Катерина Калюжная - Призраки Белой крепости

– Идем, – согласилась Красная. – Нужно, чтобы двое пошли вперед на разведку. Там могут находиться патрули оборотней или их службы.

– Я пойду, – вызвался Макс.

– Я с тобой, – поддержал Антон близнеца.

– Пожалуй, я с вами, вам нужен кто-то способный различить следы на песке, пусть даже их оставили сайгаки, – предложил Мэтью.

Соня кивнула.

Трое мужчин удалились во тьму, которая и не думала отступать с приходом утра, наоборот, она стала еще гуще. Женщины и Роберт рухнули на землю, тяжело дыша и не глядя друг на друга. Нагрузка, которую они взвалили на себя, была непосильной даже для воителей. Зато уже много часов им ни разу не попались дозорные оборотней. Теперь, когда Соня внимательно слушала мать и ее любовника-следопыта, им удавалось обходить опасные места стороной, но, учитывая то, что они уже находились на территории, которую занимали враги, везение это рано или поздно должно было кончиться. Вопрос заключался лишь в том, как далеко они сумеют пробраться, прежде чем их обнаружат. Анна уверяла, что довольно долго сможет сбивать со следа даже самых опытных зверей, наделенных непревзойденным нюхом, но в это никто особо не верил.

Хадижа через каждые полчаса поминала Аллаха, она молилась Богу, в вере к которому выросла, и Соня искренне завидовала ей. Она не знала молитв: в замке Сантьяго, где прошло ее детство, люди помнили богов, имена которых давно позабыты современниками, но никто никогда не читал молитв и не служил служб. Красная не знала утешения, которое религия дарует верующим, и потому была вынуждена искать иные способы развеяться и возлагать свои надежды на что-то иное.

Соня посмотрела на Лизу. Голубая едва заметно шевелила губами. Нет, она не призывала милость Господню и не ждала ее. Как и Красная, она росла в замке мага, и, как и ее, Лизу не научили простым человеческим способам обрести покой. Девушка шептала всего одно имя, это было имя ее возлюбленного, мужа, друга, главы и генерала. И оно вполне заменяло молитву. Потому что именно Стас был для нее единственной религией, единственным богом, которого она знала и которого сама возвела на этот пьедестал.

Красная повернулась к матери. На какой-то миг ей захотелось спросить совета, но, едва глянув на отрешенное лицо Анны, передумала и вновь принялась изучать песок под ногами, чертя на нем буквы, складывающиеся в слово «Влад». Если она не могла пойти по пути Хадижи и начать молиться, то последовать примеру Лизы было в ее власти. Ибо любовь к мужчине, которым она искренне восхищалась, которого уважала и к которому, несмотря на всю свою браваду, кипучую энергию, дурной характер, агрессию и неисчерпаемую силу, всегда прислушивалась, жила в ее сердце. Влад был для Сони источником покоя, ее радостью и вдохновением. Он утишал самые буйные всплески ее темперамента, сносил без единой жалобы капризы, дарил тепло, которого горячему сердцу Красной всегда не хватало, а иногда окатывал холодным душем своей логики, разбивавшей вдребезги любые истерические доводы. Влад был тем, кто понимал ее, тем, кто знал каждую извилину ее темной души, намного более темной, чем кто-либо подозревал. Потому что внутри Красной тлел уголек зла, который ей постоянно приходилось держать под контролем, не позволяя разгореться в настоящий пожар, способный уничтожить все, что они вместе с таким трудом создавали. Никого и никогда Соня не любила так сильно. Резкая, жестокая, хитрая и коварная Анна не могла внушить дочери нежных чувств, как и остальным своим детям. Она всегда была слишком сосредоточена на самой себе, слишком занята. В ней напрочь отсутствовала та материнская любовь, которая отличает иных женщин, любовь, которая создавала уютную вселенную для крошечного существа под названием ребенок. Наверное, поэтому Красная не умела по-настоящему любить и собственных детей, ведь чтобы воспроизвести что-то, надо знать, как это делается. А Соня не имела ни малейшего представления о том, какими должны быть взаимоотношения между родителями и их чадами. А потому все трое ее отпрысков в большей или меньшей степени были заброшены, как и она сама. Правда, в отличие от нее, у Риты, Игоря и Алисы всегда был отец, готовый выслушать и простить.

Соня прикрыла глаза, они буквально слипались. Но глава не имеет права спать, пока не сделаны все насущные дела, пока ее группа не окажется хотя бы в относительной безопасности. И Соня смогла удержаться на грани между сном и действительностью, что в данных обстоятельствах было настоящим подвигом. Если Стас чему и научил ее, так это ответственности, которую всегда демонстрировал личным примером. Раз уж судьба распорядилась так, что ей пришлось стать преемницей Черного, она не посрамит себя слабостью, недостойной ее гордой натуры.

Соня вытащила из кармана защитного костюма сигарету и затянулась. Никотин немного привел ее в чувства и вывел из тумана страхов и сомнений, в которые она позволила себе погрузиться. Вместе с тлеющим на кончике папиросы угольком в ее груди разгоралась ярость – та сила, которая служила ей вечным двигателем, впрочем как и всем остальным, чьи связанные потоки имели темную природу.

Когда мужчины, ушедшие на разведку, вернулись, Красная уже была полна энергии и готова следовать куда угодно. Усталость отступила, она снова стала самой собой.

– Там никого нет и не было минимум неделю, – сообщил Макс.

– Идем, – Соня первой поднялась с земли.

За ней последовали Анна и Роберт. Американец хорошо держался, в его светлых глазах полыхало пламя, которого прежде никому не доводилось видеть. Наверное, таким Роб был во времена своей бесшабашной смертной юности, когда галопом мчался через прерии навстречу неизвестности. Опасность подхлестывала его, заставляла находиться в постоянном тонусе. Сейчас он чувствовал себя защитником. Он не мог положиться на других, только на себя. В отсутствие Стаса, который всегда все брал на себя, волевые качества характера мистера Уилкса проявились в полной мере. Он стал собранным и решительным и был способен взять на свои плечи ответственность не хуже Макса или Антона, хотя в обычных обстоятельствах все считали Оранжевого недостаточно серьезным. Роберт помог подняться Хадиже, а потом и задремавшей Лизе. Подбадривая девушек веселыми шутками и поддерживая за руки, он повел их вперед, туда, где ждало спасительное убежище и долгожданный сон.

Анна облокотилась на руку Мэтью. Заметив это, Соня улыбнулась. Все же приятно сознавать, что жизнь тебе дала обычная женщина, а не заколдованная машина, созданная для того, чтобы убивать и предаваться разврату.

Крепость возникла из мглистого тумана ровно в тот момент, когда солнце, скрытое от глаз клочками тьмы, доносящейся сюда из Эрагаджуа, поднялось над горизонтом. Его одинокие лучи долетали до земли, и сердца тех, кто шел впереди и мог видеть это древнее чудо, наполнялись новой надеждой.