватавшую на обычные бытовые нужды и на

капризы, было не проблематично. Правда, первые полгода в России

пришлось все-таки жить за счет родителей, поскольку официальные казино

на родине были под запретом, а собачиться с Инквизицией и Дозорами из-за

такой ерунды, как посещение нелегального казино не хотелось. Но в конце

концов, выигрыши – выигрышами, но должны же быть у человека, да и у

вампира, какие-то занятия?

Совершенно случайно Костя однажды разговорился с каким-то

историком, которому, как водится, хотелось знать чистую правду и ничего, кроме правды, а не то, что писал Нестор и иже с ним в официальных

летописях. Костя исключительно от скуки согласился прогуляться с

историком в архив и посмотреть на исторический документ, и выяснилось, что его способностей вполне хватает на то, чтобы видеть … нет, конечно не

реальные события, описанные в документах… но то, что думал по этому

поводу сам летописец, некоторые обрывки его мыслей, связанные с тем, что

было, что следует писать и что сам автор мыслил по этому поводу. Историк

(американец) был в диком восторге, обещал платить бешеные деньги за

подобное прочтение и стал активно посылать Косте клиентов. Российские

историки, конечно, бешеными деньгами не располагали, но тем не менее, как

минимум один клиент в месяц находился. К тому же Костю это развлекало.

3

История, может, и не наука, но изучать ее было любопытно. К тому же с

использованием его метода получалась вполне даже наука.

В итоге Костя прочно обосновался в Суздале в гостинице «Золотые

купола». Этот маленький и донельзя туристический город удивительным

образом сочетал в себе провинциальную тишь, русский менталитет и вполне

европейский уровень сервиса. К тому же это работало на его имидж

историка-любителя, да и богатеньким историкам из Москвы до Суздаля было